Наступала ночь, время, когда чары колдуньи были ещё сильней. Видя бесперспективность лобовой атаки, гномы и домовые решили вернуться к предыдущему плану – рыть большой подземный ход. Труднее всего здесь было добраться до твёрдого грунта, который бы не осыпался под собственным весом. Гномы работали всю ночь, вырыли огромную воронку и кое-как укрепили её стенки, чтобы песок не ссыпался внутрь. Домовые помогали им относить лишний песок подальше. Наконец, удалось добраться до твёрдого грунта. Отсюда можно было начинать рыть ход.
Теперь было решено сосредоточить все силы на рытье тоннеля. Работа кипела с утра до вечера, но к ночи и четвертой части расстояния до замка преодолеть не удалось. Работу не прекращали ни ночью, ни на следующий день. Чтобы колдунья не заподозрила неладное, небольшие отряды домовых изображали атаки на замок, отходя при малейшей опасности, чтобы при этом было как можно меньше жертв. И при всём при этом в лагере продолжал свирепствовать дэвил-мор, ежедневно уносящий сотни жизней, поэтому каждый день промедления уменьшал наши шансы на победу.
На третий день тоннель доходил почти до стен замка, а на четвёртый работающие гномы наткнулись на пустоту. Расширив проход, они поняли, что это другой подземный ход. Было неизвестно, куда он приведёт, поэтому на всякий случай запросили подмогу. В лагере тут же объявили полную боевую готовность и выслали вперёд по подземному ходу большой вооружённый отряд.
Чужой тоннель был широким. По всему было видно, что сделан он очень давно. Передовой отряд стал осторожно продвигаться по нему, а сзади подходили основные силы. Наконец, впереди забрезжил свет и гномы подошли к большому подземелью, освещенному факелами и свечами. Внутри удалось рассмотреть большое количество зомби, ждавших здесь своей очереди для отправки на передовую. Что ж, не возвращаться же назад – и гномы решили вступить в бой на территории противника.
Начался кровавый рукопашный поединок. Через тоннель подходили новые отряды гномов и домовых, но нежить не собиралась сдаваться. Одному зомби удалось скрыться в другом тоннеле, и из-за неразберихи этого никто не заметил. Видимо, он добрался до своей хозяйки и доложил ей о произошедшем. В панике она прибегла к последнему козырю. Подземная битва была в самом разгаре, и перевес был на стороне наступавших, когда вдруг внутри произошёл страшный взрыв, и все, кто находился в подземелье, остались заживо погребены под весом земли и песка, обрушившихся на них сверху.
Из всей многочисленной армии гномов и домовых в живых остались несколько сотен, которые проводили отвлекающие манёвры на поверхности, а также раненые и больные, не участвовавшие в подземном прорыве. С такой маленькой армией вероятность победы стремилась к нулю. Подземный ход был засыпан, а рыть его снова не имело смысла – Морара наверняка теперь была готова к этому и устроила какие-нибудь ловушки.
Но отступать было равносильно смерти. Раньше или позже всех всё равно убил бы дэвил-мор. Отчаяние придало храбрости оставшимся в живых, и они пошли в последнюю атаку. Как ни странно, то, что гномов и домовых осталось мало, сыграло им на руку. Они договорились, что вытянутся в одну цепочку на расстоянии пары шагов друг от друга, и не будут сбиваться в отряды, которые колдунья сможет уничтожить целиком. Если каждый будет сам за себя, то целей у врага будет слишком много, и Морара не сможет уничтожить их все.
– Это вроде как муравейник, который легко сжечь одним махом, но если муравьи разбегутся в разные стороны, то всех их никак не передавишь, – объяснил Барабашка более наглядно. – В общем, они вытянулись в одну линию и пошли вперёд. Шли так: три-четыре домовых, потом один гном, потом снова домовые и так далее. Дело в том, что гномов осталось в живых значительно меньше, чем домовых, к тому же они не умели летать. В случае появления крыс домовые должны были взлететь в воздух, сообща подхватив ближайшего гнома.
Между тем в наших лесах я остался последним выжившим – дэвил-мор убил всех. Болезнь уже скрутила и меня, и я уже не надеялся на спасение и готовился к смерти.
А в это время в арфиканской пустыне происходил последний отчаянный штурм замка Морары. Наше войско шло вперёд длинной цепью. Колдунья пришла в бешенство, увидев, что ей опять придётся защищаться. И снова в ход пошли все её заклинания. Но то ли подействовала новая тактика нашей армии, то ли она к этому времени уже исчерпала большую часть своих магических сил, но ни каменный град, ни огненные смерчи, ни разверзающаяся земля не приносили гномам и домовым такого большого урона, как раньше. Конечно, погибали многие, но остальные продолжали упрямо двигаться вперёд.
В этой отчаянной атаке погиб мой отец. Из его слабеющих рук пилочку Вероники принял другой домовой. Ему тоже не суждено было выжить, но артефакт подхватил следующий по цепочке и так далее. Пилочку удалось сохранить. Морара выпустила навстречу атакующим своих ядовитых крыс-мутантов, однако теперь домовые не запаниковали, а действовали спокойно и обдуманно. Они подхватили на руки гномов, поднялись вверх, понеслись со всей возможной скоростью и опустились уже за стенами замка.
Внутри периметра им предстояла схватка с чёрными зомби, которые не были в подземелье во время взрыва и уцелели. И хотя их было немного, сопротивлялись они с упорством обречённых. А колдунья со всё возрастающей тревогой наблюдала за схваткой у ворот замка.
Наконец, нападавшие сумели перебить всех зомби и ворваться внутрь. Но тут же они остановились как вкопанные – облизываясь, на них смотрел огромный трёхглавый дракон.
– Вперёд! – закричал кто-то из домовых, и – кто по воздуху, кто по земле – маленькие воины бесстрашно бросились навстречу чудовищу. Дракон изрыгал пламя, бил огромными когтистыми лапами, сметал с ног шипастым хвостом и хватал нападавших зубастыми пастями, но примерно половине воинов удалось проскочить мимо него.
Дракон был последним приспешником Морары. Больше наступающих ничего не могло остановить. Они ворвались в залу, где на троне из чёрного дерева восседала смертельно бледная, но достаточно невозмутимая колдунья. Вдруг она громко произнесла:
– Хоть вы и победили в сражении, но убить меня вам не удастся. Для этого вам нужно было бы иметь оружие, о существовании которого знала только Вероника. А она мертва. Так что я ухожу. До свидания, маленькие уродцы. Мы ещё встретимся. Хотя нет, вы же скоро все умрёте.
Колдунья встала с трона и сделала шаг. Тут же часть стены отъехала в сторону, открывая потайной ход.
– Постой! – крикнул один из домовых, стоявший к ней достаточно близко. – Взгляни сюда. Не про это ли ты говорила? – И он высоко над головой поднял золотую пилочку Вероники. Морара взглянула на говорившего и вдруг схватилась за сердце. Лицо её из белого стало зелёным.
– Что вы хотите получить за эту красивую безделушку? – взяв себя в руки, как можно спокойнее проговорила она, но голос её предательски дрогнул.
– Ты всё равно не сможешь воскресить ни умерших гномов и домовых, ни волшебницу Веронику. Поэтому в обмен на эту, как ты сказала, красивую безделушку мы хотим только одного – твою жизнь. И мы произведём этот обмен прямо сейчас!
С этими словами домовой размахнулся и со всей силы бросил пилочку в направлении колдуньи. Прямо в полёте пилочка засияла, словно зажглось второе солнце. Морара попыталась увернуться, но волшебное оружие поменяло свою траекторию вслед за ней и воткнулось ей прямо в глаз. Колдунья только успела вздохнуть, чтобы издать крик боли, как сияние от пилочки распространилось на неё, а затем сразу пропало, оставив вместо грозной Морары глыбу льда.
Буквально на глазах лёд начал таять. И через минуту от колдуньи осталась только лужица воды. Поражённые домовые и гномы в полной тишине смотрели на смерть своего врага. Вдруг находящиеся в замке ощутили подземные толчки, будто огромный и невидимый силач начал раскачивать здание. Кто-то сказал:
– Кажется, нам пора убираться отсюда.
Победители заторопились к выходу. Там, где немногим ранее им преградил путь огнедышащий дракон, тоже была лишь большая лужа. Отряд выбежал наружу, и через несколько мгновений замок колдуньи рухнул, погребая под собой всё зло, которое она совершила.
– Вот, в общем, и конец истории, – Барабашка примолк, будто собираясь с силами для окончания трудного и долгого дела. Потом продолжил: – Со смертью Морары насланная ею болезнь отступила. Я поправился и долго ждал, чтобы хоть кто-нибудь из домовых или гномов вернулся в наши края. Но так никого и не дождался – из одной или двух сотен уцелевших на войне не оказалось ни одного из наших мест. Все они погибли в неравных схватках с колдуньей или умерли от дэвил-мора. Оставшиеся в живых разошлись потом по своим странам, и вот уже лет семьсот-восемьсот, как я не встречал ни одного домового или гнома.
