Глава 9
«ШАРНХОРСТ»
В 1943 году Гитлер получил прекрасную возможность оценить пагубные последствия своего недальновидного приказа, результатом которого стали не только возросшие потери субмарин, фактически положившие конец подводной войне немецкого флота, но и гибель корабля, ранее считавшегося счастливчиком на флоте. Речь идет о линкоре «Шарнхорст».
Рано утром 15 февраля 1943 года адмирал Тиле был приглашен к Деницу, который сердечно встретил гостя:
– Я хотел бы обсудить с вами, Тиле, возможность использования наших боевых кораблей в Северной Норвегии.
– Вы имеете в виду «Лютцов» и «Нюрнберг», господин гросс-адмирал?
– Да, но я также убежден в необходимости снова отправить в море «Тирпиц». И мы должны решить, стоит ли посылать в Северную Норвегию «Шарнхорст», если мне удастся убедить Гитлера пойти на это.
– По-моему, это единственно правильное решение.
– Мне удалось добиться от Гитлера общего согласия на мои намерения, и кораблям уже не грозит списание. Теперь они смогут выходить в море на операции, если будет подходящая цель и вероятность успеха. Командир вышедшей в море эскадры будет свободен от прежних ограничений и будет иметь право действовать по обстановке, не ожидая инструкций от вышестоящего командования.
Тиле выглядел озадаченным. Старые офицеры, высоко ценившие Редера, весьма скептически отнеслись к появлению на его посту главного подводника страны. Но когда Дениц преуспел в отмене непререкаемого приказа фюрера «никакого риска», который касался больших кораблей (что не удалось его предшественнику), это могло только приветствоваться.
– Да, это решающий момент, – согласился он. – Невозможно воевать, когда пресловутый приказ связывает тебя по рукам и ногам.
Но Тиле не пытался скрыть свое мнение, что прорыв больших кораблей в Арктику будет очень опасным. Во время полярной ночи, которая только что наступила, светлое время суток длится всего несколько часов, если им можно назвать серые сумерки в районе полудня. Имея за плечами богатый опыт войны на море, Тиле позволил себе высказать сомнение:
– Риск ночного сражения в этих водах будет значительно большим для нас, чем для наших противников, у которых имеются серьезные торпедные силы; я имею в виду эсминцы и легкие крейсера.
– Но я требую таких же действий от моих подводных лодок, – нетерпеливо возразил Дениц.
– «Тирпиц» – не подводная лодка, господин гросс-адмирал.
По этому вопросу адмиралы не пришли к согласию. Тиле выехал в Северную Норвегию, чтобы принять командование 1-й боевой группой, но пробыл на борту «Лютцова» всего двое суток, после чего получил новое назначение. Он явно недооценил бывшего подводника.
Тем временем соотношение военно-морских сил на севере начало меняться. Деницу удалось отвести удар, который могло нанести «окончательное и бесповоротное решение» фюрера избавиться от больших кораблей, и у немцев появилась возможность нарастить свою боевую мощь. Место крейсеров «Лютцов» и «Нюрнберг», водоизмещением 10 и 6 тысяч тонн соответственно, которые были выведены из региона, заняли 41-тысячный линкор «Тирпиц» и 31-тысячный «Шарнхорст». Арктические конвои, следовавшие в Россию с военными грузами, оказались под большой угрозой. Быстроходные и отлично вооруженные немецкие корабли могли очень быстро покинуть свои базы в Альта-и Каа-фьордах, чтобы нанести болезненные удары по линиям подвоза, снабжавшим Красную армию.
Снова флот нес угрозу своим присутствием в регионе, которое вынуждало противника принимать серьезные меры предосторожности. Даже когда немецкие корабли оставались у причалов, союзникам приходилось постоянно держать наготове внушительные силы, которые могли бы подоспеть к месту событий в случае необходимости. 9 сентября 1943 года группа немецких кораблей в составе «Тирпица», «Шарнхорста» и десяти эсминцев провела успешную шпицбергенскую операцию. Но вскоре после этого нескольким отчаянным храбрецам англичанам удалось провести две сверхмалые субмарины сквозь все заграждения (а их было немало) к месту стоянки «Тирпица». Имевшиеся на них специальные мины не могли уничтожить гигантский корабль, но их взрывной силы хватило, чтобы вывести его из строя на полгода.
«Шарнхорст» остался один, и англичане смогли перевести дух: одному линкору можно было противостоять, сил для этого вполне хватало. Следствием этого явилось решение британского адмиралтейства посылать арктическим маршрутом в Мурманск более многочисленные конвои, чем раньше. Был разгар зимы, самая середина полярной ночи, и условия для операций линкора сложились еще менее благоприятные, чем описывал адмирал Тиле, предостерегая своего командующего. Ведь кораблю предстояло передвигаться в темноте. Секрет нового британского радара к тому времени уже был раскрыт, и не приходилось сомневаться, что у англичан по приборам обнаружения имеется явное преимущество. На «Шарнхорсте» стояли только старые немецкие радары. К тому же опыт показал, что рассчитывать на поддержку авиации люфтваффе смысла не было, хотя в районах, прилегающих к норвежскому побережью, она господствовала в воздухе.
Тем временем тревожные новости начали поступать с Восточного фронта. Немецкая армия вела упорные оборонительные бои против советских войск, атакующих на фронтах протяженностью несколько сотен миль. Всякий раз, когда конвой с американскими военными грузами прибывал в советские порты, через несколько недель это отражалось на состоянии дел на фронтах.
Это заставило Деница действовать. Он решил, что независимо от обстоятельств нужно сделать попытку изменить положение вещей. В начале года ему пришлось пережить ярость Гитлера, кричащего проклятия в адрес «Шарнхорста»; теперь ему предстояло убедить фюрера, что корабль может выполнить серьезную миссию.
За несколько дней до Рождества – 20 декабря 1943 года – собравшиеся в ставке генералы получили возможность услышать доклад Деница Гитлеру: «Если будет хотя бы минимальная вероятность успеха, следующий арктический конвой союзников на пути в СССР будет атакован линкором „Шарнхорст“ и сопровождающими его эсминцами».
В канун Рождества 1943 года корабельное радио «Шарнхорста» передало приказ всем занять места на квартердеке.
Люди напряженно ждали. Все понимали: это означает выход в море на операцию. В полдень была объявлена шестичасовая готовность, потом – двухчасовая. Теперь корабль стоял под парами, в любой момент мог прозвучать приказ поднять якорь. Никогда раньше команде не приходилось действовать так быстро.
– Капитан поручил мне передать вам, – сказал старший помощник, – что сегодня вечером мы выходим в море для атаки на конвой противника. Согласно полученным данным, тяжело груженный конвой в настоящее время находится на пути в Мурманск. Мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы он не дошел до порта назначения. Тогда мы поможем нашим товарищам, воюющим на Восточном фронте, которые ведут сражение, способное переломить ход войны.
Несколько позже, когда корабль уже направлялся к выходу из фьорда, были получены подробные инструкции Деница: «Действуйте по обстановке. Желательно довести бой до конца. Следует максимально использовать превосходящую огневую мощь „Шарнхорста“ в комбинации со смелыми атаками эсминцев. При необходимости выйти из боя решение принадлежит только вам. Это важно сделать при встрече с превосходящими силами противника. Проинформируйте команду…»
Матросы с эсминцев называли своего старого коммодора Ахмед Бей. Речь идет о контр-адмирале Бее, который возглавил операцию, потому что командующий 1-й боевой группой адмирал Кумметц вместе со своим начальником штаба после повреждения «Тирпица» находился в отпуске. Против их отъезда никто не возражал, потому что поступление приказа о выходе в море на боевую операцию в разгар полярной ночи представлялось невероятным. Поэтому сложнейшую операцию возглавил офицер, прежде не командовавший линкором, хотя был опытным командиром эсминца.
Вначале все шло нормально. Конвой JW-55В, несмотря на плохую видимость, снег и темноту, был обнаружен без особого труда. Самолеты-разведчики засекли его своими радарами, и теперь на пути вероятного прохождения его ждали подводные лодки. Пропустив конвой, они тут же всплывали и докладывали о его прохождении. По этим сообщениям удалось наметить примерный курс будущей цели, и теперь «Шарнхорст» и пять эсминцев сопровождения на полном ходу шли к предполагаемому месту контакта.
На второй день рано утром контр-адмирал Бей приказал эсминцам провести разведку на обширной площади в северном направлении. Сначала «Шарнхорст» держался за ними, но вскоре изменил курс и скрылся из виду. Больше эсминцы и линкор не встретились. Лишь однажды около 9 часов утра с эсминцев заметили вспышки выстрелов в том направлении, где предположительно находился линкор. Он вступил в бой?
