Кджэндерс ценил теплоту. У него не было вещей для холодной планеты. Он уселся на койке со вздохом. Так или иначе, Мусорщики-планеты транспортировали его. Или кто-то еще. Даже притом, что они не использовали кабины, чувство было тем же самым, только медленнее. Он только надеялся, что не был пойман Контролем. Койка была немного коротка для его большого роста. Сев на край он коленями доставал почти к уровню груди. Тем не менее, Матрац был мягок и покрыт одеялом, сделанным из материала, который он не узнавал. Цвета в помещении были главным образом серый и серебряный, унылые цвета, которые принадлежали только учреждениям. Они оставляли его здесь в покое. Но он должен был найти выход. Он встал и пошел к центру комнаты. Но горячий барьер ударил его тело. Область появилась только тогда, когда он коснулся ее. Заключенный. Контроль нашел его. Дверь, которую он даже не видел, с шипением открылась. Он увидел стройную женщину, носящую красно-черную униформу и двух коротких мужчин, один из них с темной кожей и длинными ушами, другой с рисунками на лбу. Они все имели маленькие подбородки и носили волосы близко к черепам, в самой непривлекательной манере (даже не одна десятая метра в высоте!). Краснота их униформ была уныла и даже не доминировала в цвете. Он издал маленький вздох облегчения. Они не были служащими Контроля. Он не должен был искать судно Мусорщиков-планеты. Оно нашло его само.
Женщина приблизилась к силовому барьеру. Двое мужчин окружали ее. Кджэндерс подошел так близко к барьеру, как мог подобраться и посмотрел вниз на всех.
“Я — Капитан Вояджера, Кэтрин Джейнвей, Федерация Звездного флота. Кто Вы и что Вы сделали с моей командой?”.
Кджэндерс зевнул ей в ответ, затем заново подумал о своем положении. Так или иначе, он ожидал, что Мусорщики-планеты будут столь же рады видеть его, как и он рад видеть их. Но был неправ. Конечно, он был неправ. Он должен был убедить их позволить ему остаться.
Я — Кджэндерс. Я инженер на Олкоелл, Период Восемь восемьдесят девять. Я ничего не делал с Вашей командой”. Первая ложь прошла легко. И он надеялся, что не должен будет врать слишком часто.
“Период?”, спросил человек с острыми ушами. “Я предполагаю, что это является путаницей, так как это — все еще Период Восемь восемьдесят девять”.
Кджэндерс покачал головой.
“В настоящее время, я более обеспокоена тремя пропавшими членами моей команды”, сказала женщина. “Они были в судне, Вы прибыли сразу за ними”.
Он не мог лгать слишком много. Он никогда не был в состоянии держаться своей лжи. Это — была его проблема. “Высокая женщина с большим лбом, человек размером с ребенка со слишком большим количеством коротких волос, и человек который походит на одного из вас?”. Кджэндерс кивнул человеку с рисунком.
“Я слушаю Вас”, сказала женщина, кратким и деловым голосом.
“Я видел их прежде, чем я был пойман в ловушку на судне”, сказал Кджэндерс. “Они вышли, и я зашел, чтобы исследовать его. Оно было настолько старо”.
“Вышли куда?”, переспросила женщина.
“То есть, где”. “Триста тысяч лет назад. Все еще в Периоде Восемь восемьдесят девять, это и было проблемой. Контроль получил их. Я сожалею”.
“Контроль?”. “Какой Контроль?”.
“Контроль времени”, сказал Кджэндерс. “Ваша команда совершила восемьсот нарушений. Контроль должен действовать в этих случаях”.
“Триста тысяч лет?” пробормотал человек с рисунком.
“Объясните эти нарушения”, приказала женщина, игнорируя человека. “Они переместились внутри периода. А это строго запрещено. Фактически это Уголовное преступление”.
“Если они переместились в пределах Периода”, сказал человек со странными ушами, “и Вы видели их, как Вы говорите, в Периоде Восемь восемьдесят девять, и это — Период Восемь восемьдесят девять, тогда Вы совершали то же самое нарушение”.
Для Мусорщиков-планеты, эти люди были остры. Кджэндерс кивнул. “Но это было случайно… Я только хотел исследовать судно. Я никогда не видел таких как оно”.
“Это было случайно также для них”, сказала женщина. “Конечно, Ваш Контроль будет знать об этом”.
“Контроль не верит в несчастные случаи”, ответил Кджэндерс. Все шло, не так как он хотел. Он должен был завладеть их вниманием, и выйти из этой тюрьмы. “У Вас, оказалось бы, были бы еда или напиток? Прошло некоторое Реальное время, как я поел”.
“Г-н Тувок, оружие”, спросила женщина, человек с резкими ушами покачал головой.
“Ничего не регистрируется, Капитан”.
“Хорошо”. Она сложила руки за спиной. “Г-н. Кджэндерс, если мы освободим Вас и возьмем в жилой отсек, я хочу Ваше слово, что Вы ничего не сделаете нам или нашему судну”.
“Я ничего не сделаю”, сказал он, с честным шоком. “Я, конечно, не хочу возвращаться вниз на планету. Там пусто”.
“Это так”, сказала женщина. “Я оставлю Вас с г-ном Тувоком. Он и команда безопасности проведут Вас в офицерскую столовую. По пути я хочу, чтобы Вы нашли способ объяснить ситуацию, моя команда находится в беде, и я хочу найти способ, которым я могу помочь им”.
“Вы не можете помочь им”, ответил Кджэндерс. “Они с Контролем”.
“О, я помогу им”, уверенно произнесла женщина. “Вопрос состоит только в том, сделаю ли я это с Вашим сотрудничеством или без”. Она повернулась к человеку с рисунком. “Чакотай, Вы со мной”. Она развернулась и ушла, человек, которого она назвала Чакотай, последовал за ней.
Человек Тувок остался. “Вы лучше всего сотрудничали бы с нею”.
“Я так и собираюсь делать”, ответил Кджэндерс. Он глубоко вздохнул. Ему хотелось приключений. И приключения определенно начались.
“Мнение, Командующий?”, спросила Джейнвей, когда они ступили в коридор.
“Он не лжет о проблеме, команда находится в беде” ответил Чакотай. “Триста тысяч лет. Капитан, никакой корабль Звездного флота, никогда не уходил назад так далеко. Нам повезло пропутешествовать на несколько сотен лет”.
Джейнвей не хотела думать о фактическом расстоянии времени. Это было проблемой, о которой она будет волноваться позже. “Я знаю, Чакотай. Но у тех судов, очевидно, есть способность перемещаться. Я только хочу знать как”.
“Если мы обнаружим как, и что он говорит об их законах верно, мы будем в той же самой проблеме, в которой находится наша команда”.
“Я понимаю это”, ответила Джейнвей, подходя к турболифту. “Я отложу решение, пока не услышу больше о его людях. То, что я хочу знать, это Ваше мнение об этом человеке”.
Чакотай остановился около нее в лифте. Он улыбнулся ей одной из своих глубоких, проникновенных улыбок. Она знала, его мнения были всегда точны, и всегда стоящее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
