из-за неуместного наряда моей спутницы.
– Меня будет сопровождать дядя, – проворчала Шарлотта.
– А изображать влюбленного – я, – парировал Стефан, тем самым завершив дурацкий спор.
Чуть поразмышляв, Шарлотта нашла эти аргументы убедительными и выбросила проблему с ценой платья из головы. Зато весь вечер и утро следующего дня прошли в тумане предвкушения. Даже язвительные комментарии Оливии, топорно замаскированные под советы, не могли поколебать хорошего настроения девушки.
Этот прием должен был стать моментом ее триумфа!
Впрочем, триумф начался даже раньше приема. Дядюшка, отпустив племянницу со Стефаном к модистке, категорически запретил им отправляться на бал вместе.
– Рановато, молодой человек, – покачал головой он. – Шарлотта приедет с семьей, как это юной незамужней девушке и приличествует. А уж там только от вас зависит, как она заполнит свой танцевальный блокнот.
Бравый полковник грозно подкрутил ус и указал на экипаж, давая понять, что спорить бесполезно.
Впрочем, Шарлотта не слишком расстроилась, что забрал ее из салона дядюшка. Действительно, что мог подумать герцог, если бы его будущая невеста вдруг явилась на бал с другим? А уж когда увидела, как перекосило красивое лицо Оливии, когда та рассмотрела ее обновку, девушка и вовсе решила, что все к лучшему. Вредная тетка, правда, под предлогом вечерней прохлады умудрилась накинуть на плечи племяннице ту самую мантилью, но Шарлота знала, что избавиться от старомодного аксессуара труда не составит, и только вздернула брови.
Стефан встречал свою мнимую возлюбленную сразу у входа. Поздоровался с полковником и склонился к руке Шарлотты. Девушке показалось, что ее пальцы задержались в его ладони куда дольше необходимого, но, прежде чем она успела задуматься над этим, Стефан уже обернулся к Оливии.
– А вы как всегда прекрасны, госпожа Матсус, – сказал он. – Завидую счастью вашего супруга.
Оливия благосклонно кивнула, протянув руку для поцелуя.
– Скромна и прекрасна. Какое волшебное сочетание. Господин Матсус счастливчик, – продолжал между тем Стефан, склоняясь к запястью брюнетки. – Да вы же совершенно продрогли!
Шарлотта с трудом подавила желание одернуть Стефана, напомнив, за кем он собирался ухаживать.
– Ох, моему супругу некогда оценить свое счастье, – кокетливо пожаловалась Оливия, бросив на племянницу торжествующий взгляд. – Я забочусь обо всех, а обо мне – никто. Согреть некому.
– Шарлотта! – картинно возмутился Эдгертон. – Уж от вас я такого не ожидал!
С этим возгласом Стефан одним движением сорвал с плеч девушки отвратительную мантилью и перевесил ее на Оливию. Да еще и узлом на груди завязал, мило извинившись, что ничего не смыслит в красивых драпировках. Шарлотту он успел увести раньше, чем сдерживаемый смех прорвался сквозь закушенные губы.
– Надеюсь, я не ошибся, – уточнил он, прихватив с подноса проходящего рядом лакея два бокала с легким розовым пуншем. – И эта тряпка не была твоей инициативой.
– Нет, не ошибся, – все еще посмеиваясь, кивнула Шарлотта. – Я собиралась забыть ее на первом же диванчике.
– Это правильно. Значит, я не настолько плохой учитель.
– Ты отличный учитель. Но Оливия тебе этого никогда не простит.
– Она простит мне все что угодно, если мне этого захочется, – самодовольно отмахнулся Стефан и мысленно добавил: «Только вряд ли у меня возникнет такое желание». – Но что мы все о ней? Давай лучше поговорим о нас.
– Правильно, тем более герцог идет к нам. Что мне делать? Что говорить? Ох, я так взволнована…
– Не стоит паниковать, – с досадой, удивившей его самого, одернул девушку Стефан.
* * *
– Госпожа Фанталь, вы сегодня удивительно прекрасны! – Герцог Лечовски был, по своему обыкновению, безукоризненно корректен: склонился к руке, поцеловав воздух в миллиметре над ее пальцами, и улыбнулся уголками губ.
– Госпожа Фанталь всегда прекрасна, – вклинился Стефан.
– Верно-верно, красота в глазах смотрящего, – задумчиво и невпопад отозвался герцог.
«А ты слепой болван», – проворчал про себя Стефан. Неожиданно он поймал себя на том, что жалеет о сорванной мантилье. Слишком много мужских взглядов задерживалось на тонких ключицах Шарлотты.
– Ангажировать на первый танец я, конечно, не успел, – продолжал между тем герцог, – но надеюсь на второй. Если ваш спутник позволит.
– Как бы я ни мечтал спрятать такое сокровище от всего мира, мир мне этого не простит, – кивнул Стефан.
– Тогда второй вальс? – Лечовски вопросительно взглянул на Шарлотту и, дождавшись утвердительного кивка, отошел.
– Мог бы и первый танец отдать ему, – буркнула девушка, когда герцог отошел достаточно далеко, и с заметным удовольствием вписала его фамилию в изящный маленький блокнот.
– Не мог, – покачал головой Стефан, подавив внезапно взметнувшееся в груди раздражение. – Я в тебя якобы влюблен. Кроме того, и это очередной урок, мужчины больше ценят то, что им приходится ждать и чего добиваться. То, что само идет в руки, нам неинтересно.
– Герцог не такой, – вздернула подбородок Шарлотта.
– Неужто? Я гляжу, он совсем особенный и именно поэтому тебе понадобились мои услуги, – язвительно фыркнул Стефан.
– Мне понадобились твои услуги потому… Для того…
– Для того?..
– Для того, чтобы он заметил меня! В дальнейшем все эти ухищрения не понадобятся.
– Очень на это надеюсь. Мне, знаешь ли, тоже не доставляют удовольствия все эти «ухищрения». Никакого времени на личную жизнь не остается.
– Так и занялся бы личной жизнью, пока я танцую с герцогом.
– Так и поступлю! Сразу после первого вальса.
– Как будет угодно! – С силой царапая бумагу магическим стилусом, Шарлотта вписала в танцевальный блокнот его фамилию, умудрившись и тут посадить кляксу. Несколько минут они сидели как два нахохлившихся воробья, глядя в разные стороны. Стефан спрашивал себя, что же его так разозлило, и не находил ответа. Хотелось все списать на раздражение от необходимости возиться с навязавшейся девицей. Но перед самим собой он всегда предпочитал быть честным и понимал, что это не так. А другие причины все никак не находились.
А потом зазвучала музыка, и его ладони легли на тонкий стан девушки. Отвлеченные размышления отошли даже не на второй, а на двадцать второй план. Шарлотта была так грациозна и легка, словно и в самом деле парила над полом. И в то же время так мила в своем неподдельном смущении… Стефан поймал себя на том, что забывает о толпе гостей и ярких огнях бального зала, словно в этом мире существуют только он и она.
«Это потому, что у меня давно никого не было», – подумал он, неохотно провожая Шарлотту на ее место и передавая руку девушки подоспевшему герцогу.
Но исправлять это упущение как-то не тянуло. Пригубив пунш, он лениво скользил взглядом по танцующим парам, отмечая, что признанные красотки в подметки не годятся Шарлотте. Слишком вычурные, яркие, искусственные. Все это меркло по сравнению с ее естественной красотой
