от недостатка кислорода, неизвестно, – сами собой умерли. За это Страннику присвоили звание Почётного Пулемётчика.
…Да, но что же это я вам всё про Странника, да про Странника? Собирался же про кукушку рассказать, при оказии, если помните… Некоторые же, может быть, сейчас волнуются за Счастливчиков, дескать, их там окружают… Какие-такие, мол, кукушки? Эти некоторые, конечно, ошибаются, но я готов удовлетворить их здоровое любопытство. Между прочим, как раз об этом я и собирался продолжить повествование, начиная главу словами «не люблю я стрельбу!»
Не люблю я стрельбы, знаете ли. К счастью, на этот раз её и не было. Старик просто обернулся, взглянул на лже-скрежециан, и те вдруг, как по команде, один за другим, буквально в порядке очереди, с лязгом повалились на камни. Всколыхнувшиеся над ними зеленовастововые облачка в мгновение ока были рассеяны бодрым ветерком по округе.
– Ну, Старик, это ты погорячился! – сказал Пришелец. – Одного бы хоть оставил!
Старик-Пришелец пожал плечами и ответил:
– Сам не знаю как получилось! Только подумал, эх, калашматиком бы их, тра-та-та-та…
Странник-Старик проницательно заметил:
– Всё ясно! Закон природы: ничто никуда не девается! Мы прибыли сюда с калашматерами, они растворились и перемешались в нас с нашими молекулами, и теперь, очевидно, действуют внутри в виде какого-либо нового органа…
– Интересная теория, – сказал Пришелец, – А в виде какого органа теперь действует твой скальпель в бархатном чехольчике?
С лица Странника-Старика в миг пропала вся борода. Он принялся хлопать себя по карманам комбинезона, надеясь обнаружить там скальпель, но потом вдруг сообразил, что Странником сейчас является Пришелец.
– Что ты мне голову морочишь, Пришелец? – возмутился Странник. – Скальпель должен быть у тебя!
Пришелец пыхнул «беломориной» и также стал хлопать себя по карманам… Пока не сообразил, что на самом деле он всегда был Стариком.
– С вами можно с ума сойти! – заверил он друзей.
Возобновлению курьёзных поисков пресловутого скальпеля счастливо помешала Принцесса, которая внезапно вступила в телепатическую связь со Стариком… на поверку оказавшимся Странником.
– Этого следовало ожидать! – после выяснения обстоятельств досадного недоразумения, сообщила Принцесса. – Без меня вы тут все перепутались! Что же будет дальше? Ведь вы ещё не догадываетесь куда попали!
– А куда?
– В Зазеркалье! Гремляндия – это Скрежецианское Зазеркалье, захваченное Злобными Легионерами Пространства в качестве плацдарма для последующей оккупации Скрежета! Ясно?
– Боюсь, что очень! – Странник вновь обрёл бороду и в крайней задумчивости подёргивал волосок за волоском. – Но этого просто не может быть!
– Чего? Того, что мы попали в Зазеркалье? Или…
– Или! Я имею в виду последующую оккупацию! Раз мы здесь…
– Это точно! – сказал Старик. – Принцесса, где тут Гремляне?!
– Вы собираетесь воевать с ними в тапочках? – чистосердечно удивилась Принцесса. – Учтите, Зазеркалье устроено слоями, как пирог, и пронизано пространственными дырами, нашпиговано лабиринтами и ловушками… Кроме того, Легионеры – древняя и технически прекрасно развитая цивилизация, уже захватившая всю Чёрную Вселенную!
– Какую Вселенную?
– Чёрную, Ромальд! Удивительно, но до сих пор мы ничего не знали о такой, и существовали строго перпендикулярно. В Чёрной Вселенной нет любви, и поэтому…
Ох уж мне эти женщины! Единственной Силой Вселенной называют они любовь, и верят, будто бы исключительно благодаря ей одной – то есть любви – всё на белом свете существует и куда-то движется. Не будь любви, заявляет, например, Принцесса, никто бы и кулаком по чужому лбу не стучал, как говорится, и пальцы б ластами не гнул в носу… Ну, или что-то в таком вот духе… Не будь любви, утверждает Принцесса, ни один космонавт дальше б собственного дивана с места ни в зуб другому ногой, так бы и умер, присосавшись к головизору или залив шары по самые брови на троих… И тому подобное, как бы смешно не звучало это на самом деле… Мы-то с Вами, я надеюсь, прекрасно всё понимаем правильно, иначе не может же быть удивительно по-другому?! Словом, смешалось, разладилось и обломалось что-то в Чёрной Вселенной в формуле любви, стали все черновселенцы как один униженные и оскорблённые, и поэтому решили своим несчастьем с остальными мирами поделится, чтоб не им одним было так мучительно и больно за бесцельно прожитые в тёмном царстве на дне годы. Мол, такие-сякие они, но не мелкие букашки-блошки, а всякие права по жизни имеют.
– Так что поторопитесь, мои дорогие, иначе я их сама тут поколочу! – с некоторой грустью заявила Принцесса, заканчивая рассказ.
– Не беспокойся, уже идём! – успел я крикнуть, прежде чем связь с ней прервалась.
– Куда ты пойдешь, ходики без колесиков?! – изумился Странник. – Ты теперь только тикать можешь!
– Нет, – обнадежил я Счастливчиков. – Я еще и телепортироваться умею!
Я огляделся, подумывая, куда бы мне стелепортироваться, и ка-ак… Бац!
Старик со Странником успели отпрыгнуть в разные стороны, а Пришелец
остался стоять в клубах дыма со мной на плече. Откуда взялся дым – я не
знаю. Наверное, телепортируясь, я изобразил собою маленькую ракету и слегка прожёг Пришельцу комбинезон. Пришелец засмеялся.
– Что с тобой?! – с сочувствием и тревогой спросили его Старик и Странник.
– Я представил Ромуальда в роли крылатой ракеты… Которую я когда-нибудь запущу в первую попавшуюся стенку!
Я тоже попытался вообразить себя крылатой ракетой, врезающейся в стену,
но смешно мне от этого не стало. Счастливчики, конечно, любят пошутить, но
с чувством юмора у них, по-моему, не все в порядке.
Мы направились к тому месту, где без боя полегли давешние скрежецианцы-
уродцы.
Удивительное дело, от них не осталось ничего, кроме обуглившихся
лат, бластеров и смешных приборчиков, напоминающих браслеты с компьютером. Было похоже, что это вот и есть те самые индикаторы пространства, которые вскользь упоминала Принцесса, делясь с нами информацией о Гремлянах. Однако неплохо было бы узнать у кого-нибудь как с ними управляться.
– Я же говорил, Старик, что ты поторопился! – ворчал Пришелец. – Надо
было вначале узнать у Скрежециан правила пользования, записать с их слов инструкции…
– Они бы не инструкцию, а эпитафию тебе написали, Пришелец! – прояснил
ситуации Странник.
– А что такое «эпитафия»? – спросил я.
– Вот в стенку врежешься – мы тебе напишем! – весело откликнулся неугомонный Странник. – Здесь покоятся колёсики и пружинки смешной кибернетической машинки…
Честно скажу, Странниковская эпитафия чем-то запала мне в душу… Было
в ней нечто… ах, знаете ли, непередаваемое! И я решил при случае непременно
придумать что-нибудь в таком же духе!
Случай немедленно представился. Счастливчики вновь занялись экипировкой, облачились в Королевские скафандры, и принялись упражняться в стрельбе глазами. Особенно удачно это получалось у Старика. Он играючи срезал со скал верхушки
