Достав из кармана маленькую фотографию, Мэтт протянул ее Либби.
— Вот она. Шайло.
— Мэтт, она просто красавица! — восхитилась, глядя на снимок, Либби.
Его глаза прояснились, он улыбнулся.
— Лысая, как коленка. Мы с Джимом тоже были лысыми, и наша сестра. Я должен позвонить маме. Даже не представляю, как ей сказать.
Роуан посмотрела на фотографию младенца с пухлыми щечками и большими глазками, которую ей передала Либби, и вернула ее Мэтту.
— Прогуляйся, подумай, а потом позвони маме. Она обрадуется. Может, немножко рассердится, что не узнала раньше, но в целом будет счастлива. Иди. Я займусь твоим парашютом.
— Спасибо. Спасибо, — повторил он и, как лунатик, двинулся к двери.
— Ему есть о чем подумать, — заметила Либби.
— Да, о многом.
Продолжая работать, Роуан тоже думала. В мастерской собирался народ, и, поскольку новость быстро облетела всю базу, главной темой дня было возвращение Долли Брейкмен.
— Ро, ты ее еще не видела? — спросил Триггер. Роуан, закончившая со своим парашютом, занялась парашютом Мэтта.
— Нет.
— Говорят, она приехала вчера вместе с матерью и проповедником.
— С кем, с кем?
— Да. — Триггер воздел глаза к небесам. — Некто преподобный Латтерли. Говорят, это священник ее матери, и Долли теперь регулярно ходит в церковь. Она целый час просидела с ММ в его кабинете. А сегодня утром на кухне с Линн и Марг жарит бекон.
— Она хорошо готовит.
— Да, с этим у нее проблем не было.
Встретившись взглядом с Триггером, Ро дернула головой и тихо сказала:
— Теперь у нее ребенок. Нечего ворошить прошлое.
— Думаешь, это действительно ребенок Джима?
— Они трахались, как кролики. Почему бы и нет? — Потому что Долли трахалась со многими кроликами мужского пола, подумали они оба, но промолчали. — И вообще, это не наше дело.
— Джим был одним из нас, значит, наше.
С этим не поспоришь, но, укладывая парашюты, Роуан старалась не прислушиваться к разговорам, а закончив, отправилась на поиски Маленького Медведя.
Он поднялся из-за письменного стола, жестом попросил ее закрыть дверь.
— Я ждал тебя.
— Я хочу знать, следует ли мне остерегаться. Не хочется закончить жизнь с кухонным ножом в спине.
Майкл потер переносицу.
— Ты думаешь, я пустил бы ее на базу, если бы считал, что она доставит тебе неприятности?
— Нет. Но приятно слышать, что буря утихла.
— До Джима она работала здесь три года. Единственная претензия, какую ей можно было бы предъявить, — ветер, поднимавшийся, когда она задирала юбки. Но никто не жаловался.
— Мне плевать. Пусть делает минет хоть каждому новобранцу, парашютисту, технику или прохожему. — Ро сунула руки в карманы, прошлась по комнате. — Повариха она хорошая.
— Да, хорошая. И, как я слышал, многие парни заскучали, когда она связалась с Джимом. А теперь у нее ребенок. Судя по срокам и по ее словам, это ребенок Джима. — ММ надул щеки. — Она притащила с собой священника. Мать заставила ее ходить в церковь. Долли нужна работа, хочет загладить вину.
Он взмахнул рукой.
— Да, мне жаль ее, но я не согласился бы, если бы не поверил, что она хочет начать все с чистого листа, построить новую жизнь для себя и ребенка. Она знает, что если причинит зло тебе или любому другому, то немедленно вылетит с базы.
— Майкл, я не хочу быть причиной ее увольнения.
ММ долго смотрел на нее мудрыми карими глазами.
— Беру ответственность на себя. Если хочешь, я ее сейчас же уволю.
— Черт, я этого не сказала.
— По воскресеньям она поет в церковном хоре, — ухмыльнулся Майкл.
— Дай мне подумать… Ладно. Прекрасно.
Роуан рывком села на стул.
— Что-то не так, Ро?
— Она говорила тебе, что они с Джимом собирались пожениться и что он обрадовался, узнав о грядущем отцовстве?
— Говорила.
— Я знаю, что он встречался с другими женщинами, Майкл. В прошлом году мы летали на пожар в Сен-Джо и провели там трое суток. Джим закрутил с одной из поварих; похоже, он питал слабость к поварихам. И я знаю, что когда он был свободен, то встречался с ней несколько раз в мотелях где-то между Мизулой и Сен-Джо. И не только с ней.
— Я это знаю. Мне пришлось поговорить с ним. Он хотел, чтобы я прикрывал его перед Долли.
— И я говорила тебе, что в самолете в день гибели он нервничал. Не радовался, а нервничал, дергался. Если Долли перед вылетом вывалила на него новость о беременности, вот и причина. Или одна из причин.
Майкл постучал карандашом по столешнице.
— Я не вижу оснований рассказывать это Долли. А ты?
— Я тоже. Могло статься, она действительно нашла утешение в вере и в пении псалмов, только насчет Джима она лжет или заблуждается. Ну, раз мы все прояснили, я не возражаю.
— Я попросил Марг последить за ней и докладывать мне.
Ро встала.
— Хорошо, меня это устраивает.
— На севере начинаются грозы, — сообщил Майкл.
— Правда? Вдруг нам повезет, и мы полетим на пожар — тогда все, включая меня, перестанут болтать о возвращении Долли…
Роуан вышла из кабинета и пошла в кухню-столовую. Пожалуй, следует поговорить начистоту с главным действующим лицом.
На кухне, где уже двенадцать лет господствовала Марг, полным ходом шла подготовка к ужину. Сама королева — в джинсах, футболке и фартуке с нагрудником — ловко резала на четвертинки картофелины с красной шкуркой. Пышная копна каштановых волос Марг скрывалась под ярко-розовой банданой.
Над кастрюлями, загромождавшими плиту, поднимался пар. Из айпода, стоявшего на рабочем столе, рвалась «Безмолвная». Только Марг выбирала, что слушать на кухне, и сейчас, отбивая ритм ножом, подпевала Леди Гага[15] сильным, хрипловатым голосом.
У Марг были широкие скулы американских индейцев — наследство прабабушки по материнской линии — и доставшиеся от предков-ирландцев веселые карие глаза и молочно-белая кожа. Сейчас эти ирландские глаза впились в Роуан, указывая на женщину, которая мыла в раковине зелень.
Зычно, перекрывая громкую музыку, Роуан возвестила о своем появлении:
— Отлично у вас здесь пахнет!
Медленно выключив воду и повернувшись, Долли застыла.
Ее лицо округлилось, грудь стала пышнее. Светлые волосы были стянуты высоко на затылке в задорный «конский хвост», и Ро подумала, что не помешало бы подкрасить корни… Нет, нехорошо придираться. У молодой матери другие приоритеты. И вряд ли ее щеки стали красными от румян.
Не поднимая глаз, не произнося ни слова, Долли стала вытирать руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
