Из инструктажа в первый день по приезде я узнал, что мои обязанности на треть рутинны, а на две трети определялись волей случая. Рутинной частью был осмотр и техническое обслуживание оборудования... Остальное — непредвиденные ремонты, пополнение запасов, словом, работенка для подводного мастера на все руки, которая производится тогда, когда возникает необходимость.
Руководитель станции Леонард Бартелми лично встретил меня и показал все вокруг. Этот вежливый невысокий человек, который получал наслаждение от разговора о своей работе, среднего возраста, овдовевший, сделал станцию своим домом. Первым, кому он представил меня, был Фрэнк Кашел; тот сидел в главной лаборатории, поедая сандвич и наблюдая за ходом какого-то эксперимента.
Фрэнк поклонился, с улыбкой встал и пожал мне руку, когда Бартелми представил меня:
— Наш новый сотрудник, Джеймс Мэдисон.
На смоляные волосы Кашена уже пала легкая седина, и несколько морщин подчеркивали его челюсти и скулы.
— Рад иметь вас под рукой, — сказал он. — Доглядывайте, не попадутся ли хорошенькие камешки, приносите мне веточку-другую кораллов. Мы заживем прекрасно.
— У Фрэнка хобби — коллекционирование минералов, — пояснил Бартелми. — Это он автор выставки в музее. Мы пойдем туда через несколько минут, и вы сами увидите. Это весьма интересно.
Я кивнул:
— Ладно. Постараюсь что-нибудь для вас найти.
Когда мы вышли, Бартелми заметил:
— Он делает деньги на стороне, продавая на выставках лучшие самоцветы. Рекомендую вспомнить это, прежде чем отдавать ему слишком много свободного времени и интересных образцов.
— О-о...
— Я имею в виду, что, если вы почувствуете, что нашли действительно ценнаю вещь, вы должны дать ему понять, что хотите иметь определенный процент.
— Я понял. Спасибо за подсказку.
— Не поймите меня превратно, Фрэнк прекрасный парень, только слегка рассеянный.
— Давно он здесь живет?
— Около двух лет. Геофизик. И очень авторитетный.
Затем мы остановились у склада оборудования, где я познакомился с Энди Димсом и Полом Картером. Первый — худощавый, со зловещим шрамом на левой щеке, таким, что даже густая борода не скрывала его полностью; другой — высокий, красивый, гладколицый, довольно тучный. Энди и Пол чистили какие-то цистерны, когда мы вошли, и, вытерев руки, после обязательного рукопожатия заявили, что рады со мной познакомиться. Они занимались той же работой, что предстояла и мне, а в штате числились четырех таких работника, занятые делом попарно. Четвертым был Пол Валонс, который с Рональдом Дэвисом, старшим по судну, укладывал свертки с инструментом в буй. Пол, как я узнал, был напарником Майка, они дружили еще с флотских времен. Я должен был с ним работать большую часть времени.
— Скоро вы сами себя доведете до такого же скотского состояния, — жизнерадостно бросил Картер, когда мы подошли. — Наслаждайтесь же своим свободным утром. Срывайте бутоны роз!
— Ты злишься потому, что вспотел до неприличия, — заметил Димс.
— Скажи это моим железам.
Когда мы пересекали остров, Бартелми заметил, что Димс был самым способным подводником из всех, кого он знал. Когда-то он жил в одном из подводных городов-«пузырей», потерял жену и дочь из-за аварии, вызванной проектом «Румоко», и остался наверху. Картер приехал сюда с западного побережья около пяти месяцев назад сразу после развода или ухода из семьи — он не говорил об этом. С той поры он работал в «Белтрайн» и стал отличным связистом.
Бартелми неспешно повел меня через вторую лабораторию, которая освободилась только сейчас, чтобы я мог восхититься огромной светящейся картой морей вокруг Андроса, бусинками света, показывающими размещение и состояние оборудования, поддерживавшего ультразвуковые стены вокруг парков и станций. Я видел, что мы находимся в границах, охватывающих ближайший парк.
— В котором из них случилось несчастье? — спросил я.
Он повернулся ко мне, внимательно изучил выражение моего лица, а затем показал, не выдавая, никаких чувств:
— Дальше, вон там. По направлению к северо-восточному концу парка. Что вы об этом слышали?
— То, что говорили в последних новостях, — ответил я. — А что, обнаружилось что-либо новое?
— Нет. Ничего.
Кончиком пальца я нарисовал перевернутую букву «Л» по лампочкам, ограничивающим район.
— А «дырки» в «стене» нету?
— Никаких неисправностей оборудования не было давным-давно.
— Думаете, виноваты дельфины?
Он пожал плечами:
— Я химик. Химик, а не специалист по дельфинам. Но вот что поразило меня — откуда-то я это вычитал... Дельфин дельфину рознь. Обычные дельфины вполне мирные, возможно, с разумом, равным нашему собственному. Но ведь они тоже должны подчиняться закону распределения — огромное количество обычных особей в середине кривай, некоторое количество негодяев и идиотов на одной стороне и гениев — на другой. Возможно, есть среди них слабоумные, которые не в состоянии осознать своих действий. Или с комплексом Раскольникова. Большая часть того, что нам известно о дельфинах, — результат изучения обычных, «средних» образцов. А что мы знаем об отклонениях в их психике? Да ничего! — И Бартелми снова пожал плечами. — Итак, я думаю, что это возможно, — заключил он.
Тогда я вспомнил о подводных городах-«пузырях» и людях, которых никогда не встречал, и подумал о том, что дельфины всегда чувствовали подлость, вину и гнусность тех дьявольских затей. Я загнал эту мысль назад, туда, откуда она пришла, но только тогда, когда Бартелми сказал:
— Я надеюсь, вы не слишком обеспокоены?
— Удивлен, — ответил я, — но и обеспокоен тоже. Естественно.
Он повернулся, а когда я последовал за ним к двери, заметил:
— Ну, следует запомнить, что, во-первых, это случилось довольно далеко отсюда, в самом парке. У нас там нет действующего оборудования, так что ваши обязанности не приведут вас сколько-либо близко к тому месту. Во-вторых, команда из Института дельфинологии обыскала весь район, включая и наши здешние постройки, с использованием подводного поискового снаряжения. В-третьих, вплоть до дальнейших распоряжений будет продолжаться ультразвуковая локация вокруг любого района, где хоть один из наших друзей будет совершать погружения, а акулья клетка и декомпрессионная камера используются при всех спусках под воду. И пока точной разгадки нет, все начеку. К тому же вы получите оружие — длинную металлическую трубу с зарядом и гранатой, этого вполне достаточно, чтобы убить и взбесившегося дельфина, и акулу.
— Хорошо, — сказал я, кивнув, когда мы направились к следующей группе зданий, — это позволит мне чувствовать себя увереннее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
