И как всегда с ней бывало – стоит о ком-нибудь подумать – он уже здесь.
Кин, сделав вид, что ему прямо сейчас необходимо узнать что-то жизненно важное, как раз в этот момент зашел в офис. И, увидев ее забитое негативом лицо, резко придвинул стул к ее компьютеру и спросил:
– Что у вас случилось?
– Ничего особенного… – стараясь не глядеть на него, быстро ответила Виэра. – Вот получила письмо, внутри был диск. Не могу открыть, может, ты попробуешь?
В этот момент на пороге появилась Фанесса, а вслед за ней и вся остальная компания – Темо, Поль, Лего.
– Здравствуйте… – только и смогла растерянно произнести Виэра.
Кин, мастер интуиции, всё понял сразу и сказал негромко:
– Ну, я пошел. Зайду вечером.
Весь спектакль, который Виэра провела, как обычно на левой лестнице, она думала о том, как дальше будут развиваться события. Что ей делать, дожидаться ли ухода всех из офиса или пригласить Кина домой – что все-таки было бы правильней в смысле сохранения тайны…
Продолжая размышлять, Виэра вернулась в офис и стала дожидаться, когда все разойдутся, чтобы осуществить свое намерение.
Как назло, никто не торопился уходить. Фанесса и Темо обсуждали денежные вложения в лечение Ури, просчитывая наихудший вариант. Лего же, словно почуяв, что происходит то, о чем он не осведомлен, ждал хоть какого-то знака, чтобы прояснить ситуацию. Поль просто дожидался развития событий. Он, как обычно, размышлял, куда бы ему направиться по окончании рабочего дня… Виэра опять отказалась его сопровождать. Про себя она давно решила – геи не должны занимать возле нее слишком много места, оно должно быть свободно для нормального мужчины. Но под этим предлогом не откажешь вслух…
Кин время от времени маячил Виэре на входе: освещенные окна офиса давали ему полное представление о происходящем. Виэра то появлялась на пороге, то скрывалась за дверью. Он внезапно почувствовал, как нужен ей, и внимательно стерег каждое ее движение, готовясь в любую секунду броситься навстречу. Выходя под звездное небо из душа или находя другой повод оказаться недалеко от офиса, он издалека наблюдал за ее силуэтом, на расстоянии ощущая меру ее растерянности. И этот сигнал на тот момент казался ему самым важным, заслоняя собой другие ощутимые призывы и угрозы, которые он иногда чувствовал, приближаясь к ней.
Лего предложил подвезти Виэру домой. Иногда его настойчивость начинала ее раздражать, а как отказать, если нет видимого предлога?
«Минуточку!» – сказала Виэра. Она бросилась в шапито и, увидев первого встречного – им оказался кто-то из китайцев, сунула записку с номером своего телефона – «Передай Кину, ок?»
После этого она, захватив злополучный диск, села в машину Лего и отправилась домой.
Кин позвонил примерно через час.
– Добрый вечер, Виэра! Как дела?
– Если можешь, приходи сегодня, – торопливо произнесла Виэра, – лучше прямо сейчас, дело срочное. Ты ведь знаешь, где я живу?
– Найду, – ответил Кин.
Она ходила по номеру в ожидании встречи и размышляла, во что одеться. Домашняя одежда будет не очень уместной, может настроить гостя на игривый лад. Джинсы надоели, юбка – слишком женственно. Выбрала кожаные шорты и гольфы, лимонно-желтую футболку, на которой стразами было вышито «de puto madre».
В момент переодевания раздался легкий стук в дверь. Чертыхаясь, она носилась по номеру, натягивая одежду на влажное после душа тело.
Кин стоял в дверях, явно волнуясь – это вам не трюки изображать…
Виэра, одергивая прилипающую футболку, сказала, пропустив его в дверь:
– Понимаешь, пришло письмо неизвестно от кого, там было вот это – она сунула ему в руки диск, – открыть я не смогла. Не подумай чего-нибудь лишнего, я просто не сумела сама, а ты сможешь. Ты ведь всё можешь, – даже как-то заискивающе сказала она, смущенная тем, что приходится так долго объясняться. – Я просто не хочу, чтоб кто-то об этом знал, понимаешь?
– Ну, я попробую, конечно…
Прошло минут пять, и Кин позвал ее к лэп-топу.
Там, в режиме нон-стоп шли кадры с места падения самолета: чудовищные картины разорванных человеческих тел, изрешеченные очередями куски фюзеляжа, лица ухмыляющихся бомжей, профиль мэра, растерянно объясняющего что-то журналистам… Больная правда, которой не нашлось места даже в Интернете…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Виэра прильнула к экрану, ища глазами лицо, ботинки, очки Виктора, который должен был оказаться там, или хотя бы какая-то его часть… хоть что-то должно же было попасть на глаза! Ведь мы никогда не поверим в смерть близких – пока не увидим их останков…
Еще на диске оказался текст в pdf – жуткие интервью и вопросы без ответов, куча версий, вываленных на экран без разбора.
– Ну, вот, теперь кое-что понятно… – в конце концов, произнесла Виэра. И, повернувшись к Кину, поблагодарила: – Спасибо, что тебе удалось. Хочешь пива, или , может быть, виски?
– Спасибо, у меня есть.
Он достал из кармана маленькую баночку «Red Bull».
– Ты же тренируешься, тебе нельзя.
– Теперь «каплю» не делаю – можно позволить себе расслабиться.
– Хочешь, я поговорю с Лего?
– Не надо, переживу.
Ну и к лучшему. Она, как и все остальные, не поддерживала историю с черной повязкой. Кроме того, что это было чистое безумие, она была верна корпоративной этике и никогда не осмелилась бы ставить под сомнение решение руководителя.
– Завтра про тебя приедут снимать передачу, ты готов?
– А что там нужно будет?
– Ну, решено рассказать о твоей судьбе – как ты пришел в Шоу совсем юным, как добивался роли – сначала одной, потом других. Все будут снимать – все твои трюки, переодевания, ту же «каплю», кстати. Причем они хотят повесить на тебя мини-камеру на тот момент, когда ты падаешь из-под купола вниз. Чтоб максимально достоверно было: таких кадров, я думаю, никогда еще не было.
– Я готов.
Он встал спиной к окну. За ним издевательски мигнула вывеска: rаеl cun…
– Им особенно понравился тот эпизод, где ты выхватываешь из рядов зрителей девушку и летишь с ней над залом. Журналистка хочет сама с тобой полетать, и сказать в полете заветный стенд-ап.
– А вы не хотите? Со мной полетать?
– Не хочу.
– А почему? Боитесь? – он посмотрел прямо на нее. Обычно он не осмеливался встречаться с ней глазами.
Виэра давно заметила, правда, не всегда делала из этого далеко идущие выводы – так ведут себя люди, которые говорят неправду или делают что-то опасное для своего визави. Вообще, на прямой ответный взгляд отваживаются очень немногие люди, если они, конечно, специально не тренируются…
И тут она соврала:
– Я ничего не боюсь.
И это в тот момент, когда при одной мысли о том, что ей пришлось бы в обнимку с Кином пролететь на огромной высоте, у нее всё холодело внутри…
– А что тогда вам мешает? Думаете, судьба может сыграть злую шутку, оборвется пояс, или ребята не удержат канат?
– А такое может быть?
– Еще как! Сколько раз бывало! Вот вчера, например, я не стал выдергивать зрителя, потому что пояс как раз порвался…
– Боже мой! Каким безумием вы занимаетесь!
– А вы? – кивнув на уснувший экран компьютера, с некоторым даже вызовом спросил Кин.
– Я ничем подобным больше не занимаюсь, – отчеканила Виэра.
– Тогда зачем этот диск, фотографии, материалы?
– Мне прислали это по почте.
– Чтобы что? – с неподдельным интересом спросил Кин.
– Вот этого я и не поняла. А главное, я не поняла, кто и зачем это сделал…
Она медленно закурила сигарету, хотя обычно курила в душе, чтоб не загрязнять воздух.
Кин повел носом. Встал, прошелся по комнате. Она опять заметила, что он слегка прихрамывает.
Он подошел и встал сзади. Спросил:
– А вы останетесь в Шоу? Поедете с нами дальше?
– Еще не знаю. Не решила…
Чтобы ответить ему, Виэре пришлось повернуться на стуле. Он смотрел вниз, поигрывая цепочкой от плеера.
– Ты, оказывается, неглупый парень. Я почему-то думала, что такие трюки мозги напрочь вышибают.
