Сыщик перекатился на спину, и тут на него прыгнул кто-то с ножом в руке. Седов справился бы с нападавшим, потому что тот был не слишком тяжелым и ловким, но негодяй попал рукой (спасибо, не ножом) в дважды раненное плечо. От боли помутилось сознание, а потом и померкло.
Очнулся он в предрассветной тишине, в том месте, куда и пришел. Футболка пропиталась кровью, однако кровь больше не вытекала из сосудов, а иначе Седов уже умер бы. Приподнявшись на полу, он ощутил головокружение. Достал телефон, включил его и набрал номер Элли. Она тут же взяла трубку, сказала, что всю ночь его ждала, не дождалась и уже обзванивает морги. Паша попросил ее приехать.
Рюкзачка с блокнотом в комнате не было.
Безуспешные поиски
1
– Почему он на меня набросился? – размышлял вслух Пашка, все больше злясь на себя. – Какого черта? Он никогда меня не видел. С чего Олег взял, что надо на меня нападать?
– Но ты же рылся в его вещах! – возразила Элли.
Они мчались на красном «мерседесе» в больницу, Седов зажимал кровоточащую рану куском бумажного полотенца.
– Но как же он мимо меня прошел? – не мог успокоиться Паша. – И почему не добил?
– Потому что увидел кровь, решил, что пырнул тебя ножом!
Седов согласился с ней, но потом снова засомневался:
– Нет, не так все было! Он запомнил меня, может, встретил с Перцевым или с тобой. Потом увидел, что я его жду. Думаю, он прошел через двор с чужой компанией, а я ожидал, что он придет один. Затем он оказался в своей комнате и стал наблюдать за мной из окна. Свет-то он у себя не включал!
– Да, может, он спал!
– Постель была заправлена. Нет, Элли, парень ждал меня и боялся, потому что кто-то его предупредил. Он был уверен, что я приехал с ним разделаться. Интересно знать – как ему объяснили, за что его хотят убить? Уж не за убийство ли брата?
На этот раз Элли не знала, что ответить.
В больнице Павлу Петровичу зашили рану и посоветовали быть осторожнее. Хирург напоследок спросил:
– Где огнестрел поймал, парень?
– Я охранник, клиента защищал.
Поверил ему доктор или нет – было непонятно.
Из дома Элли Паша все-таки позвонил Калачеву. «Все-таки», потому что делать этого ему совершенно не хотелось.
Калачев его инфу выслушал и ответил с нескрываемым злорадством:
– Артура Перцева признали самоубийцей. Поэтому мы убийцу не ищем.
– Да вы с ума сошли! – брякнул Пашка и тут же понял, что переборщил с эмоциями.
– Паш, отвали! – буркнул Витя, отключаясь.
Седов снова позвонил ему.
– Прости меня, я не то сказал!
– Иди ты!..
– Слушай, Артура этого убили. Вот ты мне скажи, как он на мост взобрался?
– По дереву.
– Ветки, которые тянутся к мосту, Артура бы не выдержали. Ему кто-то скинул с моста канат. Вы нашли канат?
– А ты нашел?
– Нет, но я думаю, что убийца Артура – его сводный брат Олег. – Тут Паша вкратце изложил историю с инцестом и изгнанием. – Вы вскрытие сделали?
– Нет. Семья не захотела.
– Отец?
– Дед.
– Кто он?
– Костаки.
– Во как!
На этом Калачев попрощался, он был удовлетворен тем, что смог сквитаться с бывшим другом, недавно отказавшим ему в поддержке.
Седов завалился на кровать и погрузился в размышления. Костаки был весьма успешным гродинским бизнесменом, владевшим несколькими ювелирными магазинами. Он разбогател в девяностые на турецком низкопробном золоте, а попутно Дмитрий Никифорович открыл алкогольную компанию, вложился в строительный бизнес, скупил половину продуктового рынка в одной из частей города. В своих расследованиях Паше не приходилось с ним сталкиваться, да и не хотелось, так как было известно, что у грека Костаки имеется крыша в прокуратуре, и если что…
Перцев тоже говорил, что дед Артура – большой человек, припомнил Павел Петрович. Оказывается, это сам Костаки!
Впрочем, это не так уж и важно, решил сыщик. Если человек такого масштаба, как этот грек, попросил прекратить дело, то тут уж ничего не попишешь. Самое правильное – смириться, умыв руки, выпить за справедливость, помечтать о мире без мохнатой греческой или любой другой лапы. Вот только Паша не мог сидеть без дела, зная, что убийца сейчас удирает из Курортного, не понеся заслуженного наказания.
И коль с Костаки ему не тягаться, решил сделать что мог. Для начала набрал мобильный номер Олега, но абонент был недоступен. Потом пошел к Элли в мастерскую, спросил, нет ли где-нибудь его фотографии. Элли призадумалась.
Она была малосентиментальна, семейных альбомов не держала, был лишь один – с фотографиями Наташи. Наташа в пеленках, ползунках, платьице, школьной форме, новогодние Наташины снимки в карнавальных костюмах – всегда помпезных. В альбоме обнаружилось и несколько общесемейных фотографий – из тех, где Наташа лучше всего получилась.
На одном из этих снимков Элли показала Седову худенького парнишку, очень похожего на Перцева. Паша тут же схватил эту фотографию и убежал с ней, на бегу попросив у Элли в свое распоряжение «форд» из гаража Перцевых.
В первом же попавшемся фотоателье Курортного Паше распечатали несколько увеличенных персональных фото Олега, с ними он поехал на стоянку такси.
2
Днем Курортный был менее оживлен, чем вечером. С утра и до обеда отдыхающие отмокали в ваннах с вонючей и не очень вонючей, но всегда страшно полезной водой, а также принимали прочие процедуры, во множестве разработанные курортологами. Ехидным существам, вроде рыжего сыщика, всегда казалось, что большинство оздоровительных мероприятий приносят больше пользы бюджетам санаториев, чем пациентам. Но он не был специалистом в бальнеологии, поэтому свои домыслы оставлял при себе.
Почти все такси Курортного базировались на одном месте – на площади у нарзанных источников. Понятно, что у каждого водителя в разных районах города имелись любимые маршруты, но все таксисты обязательно посещали площадь «у нарзанов», где роились самые свежие новости.
У источников стояло около десятка машин – таксисты перекусывали, перекуривали, болтали. Пожелав им приятного аппетита, Паша показал каждому фото Олега, выдав легенду: дескать, младший брат ночевать не пришел, а милиция искать не хочет, там считают, что брат и сам найдется.
Олега никто не узнал – таких парнишек с рюкзачками тут полно, всех не запомнишь. Тогда Седов прикрепил фото Олега с номером своего телефона и заманчивым «Вознаграждение!» на столб, вокруг которого стояли машины, и отправился на автобусный вокзал. И там он тоже показывал фото, расспрашивал кассирш, уборщицу, бабулек, торгующих пирожками, продавщицу в ларьке. И снова никто не вспомнил Олега. Ничуть не разочарованный, Паша (а чего ждать в городе-здравнице?) прикрепил фото на доске объявлений, рядом с предложениями снять комнату.
На железнодорожном вокзале ситуация повторилась.
С вокзала Седов приехал в «пансионат», заглянул в комнатку хозяйки. Тетка, тыкавшая пальцем в кнопки калькулятора, подняла на Пашу строгий взгляд, едва кивнула в ответ на его «здрасте!».
– А ваш-то знакомый удрал! – сообщила она. – Удрал, замарав полы кровью. Вот неряха! И на звонок не отвечает. Вы, как увидите его, скажите, пусть он больше у меня не останавливается…
– А если он к вам все-таки придет, вы мне сообщите, пожалуйста, – попросил сыщик, не намереваясь признаваться в том, чью кровь пришлось отмывать хозяйке.
Оставив ей свой номер, он вышел на улицу.
Там Паша прикинул, куда мог пойти ночью Олег. Направившись вверх по извилистой улице мимо частных домов и кованых решеток, ограждающих территории санаториев, он пришел бы в парк. И что бы он там делал?… А вот если он пошел вниз, то вскоре очутился бы на трассе, которая соединяла Курортный с ближайшими населенными пунктами, в том числе и с Гродином. Ему пришлось бы с часик пройтись, зато на трассе появлялся хороший шанс поймать попутку и укатить отсюда подальше!
Паша сел в «форд» и поехал в сторону трассы. Проехав до ближайшего поворота в город, сыщик заметил справа от машины, вдали, в ложбине, едва различимый знакомый силуэт – железнодорожный виадук, один из тех, плоских и широких, собранных из бетонных плит. К Немецкому мосту такого типа не так давно привозил Седова покойный ныне человек-паровоз Никита Львович Перцев.
Вспомнив о нем, Седов невольно вздохнул.
Вернувшись в дом Элли, Паша прихватил из бара бутылку виски и погрузился в размышления об Олеге и Артуре.
«А не захотел ли Олег отомстить не только брату за донос, но и отцу за строгость? – подумал вдруг Паша. – Услышал о проекте отца, который он воплощал вместе с подлым предателем Артуром, и разозлился. Придумал план, запасся реланиумом и веревкой и убил брата. Именно поэтому он оставил тело Артура на мосту. Вот тебе, папочка, получи!»
Час за часом – и пришедшая в голову сыщика идея стала казаться ему идеальным объяснением ситуации. Бутылка виски опустела наполовину.
