Глава 15
В любое время года утро в тропическом лесу наступает почти мгновенно. Только что вокруг еще стояла кромешная тьма, и вдруг уже все окружающее пространство заполнено утренним светом. Уже несколько дней подряд пленники просыпались вместе с рассветом, напоминавшим им о том, что они находятся не дома в уютных квартирах и не в каком-нибудь комфортабельном курортном отеле. Реальность вокруг них была гораздо более суровой. И гораздо более вонючей.
Но однажды узников разбудили еще до рассвета.
– Литтл-виновитш! Литтл-виновитш! – раздался в темноте усиленный мегафоном громкий голос. – Вэйк ап![4] Литтл-виновитш!
– Слышь, Лева, вроде бы тебя зовут! – испуганно тронул его за плечо Коля Сивый. – Хотят чего-то… Давай, поднимайся!
– Да отвали ты! Слышу я!
Сверху пленников осветил слепящий свет фонаря.
– Ну, что вам от меня надо? – смело, как ему казалось, крикнул в сторону охранников Лева. Того, что происходило наверху, снизу видно не было. Только яркий свет фонаря бил оттуда прямо в глаза.
– Литтл-виновитш! – звучало из мегафона. – Лифт ап![5]
На дно ямы опустился толстый канат с веревочной петлей на конце.
– Ну, все, ребята! Меня куда-то забирают! – упавшим голосом проронил Лева.
– А почему тебя? Что они с тобой сделают?
– Ну, надеюсь, что не расстреляют! – уже бодрее заявил Литвинович. – Держитесь здесь, ребята, без меня! Я им не поддамся!
Он просунул ноги в петлю и сел в нее, как акробат в цирке. Тюремщики убрали фонарь и потащили канат наверх. Лева стал перемещаться вертикально, переставляя ноги по «стенам камеры» – тесно вбитым вокруг ямы бамбуковым кольям. Когда он добрался до самого верха, бородачи помогли ему перевалиться через острые верхушки кольев на другую сторону. Затем, по-видимому, пленника увели куда-то далеко – наступила тишина. Небо над джунглями посветлело – наступало новое утро.
* * *
Казалось, что Левы Литвиновича с ними нет уже давно. Оставшимся в яме узникам в голову начали лезть различные дурные мысли.
– Вот, сейчас нас всех по одному отсюда повытаскивают – и все! – мрачно заявила Клавочка.
– Что – «все»! Наоборот, все хорошо! Возможно, им уже выкуп за нас передали, – сказал Михаил Шавловский. – Мы на свободу скоро выйдем!
– Ага, размечтался! – осадил его Николай. – Чего ж они тогда одного Левку куда-то потащили?
– Ну, Левкин отец самый богатый… – предположил Шавловский. – Вот своего сынка в первую очередь и вызволил. А нам еще… придется тут посидеть. Может быть, и до зимы.
– До какой зимы? Уже зима! Сколько мы уже здесь сидим! – Клавочка снова заныла. – Будем торчать тут… до старости! Если не помрем раньше!
– Ну, опять ты… Надоела уже… Блондинка… Только четыре дня прошло! Четыре дня! Понятно? Сегодня только пятый день, как мы здесь находимся! – сквозь зубы проворчал Коля Сивый, не сводя злобного взгляда с «королевы московских тусовок», потерявшей в грязной яме большую часть своего прежнего обаяния (достигнутого главным образом с помощью модельеров, гримеров и визажистов).
– Ты опять, гомик вонючий, на меня бочки катишь?
– Да ты возьми и себя понюхай, красотка! Это еще вопрос, кто из нас сейчас сильнее воняет!
Возможно, что после таких слов словесная перепалка перешла бы в настоящую драку, но тут сверху раздался шум. Лева Литвинович, сидя в веревочной петле, спускался обратно на дно ямы. Не успел он опуститься до самого низа, как трое остальных пленников кинулись к нему с вопросами:
– Ну что? Тебя не били? Что они говорили?
В ответ Лева промолчал. Он вылез из петли, которая тут же была втянута обратно, потом потянулся, размял кости и улегся на циновку из тростника. Товарищи по несчастью столпились вокруг него. Лева начал говорить лишь спустя несколько минут:
– Смотрите, обоих охранников сейчас нет на месте. И только что их тоже здесь не было. Они были там, где меня допрашивал этот таинственный сикх, их главарь.
– Что он хотел от тебя? Что сказал? Когда нас выпустят? – нетерпеливо загалдели приятели Левы.
– В общем, такое дело, ребята, – Лева снова замолчал, словно бы что-то обдумывая. – Я понял, что у наших похитителей появились какие-то проблемы. В ближайшее время они нас отсюда точно не выпустят. То ли спецслужбы перехватили их переписку с нашими родными, то ли уже кто-то вышел на их след… Нужно срочно убегать отсюда, понимаете?
– Ну и как ты собрался убегать? На крыльях? А может, попробуешь сделать подкоп? Или тебе кто-нибудь сверху сбросит веревочную лестницу? – скептически поинтересовался Коля Сивый.
– Вон, видите лиану? – Лева показал на толстую лиану, свисавшую с загородки из бамбуковых кольев. – Если Миша встанет к стенке, а ты, Коля, залезешь ему на плечи, я попробую залезть на вас и забраться как можно выше, ухватиться за эту лиану и подтянуться до самого верха. Обоих охранников наверху сейчас нет – нужно спешить. Другой такой шанс нам может и не выпасть.
– Ага, ты-то убежишь, а нас – того… – сказал Миша.
– Что «того»? Ничего они вам не сделают!
– Отомстят как-нибудь! – покачал головой Терминатор.
– Да наоборот! Вас только больше беречь станут! Деньги-то им хочется с наших родителей получить! Будут охранять… и, может быть, даже условия здесь улучшат… – Лева брезгливо покосился на стоящее в стороне пластмассовое ведерко.
– Ладно, давай убегай, – согласился Миша. – Но вот как это получится? Это что – вот этот… – Он презрительно указал на визажиста. – Этот тип мне на плечи залазить будет?
– Кончаем, ребята, не нужно сейчас личных антипатий! – деловито заговорил Лева. – Сейчас главное – осуществить побег! Забудем ссоры и обиды!
– Ладно, ты! «Голубой щенок!» – бросил Михаил Николаю. – Давай, становись мне на плечи, только… руками своими за лицо меня не хватай! – Культурист презрительно сплюнул и повернулся к бамбуковому ограждению.
– А мне что делать? Я бы тоже хотела убежать! – заявила молчавшая до сих пор Клавдия.
– Ты пока что помогай Николаю к Мише на плечи взобраться! А потом… меня будешь придерживать, когда я сам наверх по ним полезу.
Сооружение живой пирамиды для нашей компании оказалось делом непростым. Михаил Шавловский стоял на ногах крепко, особенно когда упирался при этом в частокол ладонями. Но вот хиленький визажист взобрался на него с большим трудом. Лева и Клава стояли с двух сторон около него, поддерживая за руки. Но все равно встать ногами на могучие плечи Шавловского Сивому удалось лишь с третьей попытки – два раза он оступался и не падал на землю только благодаря поддержке Литвиновича и Клавы Спивак.
Затем наверх полез Литвинович. Физически он был подготовлен лучше тщедушного визажиста. Но именно визажист всех и подвел: как только «московский светский лев» поставил ему на плечо свою ногу, как вся живая пирамида тут же развалилась. Клава успела схватиться за падающего Леву и громко заверещала, когда они вдвоем повалились на дно ямы. Коля Сивый тоже заорал, цепляясь руками за что попало на теле почти не пошатнувшегося при его падении культуриста. Не упал на землю он только потому, что Шавловский успел схватить его за загривок.
– Ну ты… твою мать! – не сдержался Терминатор. – Я же тебе сказал: НЕ ТРОГАЙ МОЕ ЛИЦО! Или ты тупой?
– Простите, ребята! – стал оправдываться Сивый. – Поскользнулся я…
– Ага, это Миша у нас скользкий, не ты! Бля… – выматерился и Лева. – Послал мне Бог сокамерников… Ладно! Сейчас будет вторая попытка! А ты, дура, больше так не ори! Охрана услышит!
Впервые в жизни Клавдию Спивак, «звезду телешоу» и «лицо телеканала», назвали «дурой». Причем сделал это человек, которого она до сих пор считала своим другом. Клава уже думала закатить очередной скандал, но вовремя сдержалась, подумав: «Ну, в Москве я этому красавчику еще устрою! Я ему припомню этот случай! Он еще пожалеет о сказанном! Богатый подонок!»
Вторая попытка Левы перебраться через частокол тоже окончилась неудачей. На этот раз Коля кряхтел, но терпел, когда Лева осторожно взбирался по нему. Он выдержал даже его правую ногу на своем плече – какие-то несколько секунд. Казалось бы, Леве уже удалось схватиться за лиану и оставалось только подтянуться по ней… но… лиана оказалась скользкой, Левины руки соскользнули, и «король московского гламура» снова полетел на дно ямы, ударившись о землю коленом.
На этот раз никто из участников «акробатической пирамиды» даже не пикнул. Только Лева слегка застонал, потирая ушибленное колено.
– Что, больно? – участливо спросил визажист.
– Ничего, пройдет! – Лева бодро вскочил на ноги и скомандовал: – Ну все, ребята! Третья попытка! Сейчас или никогда! Чувствую я, что эти бандюги должны уже скоро вернуться!
Бородатые охранники в пределах видимости пока что не появлялись. Нужно было спешить.
Коля Сивый мучился больше всех остальных. Тяжело дыша, он в третий раз взобрался на спину Миши Шавловского. Лева и Клава поддерживали его за руки, но сил у него уже почти не было. Еле-еле, с трудом заставляя себя, он встал на плечи культуриста Миши и теперь со страхом ожидал, когда Лева начнет карабкаться по нему: а вдруг он опять не выдержит? Но Коля выдержал. Затем ему стало немного легче – Леве, стоя на его плечах, удалось вцепиться в свисающую лиану, а потом, держась за нее, добраться до верха загородки. То, как Литвинович преодолевал острые концы бамбуковых кольев, видела снизу одна Клавдия. Неожиданно легко он перемахнул через загородку – до пленников донесся звук его приземления с обратной стороны.
