Когда Стас ответил на все вопросы и Егор Андреевич поблагодарил гостя за интересную лекцию, Матвей, Маша и Стас вместе вышли на улицу.
Стас спросил:
– Ну как, ничего все прошло? Как вам показалось?
– Интересно! – искренне сказал Матвей. – Я вашу работу совершенно иначе себе представлял! Да, спасибо вам большое, Станислав!
– Я что хочу сказать… Матвей, Маша! – Стас остановился. – Через неделю у нас на фирме будет небольшой праздник… Год со дня основания. Так я вас приглашаю. Обоих!
– Спасибо! – сказал Матвей. – Мы подумаем. Да, Маша?
Но Маша ничего не ответила. Повисла неловкая пауза. Стас, быстро попрощавшись, пошел к своей машине. А Маша и Матвей медленно двинулись по направлению к бульвару.
– Ну? – спросила Маша. – И что все это значит? На фига, спрашивается, ты его затащил в школу? И вообще – когда это ты с ним успел познакомиться?
– Да ладно тебе дуться! – сказал Матвей, – В школу я его не затаскивал. Просто предложил приехать, рассказать о своей работе. Он и согласился. Что в этом такого? А познакомился я с ним во вторник. Нашел в Интернете его телефон, позвонил…
– Это ты все нарочно сделал, да? – спросила Маша. – Ну, типа, мне назло?
– Ну при чем тут назло! – развел руками Матвей. – Наоборот! Я думал, тебе будет приятно!
– Мне было очень приятно! – сухо произнесла Маша. Правда, выражение ее лица говорило об обратном. – Ладно. Пока, Ермилик. Я домой пойду.
– Машка… – сказал Матвей. – Ну прости! Я не думал, что ты так расстроишься! А-а-а! – И он, махнув безнадежно рукой, двинулся прочь.
Маша сидела в своей комнате. Перед ней, на столе, стоял букет гладиолусов, уже начинающий увядать. Первоначальный шок у нее прошел. Хотя ощущение обиды еще оставалось. Маша попыталась понять, откуда в ней взялось это ощущение обиды. И ей скоро стало ясно, что обида возникла из-за того, что Матвей и Стас вроде как сговорились у нее за спиной. Ведь до этого, чего греха таить, ей была в чем-то приятна ситуация, когда она нравилась сразу двум молодым людям, принадлежащим к двум совершенно разным, непересекающимся мирам. Потому что у нее была тогда некая свобода маневра, возможность управлять ситуацией. Матвей же, познакомившись и вроде бы даже подружившись со Стасом, как бы смешал все в одну кучу. И лишил тем самым Машу возможности маневра. Это было странно. Это было не по правилам. Короче, такого поворота событий девушка совершенно не ожидала.
Вечером, когда с работы пришел отец, Маша решила с ним посоветоваться. Выслушав ее сбивчивый рассказ, Дмитрий Петрович спросил:
– Дочка, ну а в чем проблема-то? Ну, пришел к вам Стас в школу. Ну, познакомился он с Матвеем. Ну и что?
– Так в том-то и дело, папа, что все было наоборот! Матвей сперва познакомился со Стасом, а потом уже Стас пришел к нам в школу! Потому что это Матвей его пригласил, понимаешь?
– Ну? – спросил отец. Было видно, что он добросовестно пытается понять то, что сказала ему дочь. – Матвей его пригласил, понимаю. Ну так и что?
– Ох! – Маша закатила глаза. – Да ничего…
– Ну и в чем проблема? – поинтересовался Дмитрий Петрович.
И тут Маша в очередной раз пожалела, что у нее нет близкой подруги. Потому что папа – он, конечно, хороший и все такое. Но иногда он становился удивительно тупым. «Наверное, все мужчины такие!» – даже мелькнула у Маши мысль. Она сказала:
– Ладно, пап, ничего. Все нормально.
Короче, Маша в тот вечер отправилась спать, так и не сумев толком разобраться в своих мыслях и чувствах.
А на следующий день, в субботу, с утра заявился Матвей. Он снова пришел с цветами. Дверь ему открыл Дмитрий Петрович.
– А Машка еще в постели! – сказал он, впуская Ермилова. – Эй, дочка! Хватит дрыхнуть! К тебе гости пришли!
Маша крикнула:
– Сейчас! – но вставать не спешила.
Сон еще не оставил ее окончательно. Утро было солнечным, и девушка видела, как солнце, проникнув в комнату, косым лучом легло на букет гладиолусов, подаренных Матвеем. Из прихожей сквозь прикрытую дверь доносился бубнящий голос отца:
– Слушай, Ермилов, не понимаю, в кого это Машка соня такая! Может, в мать? Я-то вообще долго спать не могу!
Маша улыбнулась. Она вдруг ощутила себя словно в детстве. «Боже, какая я счастливая! – блаженно потягиваясь, подумала вдруг она. – У меня есть папа. И Матвей. И еще мама, хоть и вижу ее нечасто. Чего еще надо?»
В этот момент дверь приоткрылась, и в комнате показался букет хризантем. Потом в щель просунулась голова Матвея:
– Машенька, с добрым утром!
– Привет! – хриплым спросонья голосом ответила девушка.
Матвей зашел в комнату, положил букет на стол.
– Ну и чего ты разлеглась? – смешно прищурившись, поинтересовался он. – Не видишь, к тебе гости пришли!
– Ермилик, поди-ка сюда! – попросила Маша.
– Ну чего? – Матвей подошел к изголовью.
– Наклонись-ка! – попросила Маша. – Чего скажу!
А когда Матвей выполнил ее просьбу, она крепко обхватила его шею руками.
– Машка, дуреха, пусти, задушишь! – завопил Матвей.
– Ермилик! – выдохнула девушка прямо Матвею в ухо и снова повторила: – Ермилик!
– Ну чего еще? – ворчливо спросил Матвей. Он стоял согнувшись, в неудобной позе.
– Ничего! – сказала Маша. – Ничего…
