— Полная херня эта теория заговора — уж слишком сложно, так в жизни не бывает! Про адвоката и про ворованные миллионы — более вероятная версия, — прошептал Кот в ухо Ванечке.
— Что она была за человек по жизни? — всунулся Корабельников, делая заинтересованное лицо.
Алешин потер гладко выбритый подбородок:
— Кстати, я однажды видел ее лично, когда еще служил и был в командировке в Чечне. Она однажды приезжала туда как журналистка, а я как раз находился на Ханкале. Помнится, один офицер стал рассказывать ей про то, как чехи нашим глотки резали, головы отрубали, да про заложников и рабов, которых он повидал немало. Та, гляжу, смотрит уже недобро. Не понравилось это ей. Смотрю, лицо ее вытянулось. Ее конкретно интересовали конкретно только зверства федеральных войск против свободолюбивого народа Ичкерии, а про другое она слышать не хотела. Выборочная глухота. Ей начали показывать кусок захваченного чеченского фильма, где было заснято, как кинжалом со вкусом и смехом отрезают голову нашему солдату-срочнику, а потом еще прямо перед камерой отрубают пальцы евреям-заложникам. Она и смотреть не захотела. Один спросил ее: а как же захват детей в заложники, роддомов, концертных залов и все такое? Это же лежит вне человеческой морали. Она так губы в узелок сжала, выпучилась сквозь линзы и говорит: «Это потому что вы их сами к этому вынудили». И при всем том существует версия, что сами «чехи» ее и грохнули, хотя навряд ли. Впрочем, могли сработать и по заказу: им ведь все равно, кого мочить, лишь бы за это платили. Но, судя по всему, она нагадила везде, где только могла, и многие ее ненавидели.
— Так в чем же суть? — не утерпел Кот, убравший, наконец, свой телефон. — Нам-то что до этого?
— Короче: газетой, где она работала, объявлена награда за любую информацию, которая поможет найти убийцу. — Тут Алешин сделал паузу. — Два миллиона рублей.
— Прямо-таки и два миллиона!
— Ну, не два миллиона, конечно, — нужно будет поделиться. Часть придется отдать людям, которые заставят заявителя нам ее выплатить, если мы найдем убийцу. Это понятно. Так полагается. Таковы правила игры. Так сделан мир. Есть древний закон: надо делиться. Все с кем-то делятся. Ну и налоги, конечно.
Кот, однако, засомневался:
— А кто-то хоть когда-нибудь получал подобную премию? В российской истории? Чего-то я глубоко сомневаюсь. Объявить-то можно сколько угодно, а потом сказать: мы бы и сами догадались, или же, что денег пока нет и не известно, когда будут. И вообще это была просто шутка…
— Ну, это уже мои проблемы! — отрезал Алешин. — Теперь к делу. Известно, что наемных убийц чаще всего находят по горячим следам, а уже прошли почти три дня и у следствия нет ни одной реальной зацепки. Просто «ноль». По этому делу уже опрошено множество возможных свидетелей, но ничего внятного пока узнать не удалось. Люди обычно не видят, не замечают фоновых изображений, поэтому профессионал надевает или незаметную одежду, сливаясь с общим фоном, или же, наоборот, работает с какой-нибудь одной заметной деталью, которая бросается в глаза, например, красную куртку, рыжий парик, кепку, очки — то, что можно быстро сбросить буквально за углом или в машине. И все — никаких примет нет. Просмотрели, как я уже говорил, все доступные записи уличных камер слежения. Видно, что вероятный убийца мужчина примерно лет тридцати и больше ничего.
— А что экспертиза? — спросил Кот.
— Вывод пока простой: они оба были убиты в упор из бесшумного оружия. Предположительно из пистолета системы Макарова с глушителем.
— Откуда стало известно про глушитель? — поинтересовался Кот.
— Экспертиза установила, что ткань вокруг пулевого отверстия не повреждена, поясок обтирания не ярко-черного, а коричнево-серого цвета, поскольку при прохождении через глушитель копоть и смазка стираются. По крайней мере, есть такое заключение. Опять же никто выстрелов не слышал. А «Макара» установили по гильзе: там специфические следы выбрасывателя и все такое. Пули тоже найдены, а пистолет наверняка уничтожен. Желающие, кто давно не был у дерматолога-венеролога, могут понырять за ним в Фонтанку. Там недалеко.
— Может, она действительно лесбиянка? Типа увела чью-то подругу или перешла к адвокату, за это и грохнули, — встрял дремавший до этого Ванечка.
Катя нахмурилась:
— Вот за это точно не убивают из пистолета с глушителем.
Опытный Дима Колпакчи высказал такое мнение:
— Дело это резонансное, под него найдут, наверняка, подходящих терпил, сфабрикуют улики, но тоже не факт, что докажут, поскольку процесс будет хотя бы частично, но публичным. За них и награду получат.
Ванечка с Котом только хлопали глазами. Ясно было только одно: им с этого не обломится ни копейки. Тут работали явные профессионалы, а значит, не будет никаких следов. Человека через какое-то время просто забудут, а дело закроют и отправят в архив. Ясно, как день. Двух миллионов, конечно, жалко. Были бы очень кстати.
Алешин, однако, продолжил:
— Как я уже говорил, эксперты сейчас изучают пули и гильзы. Про патроны пока информации нет. Наверняка будет известен завод-изготовитель, год изготовления боеприпасов, куда поставляли, но на этом-то и завязнут. Определят-то, в конец концов, определят, но на это уйдет уйма времени, и это тоже наверняка просчитано, и вряд ли чего даст.
— Конкретно нам эта информация ничего не дает, — заключил Дима Колпакчи.
— Одна зацепка есть! — Тут Алешин снова сделал паузу. — У нас в распоряжении есть видео и фотосъемка. На видео этот убийца похож на того, кого вы засняли тогда во время ограбления.
Кот с Ванечкой тут же напряглись и вытянули шеи. Алешин после очередной паузы и глотка из кофейной чашки продолжил:
— И самое главное. В двадцать шестой больнице обнаружился фотограф с пробитой головой. Он снимал всю эту площадь непосредственно перед моментом происшествия, а потом на соседней улице у него попытались отнять камеру. Ее хотели сдернуть, но он вцепился намертво, получил сильный удар в лицо, но все равно не отцепился, пытался драться. В конец концов фотографа нокаутировали, камеру в драке раскокали, карту памяти оттуда нападающие вынули, но осталась другая целая карта и на ней примерно семьсот снимков. Мне удалось ее скопировать. Так что грузите их в комп и просматривайте. Вблизи места покушения в тот день было отснято всего примерно двести фотографий. Убийца должен был быть находиться близко, раз заметил, что его снимают. Видимо случайно проходил и попал в кадр. Только вопрос: кто? Сам фотограф лежит с сотрясением, его рвет, тошнит, света яркого не переносит, общаться с ним с точки зрения опознания нападавшего пока что невозможно. Непосредственно на месте им сделано около ста снимков: он нажал кнопку в момент, когда все это произошло, и снимал все подряд, чтобы потом выбрать одну-две фотографии и продать в газету. Все профессионалы так делают. На одной из них, возможно, есть интересующий нас человек. Короче, существует довольно большая вероятность, что преступник на этих фотографиях есть. Он не стал бы лупить фотографа просто так. Вы должны попробовать его вычислить, ведь никто не знает, как он выглядит, кроме вас. Фотографии очень четкие, десятимегапиксельные, их можно увеличивать и рассматривать детали, грузите на вон тот комп, где самый большой монитор и внимательно просмотрите всё: случайные прохожие, окна, крыши и не знаю еще что, но что-нибудь найдите. Вы единственные его видели вживую. Поэтому ваша задача просмотреть все снимки. Хотите на компьютере, хотите на проекторе. Он может быть где угодно: и на переднем и на заднем плане, но должен быть. Время пошло! Э-э-эй, только пиво не пить. Сухарики, попкорн тоже не есть — засрете тут все! Это вам не кинотеатр. Именно вы должны его найти, потому что мельком его видели. Какой-то образ имеете. Как двигается, рост его. Помните, цена вопроса — два миллиона рублей!
— А мне, может, с пивом лучше думается! — надулся Кот, запихивая банку назад в сумку. — Выяснено, когда человек жует, у него и мозги лучше работают! — Он тут же достал сухарики.
Подключили сразу все: и компьютер и проектор, смотрели параллельно и то и другое, увеличивая детали. Кот смотрел по проектору, Ванечка — монитор, переключал фотографии. Смотрели часа два, уже одурели.
— Вот он! — вдруг закричал Кот, поперхнувшись своими злосчастными сухариками. Ванечка снова поразился: как только и усмотрел Котяра? Действительно, на заднем плане, на втором этаже лестницы было окно, за окном — будто тень. Увеличили — точно человек, хотя и мутновато, но, похоже, он. Стали наблюдать за подъездом на следующих снимках. Вот он вышел.
— Ну, теперь смотри черную шапку и серую куртку… Вот он! Теперь еще и джинсы видно и белые кроссовки. Их-то быстро не сменишь. Рост прикинь. Ну, где-то, наверно, сто восемьдесят. Чуть пониже меня. Увеличим лицо. Похож! Теперь ищи его на других фотках.
