содержимого магическую ауру. Довольно сильную.
— Ох уж, этот Владимир! — Тамара послала Софии холодную улыбку. — Сколько лет знакомы, а не было ни разу, чтобы он поверил мне на слово. Всё в порядке, милый?
— Кажется, да, — я положил склянку в карман и достал деньги. Отсчитал нужную сумму, весьма приличную, и положил на столик. — Проверять будешь?
— Нет, Вова. В отличие от тебя, я не страдаю паранойей. По крайней мере, не в такой степени. И потом, если там недостаёт, ты всегда сможешь расплатиться в следующий раз, верно?
— Сумма точная, не сомневайся.
— Тебе нужна только одна маска? — прищурилась Тамара. — Уверен, что хватит? Если заберёшь обе, сделаю скидку. Как постоянному клиенту. Правда, вторая похуже. Почти в два раза. Но, может, тебе позже пригодится.
— Нет, сейчас мне больше пригодятся деньги.
— Как скажешь. Моё дело предложить. Чаю?
— Увы, не могу задерживаться. Дела.
— Понимаю. Но всё равно жаль. Заезжай почаще. Ганс, лапочка, будь добр, проводи.
Когда мы спустились, София передёрнула плечами.
— Бр-р! У меня от этой дамочки мороз по коже! Всё время казалось, что она вот-вот на меня накинется со своими когтями!
— Ерунда. Тамара опасна только тем, кто пытается её надуть. Садись в машину.
— Куда мы теперь?
— Заедем в церковь.
— В церковь⁈ — опешила София. — Собрался помолиться? Или исповедаться?
— Ни то, ни другое. Но ты, если хочешь, можешь поставить свечки. Всё, хватит трепаться. Садись в тачку, и погнали.
— Зачем тебе эта таблетка? — спросила по дороге София. — И почему вы её называете Маской Лицедея?
— Это волшебная пилюля. Весьма мощная штука, накачанная магической эссенцией. С её помощью можно принять внешность любого человека. Правда, только один раз, и стоит дорого. Да и достать непросто. На изготовление такой таблетки уходит от двух до пяти месяцев. Нам повезло, что у Тамары она была.
— Кем ты собираешься стать? — спросила София.
— Я — никем. Это для тебя.
— Для меня⁈
— Ага. У меня билет есть, а вот тебе мы на послезавтрашний рейс уже не достанем. Так что придётся тебе занять чьё-нибудь место.
— Чьё? — быстро спросила София.
— Понятия не имею. Решим на месте, в аэропорту.
— Значит, мне нужно будет… проглотить эту дрянь⁈
— Она совершенно безопасна. Беспокоиться не о чем. Побочка почти незаметна.
— А, так она есть! — воскликнула девушка. — И какая⁈ Три дня мучительного поноса?
— Два.
— Ты серьёзно? — София уставилась на меня, широко раскрыв глаза.
Я усмехнулся.
— Нет, конечно. С какой стати? Так, пару часов голова покружится, потошнит немного. И всё пройдёт. Можно потерпеть.
Моя спутница помолчала. Затем спросила:
— А как… Ну, избавиться от этого эффекта? Я же не стану кем-то другим навсегда? Если да, то я категорически не согласна!
— Маска, которую мы купили, действует шесть часов. Это самое долгое. Есть и другие, с меньшим сроком, которые изготавливаются быстрее и стоят дешевле, но нам нужно продержаться весь перелёт и таможенный контроль. Так что примешь таблетку незадолго перед посадкой.
— А куда денется… Ну, тот человек, место которого я займу?
— Мы это ещё обсудим.
— Владимир! Ты же не убьёшь его?
— Даю слово. Смотри, мы почти приехали.
Исаакиевский сбор всеблагого прощения Первой Канонической Церкви походил на огромную чернильницу с золотой крышкой. Все четыре его стороны украшали цельные массивные колонны из красного гранита, а на крыше располагались бронзовые статуи, общий вес которых непременно обрушил бы здание, если б архитектор не догадался сделать их полыми.
Припарковавшись на площади рядом со стоянкой туристических автобусов, мы вышли из машины и направились к нему.
— Какой парадокс, — сказал я, окидывая взглядом величественное сооружение. — Два чародея идут в собор. А ведь Каноническая Церковь запрещает колдовство и поощряет гонения на нас, называя исчадиями.
— Ещё бы! — отозвалась София. — Страшно же, когда знаешь, что кто-то может просто взять и испепелить тебя! Ну, или превратить… не знаю… в лягушку.
— О таком Даре я не слышал. Зато знаю одного парня, который заставляет тело прорастать цветами. Очень красивыми, кстати.
— Жуть какая!
— Но ты права: люди боятся тех, кто априори сильнее их. И всегда рады устроить охоту на ведьм. Но на самом деле, они мечтают быть нами.
— Думаешь? — София странно взглянула на меня. — А я вот совсем не рада, что оказалась… ведьмой. И, кстати, не уверена, что это правда. Есть вообще какие-нибудь признаки, доказательства? С чего вы взяли, что у меня Дар?
— Поверь, это так. И ты в этом убедишься.
Мы поднялись по широким каменным ступеням, на которых сидели нищие попрошайки и студенты, поглощающие фаст-фуд. Высокие двери были распахнуты.
— Но как насчёт доказательств? — спросила София, быстро осенив себя Святым Знамением.
— Тс-с-с, — ответил я. — Мы входим в храм. Соблюдай тишину.
— Но ты потом расскажешь?
— Обязательно.
Внутри пахло ладаном и свечным воском. Со всех сторон на прихожан глядели изображения святых. Перед каждым горела лампадка в красном стекле, наполненном «слезами бога» — особым ароматическим маслом.
Наши шаги гулко разносились под высокими сводами. Проходя мимо каменной чаши, наполненной святой водой, я задержался и опустил в неё кончики пальцев. Приятная прохлада. Ионы золота не ощущались: похоже, их там и не было. Так что я мог бы расстроить тех, кто верил, будто получает в храмах питьё, уменьшающее зловредное влияние остаточной магии, содержащейся в атмосферных осадках. Нет, такую святую воду можно только купить в магазинах — в стеклянной дизайнерской таре и за приличные деньги. И то, концентрация в ней ионов солнечного металла едва ли достаточная, чтобы служить профилактике. Впрочем, смотря, сколько её пить.
— Что ты делаешь⁈ — шёпотом спросила София.
— Ничего особенного. Святая вода сама по себе для магов безвредна, что бы ни думали некоторые. Только в сочетании с золотой пулей или клинком она становится опасна.
Я вытер руку о носовой платок.
В этот момент в храме появился священник в сопровождении двух служек. Одетый в длинную золотую и красную одежду, с массивным медальоном на груди, он выглядел величественно, словно древний жрец. Образ мудрого старца дополняла окладистая русая борода, растёсанная надвое — по древнерусскому обычаю.
Священник подошёл к мраморному алтарю и приветствовал собравшуюся
