Гумунгус втопил лихо — автокарта едва успевает отрисовываться, одометр торопливо наматывает сотни метров пройденного пути. Рядом звенит копытами единорог Анунаха, фыркает крупный, расписанный в камуфляж конь Стаса, заметно отстает ездовой болотный ящер Зены. Гулко подрагивает земля — Умка рысит своим ходом, троща лёд могучими ступнями семидесятого размера. За спиной возмущенно мявкает Барсик — ирбис не предназначен для кросса, его стихия — спринтерский рывок к добыче. Ну, потерпи малыш, до цели чуть меньше километра. Как прокачаешься — добавим тебе единичек в крейсерскую скорость.
Полторы минуты хода, и мы укрылись в бетонном буреломе бывшего поселка. Радиоактивный ДОТ показывал снижение интенсивности излучения на порядок, что позволяло уже расслабить булки и не ломиться вслепую с одной целью — оказаться подальше от источника радиации.
Зена спрыгнула с ящера, потерла отбитое седалище и встряхнула кистями рук.
— Мальчики, станьте? ка поплотнее, сейчас будет сеанс групповой терапии.
Засверкала магия: голубые искры «Массового Лечения», зеленые звезды антидота «Стронг Спешел», бирюзовое сияние пятнадцатиминутной «Регенерации».
Все что в организме скрипело и болело — сразу попустило. Энергия вновь била ключом, привычное состояние абсолютного здоровья звало на подвиги. Люблю магию! Эй, костлявая, спасибо тебе за пинок в нужном направлении!
Довольно хрустнув кистями рук, я осмотрелся. Руины и снег, снег и руины… Чуть в стороне разглядел бампер автомобиля придавленного сложившимся на бок строением. Подошел ближе, присел, откинул в сторону несколько обломков, а затем протер номерной знак от вездесущей серой бетонной пыли: «ALASKA VAB-831»
Твою же мать!
— Это Аляска, парни!
Топот ног за спиной, толкотня широких плеч и приглушенный мат. Я удивился:
— В честь чего возмущаетесь? Да от Аляски до России всего четыре кэмэ, в погожий день без бинокля видно!
Стас восторга не разделил:
— Это ты про Диомидовы острова? Так до них еще добраться надо. А вот что я знаю точно, так это то, что Аляска — самый большой штат на территории США, почти два миллиона квадратных километров. Пилить нам по ним и пилить…
Анунах ввернул в беседу толику своих знаний:
— Между прочим, а вы знаете, почем Екатерина продала эти земли, по самое ядро набитые золотом, нефтью и пушниной? Нет? Пять центов за гектар! У меня, кстати, один бакс сувенирный где? то завалялся, никто мне, случаем, двадцать Га золотоносного Юкона не продаст?
Я иронично усмехнулся.
— Ага, догонят и еще раз продадут. Ладно, хорош веселиться, рентгены капают. Ну их к Светлоликому, мне еще детей делать! Значит задача минимум — узнать в какой части Аляски мы находимся. Может, разгребем завал, в машине наверняка атлас есть, либо квитанции там, чеки какие? то?
Стас покачал головой:
— Не мужики, не стоит тут пыль поднимать. Вдохнешь такую кроху, а она светится гамма — диапазоне, что твой реактор! И все, будешь дохнуть раз в неделю от рака легких…
Я непроизвольно задержал дыхание и попятился от бетонной кучи. Недоверчиво посмотрел на Зену — правда что ли?
Та лишь пожала плечами:
— Без понятия, я же не доктор, а клирик игровой. Ты военного слушай, это по его профилю, их там в академиях многому учат. «В случае близкого ядерного взрыва следует держать автомат на вытянутых руках, чтобы расплавленный металл ствола не капал на казенные сапоги». Как? то так… Стасик, скажи лучше — одеться? то можно? Трусит не по детски…
Анунах согласно кивнул, пританцовывая на месте.
— Ага, в Друмире так не прихватывало. Там наши эльфийки голопопые даже спят в снегу. Максимум — дебаф «Обморожение» получат, с минорным штрафом на хиты и ловкость…
Стас на мгновенье задумался, а потом принялся слой за слоем укутывать свою тушку в снятую ранее экипировку. Белье «х/б» — кальсонного типа и синюшным вензелем «Ветеранов», производства клановой мастерской. Повседневная одежда — замша и шелк — комфорт и понты, никаких тебе дополнительных статов. Боевой ПВЕ комплект роги — сплошь арты и рарики, вместе с многочисленной бижутерией самого разнокалиберного и громоздкого вида.
Глядя на особиста, остальные бойцы так же принялись спешно облачаться. Холодное воинское железо жадно тянуло тепло из организма, не нанося урона и даже не одаривая дебафом, но доставляя психологический дискомфорт и пугая фантомным обморожением.
Недолго думая я жахнул посохом в ближайший валун, подымая его температуру на несколько сотен градусов и надеясь отогреться у рукотворной батареи.
Погрелись… Взрывное испарение замерзшего льда, в том числе в микротрещинах камня, свист гранитной шрапнели, звон осколков по металлу.
— Твою же мать, Глеб! Пассивные щиты покалечил!
Я пожал плечами и смущенно улыбнулся:
— Сорри. Зато согреемся. А пассивки все равно скоро спадут. Энчантеровский «Пузырь» у меня уже мигает, визардовской «Стене» осталось тридцать две минуты. Разве что «Незримая Броня» от Зены довольно свежая. Дальше перейдем на персональные щиты и свитки, но последние — на крайняк, запас пергаментов и расходников сильно ограничен.
Анунах благодарно кивнул, протягивая руки к пышущему жаром камню, затем несогласно качнул головой.
— Ну, предположим, с расходниками у нас все хокей. Лично у меня по три стэка агатов, лазурита и янтаря — для бафов на хиты и броню. На случай особо круглой Жо с разрезом посередине — есть камушки из первой группы: рубин, изумруд, сапфир и малехо брюликов. Так что боевое безумие у меня будет высшего разряда! Ангелы, правда, на мои призывы уже давно не отзываются, но вот Ночные Тени страстно любят голубые бриллианты. Капризные, правда, твари… Требуют исключительной чистоты «IF» и огранку «маркиз» на пятьдесят пять граней.
В разговор встрял Умка.
— Меня не забывайте! Бомбочка лично собирала — четыре тонны припасов!
Я заинтересовался — инвентарь альбиноса никто не контролировал, да и характеристики его вычислялись лишь по вот таким, косвенным оговоркам. Сила, значит, больше четырех тысяч? Пипец котятам!
— И что за припасы? — вкрадчиво уточнил особист.
Умка гордо осклабился и принялся бодро загибать пальцы.
— Мясо с душком, в маринаде «Вырви глаз» — семьсот кило! Черви мучные, — альбинос жадно сглотнул и продолжил. — пряного посола — два центнера! Пиво — третьего срока свежести, с зеленым осадком — три бочонка! Между прочим — в трактире «Под степным выворотнем» — идет по цене: золотой за кружку! В общем, мужики, с голоду не помрем, да и что выпить — найдется! Да что я нахваливаю, вы сами посмотрите какие черви — ни одного снулого, высший сорт! Круто, да?
Умка запихнул руку в сумку и вытащил горсть вяло шевелящихся белесых червяков присыпанных белой пудрой.
Я с трудом подавил рвотный порыв, затем вяло одобрил.
— Ну… да… Отличная закусь под пиво…. Наверное… Только Умка, не забывай, тут эльфы, гоблины и хуманы — нам всем пиво третей свежести боком выйдет. Так что ты уж как? нибудь сам, все сам…
Стас обреченно махнул рукой:
— Такую фуру хавкой забили! Да в него можно было треть алхимического склада с фиалами впихнуть!
Я вытащил из слота быстрого доступа пузырек с маной и посмотрел сквозь него на солнце. Бледнеет, зараза…
— Угу, и скисли бы все наши запасы… Земля глубоко обезмажена, и тянет ману как губка. Кстати, может именно нам еще предстоит заполнить вселенную реала энергией волшебства — откроем стационарные порталы в пустынные магические миры и подождем выравнивания потенциалов. Не сейчас, конечно, но фирму «Терраформирование вселенных — деньги ваши, мана наша!» — я бы застолбил уже сегодня…
— Фантазер… — пробурчала Зена, потом ткнула пальцем в напряжённо замершую гончую. — Вон у тебя собачка стойку сделала, видать учуяла что?
Встрепенувшись и вновь вернувшись в реальность, я потянулся разумом к Белке. В голове едва слышно прошептало:
— Магия… Незнакомая, чужая и одновременно… родная?
Попытка рассмотреть чужим зрением гамму магических потоков вызвала лишь головную боль — сплошной хаос полутонов. Я не эскимос, у которых существует сорок слов для обозначения цвета снега. В моей палитре восприятия шестнадцать цветов, а двести пятьдесят шесть оттенков серого — оставьте для компьютеров и адских гончих.
Поморщившись, указал направление на запад:
— Белка… Белок… тьфу, собака, короче, учуяла там какую? то магию. Нечто чужое, но с примесью Инферно. Поглядим поближе?
Стас согласно кивнул:
— Запад это хорошо, там Берингов пролив, Чукотка и наши пограничники… Пойдем! Только невидимость следует поднять, причем визардовскую — групповую, со свитка. Иначе маунтов нам не укрыть, персоналки тут не катят.
— Лады.
Собираю всех в кучу, ломаю печать пергамента за десять золотых, наблюдаю, как фигуры союзников чуть плывут, приобретая двадцатипроцентную прозрачность. Для меня они по — прежнему видимы, а вот для стороннего наблюдателя — заметны лишь облачка выдыхаемого воздуха и следы на снегу. Про другие диапазоны — тепловой, магический — не скажу, не тестировал. Предполагаю, что тривиальный ИК — прицел засечет нас влет.
