“У Вас люди действительно нет глаза для внутреннего художественного оформления, не так ли?”, спросил Ниликс у охраны, которая сопровождала им сюда. Но она, как обычно, проигнорировала его.
Ким последним сошел из шаттла. Он посмотрел на Торрес, с паникой, заставляющей сиять его темные глаза.
Но все же он стоял прямо, у него был вид, как будто он вышел из шаттла Звездного флота где-нибудь на базе около Земли. Самые первые охранники сопровождали их по трапу. Другие охранники следовали на некотором расстоянии сзади. Торрес принюхалась к воздуху, чтобы выявить отличия вкуса или температуры, но в этой подземной пещере чувствовалось все тоже самое как прежде. У воздуха был вкус обработки, и температура была поднята слишком высоко. Женщина ждала их у основания трапа. Ей сложили фиолетовые волосы в конус, который простирался на полтора метра вверх. К счастью, у нее осталось некоторое расстояние между кончиком прически и потолком. Она носила облегающий комбинезон из солнечного белого материала, и у нее была фиолетовая обувь, которая была на заостренной платформе, почти метровой высоты. Драгоценности искрились в ее волосах.
“Я сопровожу их дальше отсюда”, сказала она первому охраннику. “Вы получите благодарность. Я уже поместила это в Ваш отчет”.
“Спасибо, Кванер”, ответил охранник. Он кивнул другим оранжевым костюмам, и они все поднялись назад в шаттл.
“Вы должны спуститься с трапа”, сказала Кванер Торресу, Киму, и Ниликсу. “Если Вы не хотите быть сброшенными с шаттла, когда они будут возвращаться к Восемь восемьдесят девять”.
Торрес отвела их от трапа на твердый пол. Кванер выглядела отлично уравновешенной на своей абсурдной обуви.
“Добро пожаловать, что означает, что время управляет Штабом. Я — Кванер, помощник Ролика. Он будет расследовать Ваш случай”.
“Он будет в состоянии помочь нам?”, спросил Ким.
“Просите помощи?”, улыбнулась Кванер. “Вы не должны попросить помощь, но Вы должны быть благодарными за любую доброту, которую Вы получаете”.
“Это не в моем характере, чтобы быть благодарным, когда Вы собираетесь Нас наказать”, возмутилась Торрес.
Ким коснулся ее руки. Ниликс подпрыгнул к женщине, как будто пытался успокоить ее. “Ваша прическа”, произнес он, говоря быстрее, чем обычно, “напоминает меня о захватывающей прическе, которую я видел на экскурсии семнадцать лет назад. У нее были блестящие драгоценности и немного золота, которое переплеталось с ней, но она была белой и не столь высокой как Ваша. Вы окрашиваете волосы, или Вы имеете свой, природный цвет?”.
Кванер подняла тонкую, восьмипалую руку к своим волосам. “Это — эксперимент”, мягко произнесла она. “Вам нравится прическа? Ролик сказал, что предпочитает синий цвет”.
“Фиолетовый цвет изумительно подходит к Вашим глазам”, продолжил Ниликс.
Она улыбнулась. “Вы должны, придержать Ваше очарование для Ролика”.
“Это принесет нам пользу?”, спросила Торрес.
Кванер пожала плечами. “Не много может помочь Вам в этом деле”. Она повела их из ангара в длинный коридор, который был точно такой, который они видели в Периоде 889. Этот коридор, тем не менее, был заполнен цветущими растениями. У некоторых были ярко-синие зародыши, у других были черные, их аромат был богат и остр, напоминая Торрес мазь, которую ее мать Клингонка имела обыкновение использовать, полируя свои нагрудники. Коридор вывел их в офисный комплекс, заполненный большим количеством цветущих растений, столов и людей, носящих нелегкие обмундирования похожие на Кванер. Обувь и волосы были самыми возмутительными частями. Казалось, что все, что лишило возможности ходить, было популярно здесь.
Кванер постучала в то, что было похоже на каменную стену три раза, своим маленьким кулачком правой руки. Вся стена открываясь скользнула в сторону, показывая офис почти на половину меньшего размера, чем тот через который они только что прошли. Один человек сидел позади длинного черного стола. Он, казалось, был в своих последних двадцатых годах. У него были каштановые волосы, которые касались его воротника, усов, и удивительных защитных очков. Компьютеры, рассеянные бумаги, и стеки фотографий покрывали окружающие столы. Стулья были ярко-синего цвета. Волосы Кванера сочетались со всей комнатой. Здесь было много книг стоящих на старинных стеллажах, которые давали комнате запах стареющей бумаги. “Спасибо, C–C,” сказал Ролик, мягким голосом.
Она кивнула в признании и отступала назад за двери.
Торрес не стала ждать пока дверь закроется, она подошла к столу, оперлась на него обеими руками и склонилась к Ролику. “Я устала от людей, которые не могут помочь мне, кто цитирует инструкции, которые я никогда не слышала, кто обвиняет меня в преступлении, я говорю согласно своему родному обычаю”.
Ролик снял свои защитные очки, протер глаза и откинулся назад на стуле, маленькая ухмылка заиграла на его лице. “Добро пожаловать в Период Один”.
Торрес еще больше нахмурилась, “Мне здесь не рады. Я не ощущаю гостеприимства. И я не хочу Ваши поздравления”.
Ким коснулся ее руки. “Расслабьтесь”.
Зло посмотрев, она избавилась от его руки. Было не время для того, чтобы разводить эту идиотию. “Вы похожи на кого-то важного”, опять обратилась она к Ролику. “Я хочу знать, можете ли Вы возвратить нас к нашему судну”.
“Это Прыгающее через планету судно висит на орбите над центральной станцией в Периоде Восемь восемьдесят девять?”. Ролик говорил с небольшим протяжным произношением, тщательно выбирая слова.
“Наше судно не прыгает”, гнев, который она сдерживала, начинал просачиваться через края. Возможно, воспоминания о матери Клингонке подхлестывало ее. “Оно летает. Через пространство. Из того, что я могу сказать, у нас есть возможность перемещаться в физическом пространстве. Мне не нравится путешествовать в течение времени. Отошлите нас назад к нашему судну, и мы не будем снова беспокоить Вас”.
“Я хотел бы помочь Вам…”, сказал Ролик и поставил свои защитные очки на столе опасно близко к кулакам Торрес. Защитные очки были крошечными, с золотыми дужками вокруг прозрачных линз. “Однако я не могу. Пожалуйста, присядьте”.
“Лейтенант”, позвал Ким. “Беланна. Пожалуйста. Давайте сделаем, как он говорит”.
Торрес сопротивлялась желанию зарычать на человека. Она села на край ближайшего стула, готовая действовать при малейшей провокации. “Хорошо”. “Скажите мне, почему Вы не можете отослать нас назад”.
“Откровенно говоря, лейтенант, это удача что Вы вообще здесь. Центральный Адвокат контроля будет рассматривать Ваш случай, потому что Вы — Мусорщики-планеты. Позвольте мне указать, что это — очень хорошая вещь. Обычно граждане, которые нарушают законы, захватываются и наказываются прямо на месте, без разбирательства”.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
