– Мы двигались по поверхности с обычной скоростью, когда неожиданно услышали гул самолета, – докладывал другой командир. – Буквально через несколько секунд в корму уперся луч прожектора. И начался обстрел. Противник определенно не искал нас прожектором, а заранее знал, где мы находились. Он сразу осветил корму нашей лодки.
В общем, Деницу и его офицерам было над чем поломать голову.
– Что ж, на сегодня достаточно, – устало вздохнул Дениц. – Пока отправляйтесь в отпуск. Сколько вы хотели бы отдохнуть? Можете взять мою машину завтра для поездки на вокзал.
Проводив командира до двери, Дениц вернулся к столу. Его лицо потемнело от усилий найти верное объяснение непонятному.
– Мекель, – он положил руку на плечо одного из штабных офицеров, – что происходит? Почему они выходят на нас так точно? Как это стало возможным?
Но Мекель тоже не знал ответа.
Всю следующую неделю Дениц периодически возвращался к обсуждению наболевшего вопроса.
– Быть может, это простое совпадение? – предположил кто-то из штабистов.
– Совпадение? – раздраженно отмахнулся Дениц. – Вы же сами в это не верите! Не слишком ли часто мы списываем на совпадения те случаи, когда противник обнаруживает нас раньше, чем мы его? Когда вахта на мостике не бдит, как это ей положено, а ворон считает – вот что у нас теперь называется совпадением.
– Слишком много сообщений о внезапных атаках, – сказал другой офицер, – чтобы все они могли оказаться совпадениями. Очевидно, на вооружении британской авиации появился новый поисковый прибор, позволяющий обнаружить цель даже при нулевой видимости.
– Но у нас он тоже есть – это радар!
– Да, на берегу и на больших кораблях. Никто еще не сумел установить такую громоздкую аппаратуру на самолет.
На этом обсуждение прекратилось – никто больше не выдвинул другие предположения. Но упоминание о радаре насторожило Деница.
– Давайте спросим у Мартенса, – решил он. – Быть может, он сумеет отыскать ответ.
Адмирал Мартенс возглавлял радиоразведку ВМФ. Срочный запрос Деница о возможности наличия у противника компактных радарных установок, которые можно использовать на самолетах, заставил его глубоко задуматься. Его департамент уже занимался этим вопросом: немецкие радарные станции на побережье Франции отслеживали деятельность вражеских радаров на всех возможных частотах.
Вскоре начали поступать сообщения, внесшие некоторую определенность. В начале июня 1942 года Мартенс отправил капитана Штуммеля, впоследствии сменившего его на посту главы радиоразведки флота, к Деницу. Выслушав сообщения о последних событиях в море, Штуммель твердо заявил:
– Да, это радары.
Немецкие береговые станции подтвердили, что британские самолеты, летающие над Бискайским заливом, для обнаружения цели испускают высокочастотные импульсы. В этом сомнений уже не было. Но Штуммель обладал еще более интересной информацией.
– Эти приборы, названные противником ASV, работают на волне 1,2 метра.
В принципе в этом не было ничего нового. Немецкие радары «Seetakt» функционировали на волне 0,8 метра. Но как сумели британцы установить радары на самолет?
– Ну и что мы теперь должны делать? – полюбопытствовал Дениц.
Штуммель задумчиво покачал головой:
– На мой взгляд, существует только одно решение: установить радарную аппаратуру на все подводные лодки. Это позволит вовремя обнаружить противника и нырнуть до начала атаки с воздуха. Конечно, это займет какое-то время. Во-первых, в данный момент мы не располагаем нужным количеством приборов. А во-вторых, опыт эксплуатации экспериментальных установок показал, что они нуждаются в существенной доработке, прежде чем смогут надежно работать в нелегких условиях на подводной лодке. Кроме того, можно предложить использование на лодках радарных детекторов. Они не помогут определить местонахождение противника, но установят факт наличия радаров в определенном районе. Тогда командир может принять решение о срочном погружении.
– А им хватит времени нырнуть раньше, чем вражеский самолет подлетит так близко, чтобы начать бомбежку?
– Лично я уверен, что да. Но разумеется, мое утверждение надо проверить на практике.
– Мне немедленно нужны эти приборы, – обрадовался Дениц, – и чем раньше, тем лучше.
На помощь подводникам пришел случай. На одном из радиозаводов в окрестностях Парижа нашлись нужные приемники. Они были немедленно отправлены на базы подводных лодок. Новые приборы без затей нарекли «метоксами» по названию выпустившей их фирмы. Их также снабдили импровизированными антеннами, имевшими небольшие размеры и выполненными в форме креста. Впоследствии они стали известны как «бискайские кресты».
Дениц трудился день и ночь, чтобы побыстрее оснастить все подводные лодки новыми приборами. Тем более, что у него имелись основания для беспокойства. В июле противник потопил 12 немецких подводных лодок, а в августе – 15, причем в основном благодаря внезапным атакам с воздуха. Таких потерь немецкий подводный флот еще не знал. «Метоксы» и «бискайские кресты» должны были стать спасением.
И вот подводные лодки, снабженные новыми приборами, отправились в свой первый боевой поход. Уже в Бискайском заливе «метоксы» покажут, на что они способны. Спустя несколько дней Дениц получил возможность с облегчением вздохнуть – первые результаты подтвердили эффективность «метоксов».
По своей сути это были акустические приборы. Как только лодка всплывала, «бискайский крест» начинал вращаться. А в это время во внутреннем помещении у «метокса» сидел оператор в наушниках. Он напряженно вслушивался, ожидая появления жужжания, означающего приближение самолета, испускающего радарные импульсы.
Иногда звуки в наушниках были тихие и удаленные, но чаще – громкие и угрожающие.
– Самолет! – сообщал оператор на мостик, и все устремлялись вниз. Начиналось срочное погружение. Чтобы погрузиться на безопасную глубину раньше, чем над головами появится вражеский самолет, матросам требовалось несколько минут. А поскольку в небе над Бискайским заливом самолеты союзников, уже не опасаясь своих коллег из люфтваффе, находились всегда, сообщения о приближающейся опасности звучали часто.
Конечно, иногда нельзя было обойтись без всплытия. Под водой лодка могла ползти со скоростью не больше 3–4 узлов, и батарей хватало ненадолго. Хочешь не хочешь, приходилось всплывать. При этом начинала вращаться антенна, и почти сразу же снова звучало сообщение оператора у «метокса» о приближающемся самолете.
Особенно тяжело приходилось вблизи конвоя. Здесь каждый эсминец, корвет и самолет имели свой радар, поэтому прибор пищал, свистел и жужжал почти беспрерывно.
Участившиеся срочные погружения, постоянное напряженное ожидание… В результате на команды ложилась дополнительная нагрузка, которую выдерживали не все. Некоторые командиры решили, что чудо-техника – это хорошо, но лучше полагаться на свои глаза и уши, чем жить в непрерывном напряжении, и отключали приборы.
Однако Дениц имел все основания вздохнуть с облегчением. Конечно, подводные лодки значительно чаще оказывались загнанными под воду, и вообще борьба обострилась, но было найдено оружие против страшной опасности – внезапных атак противника с воздуха. Тут немцы оказались на высоте. Но какой следующий сюрприз готовит противник?
Поэтому Дениц без устали слал документы в Берлин, уведомляя о своих трудностях. В первое время статистика показывала, что «бискайские кресты» – весьма эффективное лекарство. В сентябре потери подводных лодок снизились, а объем потопленного тоннажа возрос. В ноябре на дно было отправлено более 1 миллиона тонн торгового груза союзников, а потери подводных лодок с лихвой перекрывались их ускоренным строительством, поэтому число «серых волков» возрастало каждую неделю. Одновременно уменьшался тоннаж флота союзников.
На рубеже 1942–1943 годов адмирал Дениц достиг вершины успеха. Если бы дела и дальше шли так, битва за Атлантику могла быть выиграна. Но этот человек не имел привычки тешить себя иллюзиями. Он был глубоко обеспокоен. Никто не знал, что имеется в запасе у противника.
В это время Дениц сменил Редера на посту командующего ВМФ. И очередная загадка не заставила себя долго ждать. Снова несколько подводных лодок подверглись внезапным атакам, как это было до появления «метоксов». Но теперь вражеские пилоты заставали подводников врасплох, несмотря на работающие радарные приемники.
Между тем уже были разработаны новые, более совершенные приемники, которые сканировали диапазон автоматически и сигнализировали об обнаружении излучения не раздражающим писком, а точкой на экране.
– Конечно, «метокс» у нас был включен, – доложил командир подводной лодки, подвергшейся бомбардировке через несколько часов после выхода в море. Британский самолет спикировал на нее из облаков, после чего покалеченная лодка с трудом добралась до базы. – Но эта штуковина молчала! Я даже забеспокоился, поскольку в этом районе всегда есть кто-то в воздухе. Я сам надел наушники. Прибор не издавал ни звука. И почти в ту же минуту с мостика сообщили о появлении вражеского бомбардировщика. Никто даже пальцем не успел пошевелить, как нам на головы посыпались бомбы.
