Из приведённого выше высказывания Эйнштейна также следует, что ему оставалось сделать буквально полшага, чтобы связать не только гравитацию и пространство, а всю материю и пространство в единое смысловое целое. Он этого не сделал. Жаль. Из дальнейшего станет ясно, что именно эта мысль и легла в основу нового мировоззрения.
Теперь ещё раз процитирую Эйнштейна: «Если мы пожелаем избежать слишком специальных предположений, мы можем высказать одно соображение: сила, действующая между двумя данными частицами, зависит только от расстояния между ними, подобно силам тяготения. Это предположение кажется довольно простым. Можно было бы представить гораздо более сложные силы, например зависящие не только от расстояния, но и от скоростей обеих частиц (подчёркнуто мной, – С.С.)» [4]. До вывода о логичности введения в физику представлений о влиянии относительного движения тел (пусть не прямого, а опосредованного волновыми явлениями) на величину центральных сил электромагнитного взаимодействия между ними здесь уже даже не полшага. Фактически Эйнштейн сделал этот вывод (или согласился с выводом Леопольда Инфельда, так как они писали это вместе, во второй половине тридцатых годов двадцатого века, хотя, судя по построению фраз, указанное написал сам Эйнштейн). Но, вместо того, чтобы развить эту мысль (которая, судя по всему, появилась уже значительно позже создания СТО и ОТО), Альберт Эйнштейн остался на прежних позициях (что критическая для вещества скорость света объясняется безграничным ростом массы при относительном движении тел).
Примечание. Правда, Эйнштейн ввёл зависимость от движения одновременно массы, длины и времени, что, вследствие установленной вторым законом Ньютона связи силы именно с этими параметрами, позволило в ряде случаев приблизительно скомпенсировать неучтённое влияние движения собственно на силу. Этим, на мой взгляд, и объясняются определённые успехи теории относительности в части теоретического обоснования и предсказания реальных явлений природы. Опять напрашивается сравнение с геоцентрической системой Птолемея, также обеспечивавшей возможность объяснять и предсказывать результаты наблюдений. В последней, вместо одной орбиты планеты использовалось представление о сразу двух круговых, взаимосвязанных орбитах (деференте и эпицикле), скорректированных, к тому же, эквантом или вторичным эпициклом (третьей орбитой). Так что даже соотношение по сложности модели мироздания в сравнении с предполагаемой реальностью у Эйнштейна здесь такое же, как у Птолемея – три к одному. В обоих случаях возникает вопрос: зачем объяснять количественные закономерности наблюдаемых явлений столь сложно и непонятно, если это можно сделать намного проще и логичнее? Конечно же, и масса, и сила – это абстрактные (языковые) понятия. Мы их придумали, и, в принципе, мы же имеем право их изменять. Хотя выходить здесь за границы, где эти абстракции вообще начинают терять своё изначальное смысловое значение, пожалуй, не следует. К тому же, изменять в зависимости от относительного движения вместе с массой ещё и такие величины, как длина и время, когда здесь можно обойтись изменением одной лишь силы (это будет доказано) природа точно не будет. Она экономна.
Возвращаясь к четвертому философскому выводу, а также указанным следствиям из него, можно найти и возможную причину волнового кризиса, обусловливающую предел скорости света в движении заряженных микрочастиц, экспериментируя с которыми мы этот предел не можем преодолеть. Мы ведь используем для ускорения частиц и сохранения ими заданной траектории движения исключительно электромагнитные силы. При этом мы сегодня уверены, что электростатические силы не зависят от скорости движения частиц относительно оборудования, которое эти силы создаёт, поэтому и называем их статическими. Но если эти силы создают линии одномерной материи, в которых при пересечениях возникают поперечные волны, увеличивающие длину таких линий, то скорость движения, увеличивая здесь частоту пересечений, обязательно повлияет на сами силы, причём только в сторону их уменьшения.
Предыдущие размышления привели нас к мнению, пусть пока к гипотетическому (в дальнейшем оно будет обосновано), что кроме гравитационного и электромагнитного взаимодействия никаких других видов силового взаимодействия в нашей Вселенной не существует. Следовательно, закон изменения любых сил взаимодействия при изменении расстояния между взаимодействующими телами без учёта влияния волновых процессов нам хорошо известен, проверен экспериментально и является действительно фундаментальным законом природы:
F r2 = const, (4)
где F и r, соответственно, сила взаимодействия (согласно её определению, введённому вторым законом Ньютона) и расстояние между материальными точками. С учётом четвертого философского вывода, формулу (4) следует считать отражением природных свойств силовых линий, связывающих материю нашей Вселенной воедино. При таком подходе величина r отражает уже не расстояние между материальными точками, как таковое, а длину соединяющих их материальных силовых линий.
Выше уже говорилось, что никаких объективных оснований полагать, что существует эффект экранирования материей гравитации (и, соответственно, гравитационное излучение) мы сегодня не имеем. Поэтому силы гравитационного взаимодействия, скорее всего, изменяются пропорционально только именно расстоянию между материальными точками, то есть так, как мы сегодня себе это и представляем. А вот для электромагнитного взаимодействия длина силовых линий, создающих это взаимодействие, при возникновении волн в них должна становиться больше указанного расстояния, что, соответственно, уменьшает силу взаимодействия материальных точек при одном и том же расстоянии между ними. Это обосновывается и наличием в природе электромагнитного излучения, и экранированием электромагнитного взаимодействия веществом.
Примечание. Ниже будет показано, что волновые процессы, наиболее вероятно, являются самой причиной деления электромагнитного взаимодействия на электрическое (так точнее, чем электростатическое) и магнитное, что магнитное взаимодействие есть результат неравномерного искажения волнами электромагнитного излучения силовых линий, по существу, обеспечивающих лишь одно фундаментальное взаимодействие – электрическое.
Отсюда следует гипотеза, что наблюдаемый нами световой барьер в относительном движении частиц вещества обуславливает асимптотическое стремление к нулю электромагнитных сил, обеспечивающих ускорение этих частиц. Более подробный анализ этого вопроса выходит за пределы общих философских рассуждений, поэтому, давайте, проведём его тогда, когда речь пойдёт уже о собственно физике, а пока сформулируем, пятый философский вывод.
С целью более точного теоретического отображения реальности следует считать, что масса любых частиц вещества, количественно отражающая свойства инертности материи всегда постоянна (инвариантна). Любые критические условия, связанные со стремлением скорости движения частиц вещества (частиц материи, обладающих массой) к тому или иному пределу могут быть лишь следствием влияния движения материи на силы, которые это движение изменяют, а не на массу.
Примечание. Мнение, что получение массы из энергии, и наоборот, экспериментально доказано с помощью опытов с элементарными частицами, является следствием применяемого при обработке результатов этих опытов математического аппарата, в частности СТО. Массу ведь невозможно замерить непосредственно. Её можно только рассчитать. Массу тела легко рассчитать, замерив его вес. Но элементарные частицы мы «взвешиваем» не с помощью гравитации, а с помощью электромагнитного взаимодействия при очень высоких скоростях их движения. При этом силы электрического взаимодействия, как сказано выше, сильно искажаются волнами электромагнитного излучения. Не учитывая эти искажения и применяя при расчётной обработке экспериментальных данных математический аппарат специальной теории относительности, мы и создали в своём сознании иллюзию о взаимопревращениях массы и энергии. Ниже это будет рассмотрено более подробно. Здесь я пишу об этом только для того, чтобы у Вас, читатель, не возникло преждевременных вопросов ни к автору этой книги, ни к себе.
А сейчас, пожалуй, следует постараться ответить на ещё один из самых главных и древних философских вопросов: бесконечна Вселенная или, всё же, конечна? Обе эти точки зрения существуют и сегодня. Причём вопрос этот касается не только бесконечности размеров Вселенной (бесконечности «вверх»), но и предела делимости материи (бесконечности «вниз»).
