Сейчас Ирина, уже столько дней не замечавшая меня, ответила взглядом и подняла трубку.
— София, в нашей компании открылась вакансия программиста. Я перешлю тебе все необходимые данные, и приступай к подбору.
Я радостно закивала. Жизнь внезапно начала налаживаться!
Рьяно приступив к работе, еще до обеденного перерыва я подобрала пятерых достойных кандидатов, с которыми я должна была встретиться в нашем офисе. Но после обеда Ирина подозвала меня к себе, и на ее лице я прочла сомнение.
— Пожалуй, я передам эту вакансию Диане.
— Но у меня пять собеседований в пятницу и понедельник…
— Диана проведет их. Для тебя у меня есть другое задание.
Ладно, не так уж и плохо.
— Наша база данных сильно устарела, — продолжала Ирина. — А ведь, как известно, именно база с контактами профильных специалистов помогает осуществлять подбор редких кадров в рекордно короткие сроки. Необходимо проверить актуальность имеющейся информации. Раскрываешь каждую карту, звонишь. Если контакт доступен, проверяешь данные — имя, образование, опыт работы, согласие на хранение сведений в нашей базе. В случае отказа или недоступности контакта удаляешь карту.
— Но в нашей базе несколько тысяч карт!
— А ты считаешь, масштабность задачи это повод не браться за нее?
Я прикусила язык.
— Нет, конечно, нет.
Это была невероятно скучная работа. Звонишь, уточняешь, правишь. Звонишь, уточняешь, правишь. З, У, П. З, У, П. З, У, П. Повторить пять тысяч раз. Для такой работы должны придумать роботов. К вечеру я проверила 160 контактов. Осталось всего 4984.
— Она издевается над тобой, — прошипела мне на ухо Диана.
— Но база действительно устарела.
— Твой случай это как раз тот, когда простота хуже воровства.
Вернувшись домой в самых подавленных чувствах, я увидела возле своего подъезда мальчика лет семи. У него был совершенно ангельский вид, светлые вихры, васильково-синие глаза… и сигарета в зубах. Может, разумнее было пройти мимо, но я остановилась и сказала:
— Это нехорошо.
— Твое какое дело? — огрызнулся мальчик.
— Я серьезно. Курение очень вредно для здоровья. А ты еще совсем маленький.
Мальчик демонстративно повернулся ко мне спиной и выпустил облако дыма. Мне представилось, как его детские легкие чернеют от смол и, не в силах наблюдать этот акт саморазрушения, я выхватила у мальчика сигарету.
— Дура! Отдай!
— Как ты разговариваешь со взрослыми?
— Немедленно верни! — мальчик затопал ногами, и терпение мое лопнуло. Я достаточно в своей жизни натерпелась от взрослых мужчин, еще и недоросли всякие мне будут указывать.
Схватив его за руку, я потребовала:
— Веди меня к своим родителям! Пока не отведешь, не отпущу!
— Моя мама уехала! Далеко! В Париж!
— Значит, веди меня к папе!
— И что, ты думаешь, он мне сделает? — нагловато осведомился ребенок.
— Если ничего, так тем более, веди меня.
Минут пять мальчик молча и упорно отбивался. Убедившись, что я не сдамся, с мрачным видом повел меня к подъезду. Моему подъезду, на мой пятый этаж, к моей квартире! Нет, все-таки к соседней… Заспанный Эрик открыл дверь.
— Что такое, Деструктор? — несмотря на столь странное обращение, эти двое были явно знакомы.
— Он курил, — пожаловалась я.
— Вот как? Ну да он взрослое семилетнее существо. Все права, тра-та-та, в том числе право быть идиотом, и если уж решил употреблять, пусть употребляет. Да, Деструктор? Есть у тебя еще сигареты, или тебе подкинуть деньжат?
Мальчик, почему-то называемый Деструктором, показал Эрику пачку и степенно удалился в глубь квартиры.
— Как хорошо, что все быстро разрешилось, — сказал Эрик.
Минуту я молчала, погруженная в состояние глубокого шока. Потом подобрала челюсть и набросилась на Эрика.
— Как можно быть таким безответственным со своим младшим братом?
— А он мне не брат, — Эрик задумчиво почесал подбородок. — Он мой сын.
— Чего?! Сколько тебе лет?
— Двадцать два.
Я провела нехитрые математические расчеты, и моя челюсть снова отпала.
— Тебе что, было пятнадцать, когда он родился?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, пятнадцать мне только на следующей неделе исполнилось.
Почувствовал, что вот-вот сорвусь и заору благим матом, я развернулась, ушла в свою квартиру и громко хлопнула дверью. Бесполезно с этой наглой рожей разговаривать. И такие идиоты воспитывают детей! Да у него самого еще мозги не выросли! Кошмар! Я задумалась, не обратиться ли мне в центр защиты детей, но решила понаблюдать до воскресенья. И пусть только он…
Утром, пока маршрутка везла меня к похожему на замок офисному зданию, в котором тем не менее меня ожидали вполне себе средневековые пытки, я перебирала вчерашний разговор с соседом и все еще страшно злилась.
Едва Ирина отошла, я принялась изливать свои фонтанирующие переживания Диане.
— Мой сосед ненормальный! Ему плевать на все! Водит к себе подозрительных женщин! Да еще и ребенка заделал в четырнадцать лет! Шпана!
— Бывает, — Диану ничего не могло пронять. — Заделали, родили.
— В четырнадцать лет? Да это же девятый класс, даже восьмой!
— Школьники сейчас очень активные, — пожала плечами Диана.
— Но не до такой же степени! Я вот в школьные годы не занималась сексом.
— Учитывая твои заморочки, я бы не удивилась, если бы ты сказала, что вообще никогда не занималась сексом.
Ее шутка задела меня до глубины души. Даже губы задрожали.
— Что ты хочешь этим сказать? Что я страшная, толстая, еще какая-то не такая, и меня никто не хочет?
— Нет, — удивилась Диана. — Я просто пошутила.
— Знаю я такие шутки. Это неправда. Я занималась сексом, занималась!
— Да на здоровье, — отмахнулась Диана.
— Я ЗАНИМАЛАСЬ СЕКСОМ! — закричала я.
Повисла странная пауза. И тут я заметила неподалеку Роланда. Слегка обалдевший, он стоял рядом с каким-то высоким, по-деловому одетым человеком в очках. Оправившись от потрясения, Роланд прочистил горло и вымолвил, обращаясь к незнакомцу:
— А это наш отдел по подбору персонала, — направленный на меня взгляд обещал смерть только после длительных пыток.
— Мы обсуждали приемы… хэдхантинга[1], — попыталась оправдаться я, но лучше бы уж молчала.
Человек в очках взглянул на меня с игривой искоркой во взгляде.
— Пойдемте, — поторопил его Роланд и сжал губы в ниточку.
— Вечно вы с Ярославом в эпицентре сексуального скандала, — пробормотала Диана.
Я пугливо поежилась и спряталась от мрачной действительности, погрузившись в не менее мрачный процесс верификации базы данных. Когда я уже задыхалась и чувствовала на себе всю тяжесть мира, позвонил Федя.
— Давай в субботу посидим где-нибудь.
Я даже знала, где. В «Бочке», «Зелененьком» или «Золотом леще». Но мне хотелось, чтобы в этот раз меня поцеловали, а не икали мне в лицо. Да и сколько можно пить?
— Давай просто погуляем, — решилась предложить я. — По набережной, например.
Он поддержал мою идею с неожиданным энтузиазмом.
В субботу я ждала возле спуска на набережную, одетая в легкую джинсовую куртку и светло-бежевую, призывно развевающуюся юбку. С реки дул свежий, прохладный ветер, и я расправила плечи, наслаждаясь чудесным днем.
— Какая ты красивая, — отметил беззвучно подкравшийся Федя и легонько поцеловал меня в висок, после чего я поняла, что настоящих поцелуев уже не предвидится — от него так дохнуло перегаром, что следовало бы повесить ему на грудь табличку: «Осторожно! Огнеопасен!»
— Ты опять пил?
— Да встретил вчера старого друга… посидели…
Я уныло кивнула, чувствуя, как настроение начинает портиться, и мы пошли вдоль набережной.
— Мороженое?
— Можно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Одно мороженое и бутылку пива, — обратился он к ближайшей киоскерше.
— А пиво зачем? — встрепенулась я.
— Да ладно, я же не водку бутылками глушу.
В его словах был резон, тем не менее мой эмоциональный уровень упал еще на пару делений.
