Не знаю, чего она ожидала, но видимо чего-то более изысканного или утончённого. Растерялась, но руку в ответ протянула.
— Анастасия. Соболева.
А я взял её за ладонь и потянул на себя, заставляя встать с дивана.
— Я тебя похищаю…
Так и получилось, что увёл её за собой, а она пошла. В тот вечер мы долго гуляли по городу, потом ужинали в ресторане. Не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда. Но всё происходящее была крайне соблазнительным и многообещающим.
События развивались стремительно. Уже тем же вечером я впервые поцеловал её. А через неделю у меня было чёткое ощущение, что мы знали друг друга всегда. Она очень мне нравилась, и я знал, что это взаимно. Через пару недель, я значился у неё в телефоне как «Любимый», из-за чего долго ходил и млел.
Она общительная и изобретательная. За первый год отношений, чего только не приходило в Настину голову, и я всегда с радостью откликался на её предложения. Мы с ней жили очень насыщенной жизнью, пробуя почти все развлечения, предлагаемые этим городом. Мы оба были коммуникабельными и часто проводили вечера, качуя из одной компании в другую. Её друзья, мои друзья, мы сами. Мир вокруг стал в очередной раз ярче и интересней. Мы с Соболевой прекрасно подходили друг другу. Нас даже в шутку называли идеальной парой.
Было настолько хорошо, что я полностью растворился во всей этой богемной жизни, чуть не вылетев из университета, полностью забив на учёбу. Спасибо Дамиру, который вовремя предал мне волшебного пенделя в сторону деканата. Что неплохо так отрезвило меня, вынуждая браться за голову.
Постепенно моя эйфория стала сходить на нет. Меня уже не тянуло на все эти гулянки, хотелось больше проводить времени дома или с Настей наедине. Наши отношения стали меняться.
Соболева на удивление легко переключилась с одной роли на другую. Теперь с присущими ей пылом и жаром она всячески старалась стать моей невестой. Поначалу её рьяное желание создать со мной семью льстило мне, но тогда была очевидная причина, почему нет — мы оба были студентами. Но я закончил бакалавриат, Настино желание зажглось с новой силой.
Вроде как всё было хорошо. Только иногда мне казалось, что она переигрывает со всеми своими страданиями о моей «нелюбви» и периодическими приступами драмы. Из идеальной девушки она пыталась стать идеальной женой. Это было её заветной мечтой. Зато я чувствовал себя уставшим от жизни, когда не хотелось ничего — ни тусовок, ни утрированной Настиной заботы обо мне, которая так душила меня. Собственное настроение смущало. Обычно я был полон сил, энергии и с потребностью иметь всё и желательно побольше. Но сейчас я впадал в непонятную для себя трясину, именуемою тоской. Чем доставал всех вокруг — Настю, друзей, да даже Дама. Становясь то капризным придурком, то измученным отщепенцем. И именно что-то подобное я переживал в вечер знакомства с Верой.
— Всё в порядке? — отец нарушает наше молчание, он тоже сегодня какой-то подозрительно задумчивый.
— Да, — пожимаю я плечами.
— А если по правде?
— То, точно так же… — пытаюсь я уйти от его вопросов.
— Стас! — теряет терпение папа.
Мне это не нравится. Устало тру небритую щёку, пытаясь решиться, говорить ему или нет. Родители иногда забывают, что я уже давно вырос и на меня бессмысленно давить. Каждый раз, когда кто-то суёт свой нос в мои дела, я начинаю сопротивляться… Хотя, если подумать, то у кого мне ещё просить совета?
— Пап, как ты понял, что пора на маме жениться?
Он этого не ожидал, смотрит на меня с каким-то неясным подозрением во взгляде, видимо думая, что я над ним издеваюсь.
— А что, пора уже? — осторожно интересуется он.
— Да так, задумался тут чего-то, — отделываюсь я полуправдой.
— Настя дожимает? — догадывается папа.
И от его догадки мне становится легче, словно он на моей стороне, хотя разве могло быть иначе?
— Вот именно, что дожимает. Всеми способами намекает, что пора.
— Я так понимаю, что сам ты желанием не горишь? — правильно трактует он мои слова. Но на слух они звучат достаточно паршиво, словно я пытаюсь отделать от Насти.
— Это было бы логично… правильно даже, — оправдываюсь я. — Настя хорошая, мне с ней легко, давно встречаемся.
— Но?
— Без но…
Я не знаю, как ещё иначе можно выразить свои эмоции.
— А если подумать? — настаивает папа.
О чём тут ещё думать? Есть Настя. И я её люблю… наверное. Чёрт, но вот откуда это грёбанное сомнение? Меня ведь всё устраивало. Я всегда знал, чего ждать от отношений с ней. Долгие годы меня влекло к Соболевой, но от нее не сносило крышу, она не ставила меня в тупик своими выходками, не ела мозг мелкой ложечкой. С Настей было надёжно и понятно. Что ещё мне надо? Разве не об этом я мечтал? Чтобы хотелось быть вместе, но при этом сохраняя остатки разума и не теряя трезвость мышления? В общем, чтобы не так как… у родителей? Или у меня с Верой? И причём тут вообще она?!
— Есть ещё одна девушка… — осторожно начинаю я. А потом сам же спешу пояснить, чтобы отец не подумал лишнего. — У меня с ней ничего не было. Но… В общем, я думаю о ней в последнее время много, — пауза, а потом меня уже понесло. — Она неадекватная какая-то. Мы и общаться то нормально не можем, мне её убить всё время хочется уже после пяти минут общения. Но я думаю о ней. И Настя тут ещё со своими намёками. Прошу её подождать, пока я магистрату хотя бы не окончу. Она вроде бы соглашается, а потом опять начинает. Меня всё устраивало. Но тут как-то всё в кучу. С Настей тяжело стало, и та сумасшедшая ко мне пристала… вернее не она пристала, скорее это я… Не суть. Сложно всё стало. Знаю, что неправильно, но с собой совладать тоже не могу.
Папа выжидающе на меня смотрит, отчего мне становится как-то не по себе.
— Советы давать можно?
— Только если это недешёвый психоанализ, — завожусь я. В последнее время мне Дама за глаза хватало, который ни раз пытался поговорить со мной на эту тему, чем уже начинал меня порядком злить. — Мне Дамира хватает.
— Ну тут уж как получится. Так вот, прежде чем лезть в отношения с другой девушкой, с Настей разберись.
— Да знаю я, — недовольно бурчу я. Что значит разберись? Я с ней в отношениях, что тут вообще можно решать?!
— Не знаешь. Если тебя так пугает брак, значит, у тебя с Настей что-то не то. И с этим разобраться надо. А не бежать куда-то, — учил меня жизни отец.
— Личный опыт? — огрызаюсь я, хотя и сам понимаю, что это неправильно. Не люблю вспоминать историю про отцовскую измену, тень которой долго висела над нашей семьёй.
— Тебе двинуть что ли? На меня-то чего срываешься? — ставит меня на место отец, да я и сам знаю, что зря поднял эту тему. Хотя, можно подумать, что это я виноват в том, что случилось. Просто всё равно как-то нечестно. Я же ещё ничего не сделал… И не сделаю, я не собираюсь изменять Насте, вообще не собираюсь изменять.
— Я знаю как правильно.
— Стас, пойми ты уже. Знать как правильно ещё ничего не означает. Да и как правильно тоже не всегда ясно. Хочешь жениться — женись. Мы тут тебе не указ. Это должно быть только твоё решение. Но и ответственность за него потом нести только тебе.
— Почему ты на маме женился? — повторяю я свой вопрос, пытаясь изменить направление разговора.
Отец задумывается, а потом с очень серьёзным видом поясняет.
— Мне было мало того, что у нас уже тогда было. Мало встреч, совместного времени, тех ролей, что мы играли в жизни друг друга. Захотелось уже так, что от начала и до конца вместе, — тут он делает длительную паузу, видимо подбирая нужные слова. — Хотелось, чтобы мама была только моей. И не потому, что были другие мужчины, а для того, чтобы выцарапать её у всего остального. Как и тебя. Не было сил делить жизнь на части, вот здесь с вами, а вот здесь без вас.
Странно, но его слов мне одновременно становится и легче, и тяжелее. Мы не так часто говорим о чувствах, о том, что значим в жизни друг друга. Но рассказ о его отношениях с мамой напрямую связан со мной, ведь с меня по сути всё и началось. При этом, он говорит о чём-то таком, что пробуждает во мне тревогу.
