(Лия)
— Последний раз читаю сказку и спать. — строго говорю я Арине, которая уже в четвертый раз просит еще одну сказку про котика и его друзей. Она лежит на милой, бело-розовой детской кроватке, которую я ранее заказала, получив “добро” Эмира, уже растрепанная от того, что бесконечно вертелась на подушке, и сонно моргает в ответ на мои слова. — Уже десять часов, и у тебя глаза слипаются.
— Ладно. — широко зевает она. Не успеваю я прочитать даже абзац, как она, в очередной раз поелозив и положив под щеку ручки, внезапно закрывает глаза и начинает размеренно дышать. Я удивленно откладываю сказки в сторону и наклоняюсь к девочке.
Неужели заснула?
Бросив взгляд на часы, я понимаю, что пора бы, в самом деле. Десять вечера.
Черт, где же ходит Эмир? Я, конечно, нанималась к нему нянькой, но это было до того, как он спалил мою беременность. Теперь я хочу вернуть ему все деньги, и больше с ним не видеться от греха подальше. Лишь бы не видеть его холодный взгляд и не сталкиваться с замашками тирана.
Арина, конечно, будет плакать. Я сама чувствую, что поступаю ужасно. Однако, чем раньше Эмир объяснит ей, что я не ее мама, и девочке найдут хорошую няню - тем легче и безболезненней будет наше расставание.
В конце концов, я должна подумать и о моем родном ребенке. Из-за напряжения у меня едва не случился выкидыш.
Достав телефон из кармана халата, я хочу позвонить этому человеку, но понимаю, что пока я возилась с Ариной, устройство просто разрядилось и выключилось. Тихонько встав с пола, я выхожу из комнаты Арины, прикрыв дверь, и направляюсь в поисках зарядки.
Пока Эмир не видит, по дороге я провожу кончиками пальцев по стене коридора, ощущая потрясающе ровную поверхность и плотный материал светлых обоев.
— Смотрите-ка, каков буржуй. — фыркаю я. После его квартиры, моя собственная начала казаться слишком тесной и маленькой, а завтракая с утра, я ненароком начала замечать отходящие в углах старенькие пыльные обои. Я кое-как подклеила, но они были настолько сухие из-за старого клея, что едва не рассыпались в моих руках.
— И где же ты столько денег на такую роскошь взял? — продолжаю разговаривать я сама с собой, пока ищу в этой квартире кабинет, где наверняка у Эмира лежит запасная зарядка. На него я натыкаюсь быстро, но стоит мне переступить через порог, как я чувствую, что тошнота снова подкатывает к горлу, и еле перебирая ногами, добираюсь до письменного стола.
На него я опираюсь руками и тяжело дышу. Надеюсь, меня не вырвет на какие-нибудь ценные бумаги Эмира. Впрочем, если так, то он сам виноват. Нечего было оставлять мне такой неожиданный сюрприз после совместной ночи.
Взгляд внезапно падает на титульный лист одной из папок.
Что это? Документы в суд для установления отцовства?
Стоит мне увидеть имя Арины, как я аккуратно вытаскиваю листочки из файла и быстро пробегаюсь по ним взглядом. И кто же отец Арины? Неужели действительно Эмир, а мне он соврал, когда... А, нет. Ямпольский Станислав?...
Я чувствую ,как листочек выскальзывает у меня из рук.
Погодите-ка, тот самый?! О котором по телевизору говорили? Или это просто совпадение в имени и фамилии?
Ох, нет, маловероятно. Слишком много совпадений. Слова Эмира, что он решил позаботиться о дочери погибшего знакомого, и недавние новости по телевизору о смерти Станислава. Боже мой. Я оглядываюсь в сторону комнаты, в которой мирно дрыхнет наследница целого состояния. Эта вредная девочка?! Которую потеряли на улице? Да Эмир совсем с ума сошел! Ее же могли похитить даже ради выкупа!
— Боже мой, Эмир, ты ужасен. — бормочу я, листая папку дальше, и внезапно взвизгиваю. Рука Эмира, которая появляется неожиданно из-за моей спины, с хлопком прижимает документы обратно к столу.
— Любопытной Варваре... продолжать, Лия? — обрушивается на меня тихий голос мужчины, и я с шумом хватаю ртом воздух, гадая, не разобьет ли меня инфаркт от такого неожиданного появления. — Что ты здесь забыла?
— Совсем дурак, Эмир? — я резко разворачиваюсь. Вообще, я хотела грозно взглянуть на него, но совсем забыла про нашу существенную разницу в росте, поэтому сперва уставилась на него грудь, обтянутую черной водолазкой, а потом подходящий момент уже оказался упущен. — А если бы я родила от испуга? Кто так подкрадывается?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А кто роется в чужих документах в чужом доме? — Эмир смотрит на меня так, что становится неуютно и морозно. Хочется даже накинуть что-то на плечи. — Что еще увидела?
— Ничего, кроме документов на установление отцовства, и того, что Арина дочь того самого Ямпольского. — я изгибаю бровь. — а насчет чего ты так беспокоишься?
— Я не беспокоюсь. Теперь можешь забыть, все, что видела. — Эмир усмехается, прекращая меня жечь взглядом и становится даже полегче дышать. Он приглаживает немного влажные после дождя на улице волосы и кивает в сторону. — Можешь идти спать. Выбери любую комнату, которая тебе нравится. Уже поздно, так что поговорим завтра.
Мои руки как-то сами по себе складываются на груди, а бровь приподнимается вверх. Я не верю в то, что услышала. Во-первых, умиляет это "забудь все, что видела". Мы что, в криминальном фильме про преступников? Что это он скрывается? Во-вторых...
— Погоди-ка, ты что, сейчас мне приказываешь, будто бы мы женаты? — склоняю я вопросительно голову. — Я еду домой, Эмир. До свидания.
— Нет, не едешь. — летит мне в спину очередной смешок, когда я решительно направляюсь к двери.
— Нет, еду. -- повторяю я. — Что ты мне сделаешь, чтобы остановить? Скрутишь руки и будешь держать всю ночь?
Я не успеваю выйти за порог, как - о,чудо - рядом со мной вырастает фигура Эмира и он с хлопком поставив руку на косяк, преграждает мне путь. Я замираю, устремив на него уничтожающий взгляд. Он же смотрит на меня так, словно ни капли не воспринимает всерьез.
Где-то, во тьме прошедших лет, потерялся настоящий Эмир... верните того парня и заберите это чудовище.
— Могу сделать и так. — произносит он. — Ты беременна от меня, Лия, и пытаешься утаить ребенка. Я так просто должен отпустить тебя и закрыть на это глаза?
— До этого тебе как-то удавалось закрывать глаза. Даже если предположить, что я беременна от тебя, не встреться мы по несчастливой случайности - и ты бы до конца жизни не думал о том, что где-то по свету гуляет твой ребенок. Ничего бы не изменилось. Так что отстань. Я беременна от другого человека.— Я поднимаю руку и толкаю его прямо в стальные кубики пресса на животе.
Боже мой, ну кто толкнул меня к нему в объятия в ту ночь, а? Надо было отбиваться и бежать, бежать, бежать.
От усилий, которые я приложила, пояс халата внезапно ослабевает и тяжелая ткань сползает с плеча, обнажая его и часть ключицы. Взгляд Эмира тут же падает на этот участок обнаженной кожи, словно его притягивает магнитом, и без того темные глаза чернеют еще больше.
— Не смотри. — говорю я, чувствуя, как сердце в этот миг подпрыгивает и начинает стучать слишком быстро и громко, разгоняя кровь. Она приливает к щекам, когда я поправляю халат, и потуже затягиваю пояс. Правда, все равно остается ощущение, словно Эмир мне своим взглядом клеймо поставил. — Пропусти меня, пожалуйста. Я правда хочу домой - переодеться и поспать.
Его ладонь медленно соскальзывает с косяка. Такое чувство, будто бы Эмиру для этого приходится прилагать усилия - настолько неохотным и напряженным выглядит этот жест.
Лия
Лия
Избавившись ненадолго от внимания Эмира и получив напоследок какой-то пакет, я иду в ванную, где крутятся мои вещи в сушильной машинке. Она показывает еще полчаса до завершения сушки, но я отключаю ее раньше. Вот только, потрогав вещи, я тихо ругаюсь. Они еще влажные, настолько, что даже надеть их на себя будет неприятно. На холодной осенней улице я точно околею через пару минут и получу воспаление всего, чего только можно.
