Я задумчиво смотрю на черный, бумажный пакет, который отдал мне Эмир, подтягиваю его поближе к себе и запускаю руку внутрь.
Боже, что это?
Пальцы нащупывают что-то нежное и мягкое, и когда я вытаскиваю руку на свет, то вижу бежевый кашемировый свитер, на вид явно дорогой.
Я тут же нахожу бирку. Двадцать шесть тысяч рублей. Боги, страх какой! А это еще что? Следом на свет я вытаскиваю темные брюки, которые стоят всего-навсего восемнадцать тысяч.
— Это что? — интересуюсь я, когда захожу на кухню, где Эмир решил приготовить себе кофе. В отличие от меня и шебутной Арины, он выглядит тут вполне органично... можно сказать, что дополняет собой дорогой интерьер и ремонт. Мужик с картинки. Повернувшись, он бросает взгляд на пакет в моих руках.
— Твои вещи.
— Это точно не мои. Вряд ли я когда-нибудь настолько сойду с ума, чтобы тратить среднюю месячную зарплату на две шмотки.
— Теперь твои.
— Я не могу их принять. — с сомнением смотрю я на это великолепие. Честно говоря, страшно на него дышать. — Ничего страшного, я могу доехать и в халате, накинув сверху пальто. Мои нормальные вещи, которые я покупала своими руками, еще не высохли после стирки.
— Либо ты их берешь, либо я их выкину. — спокойно сообщает мне Эмир, а я чувствую ,как волосы шевелятся на голове.
— Сорок четыре тысячи рублей в мусорку? Ты с ума сошел?! Отдай их кому-нибудь!
— Их выбирали под твой рост и размер. — хмыкает Эмир. — У меня больше нет знакомых с такими параметрами.
— Откуда ты знаешь мой точный рост и размер? — склоняю я голову набок, стараясь не обращать внимание на его последнюю фразу, которая почему-то заставила меня чувствовать какую-то неполноценность.
— Показал твое фото секретарю, она прикинула твой размер и все подобрала.
Почему-то в голове мелькает картинка с высокой, модельного вида блондинкой, и я чувствую, как моя бровь непроизвольно дергается. Секретарша... Значит, Эмир большая шишка в какой-то компании? Интересно, он, как многие боссы, устраивает интрижки на рабочем месте?
Я точно не собираюсь замуж за Эмира и сейчас могу, оценивая со стороны, сказать, что его будущей жене не повезет. Совершенно. К потрясающей внешности прилагаются приемный ребенок, смахивающий своим поведением на Машу из популярного мультика, пристальное внимание женщин и секретарша. Наверняка красивая.
Ну, и еще тайный ребенок на стороне. Надеюсь, он останется тайным, и Эмир отстанет от меня, поверив однажды, что я беременна не от него. Может, намекнуть ему ненароком, что в противном случае с таким-то бэкграундом он точно никогда не женится?
Я настолько задумываюсь об этом, что сперва не замечаю, как Эмир поворачивается с кружкой кофе в руках и пристально смотрит на меня. Когда я случайно выныриваю из мыслей и пересекаюсь с ним взглядами, он приподнимает бровь и неожиданно произносит:
— Я с ней не сплю.
— Что? — вырывается у меня. — Я об этом не думала!
— Судя по твоему лицу - думала именно об этом.
Боже, смотрите-ка, такой проницательный.
--- Иди, переоденься, наконец, и я отвезу тебя домой.
— А Арина?! Эмир, она спит в комнате и ее еще нельзя оставлять одну. Ты с ума сошел?! Я вызову такси, забудь! --- возмущаюсь я.
— За ней присмотрит Егерь. Успокойся. — Эмир усмехается.
В ответ я закатываю глаза и ухожу переодеваться. Спорить с ним?... Да ну на фиг. Я и так еле отбилась от его ультимативного приказа остаться здесь. Желание отвезти меня домой - не самое страшное. Тем более, он не пьет столько кофе, сколько Егерь.
Новая одежда и впрямь садится на меня, словно родная. Но от одной мысли о ее стоимости меня передергивает. Отказаться мне не позволили от этого подарка, а возвращать за него деньги меня жаба душит. Патовая ситуация.
Егерь приходит как раз к тому моменту, когда я накидываю на плечи пальто, стоя в коридоре рядом с Эмиром. Мне хочется пошутить на тему “смену сдал - смену принял”. Но, взглянув на ошалелые глаза мистера Шкафа, и мешки под глазами, в которых уже можно не только картошку хранить, я молчу и мы с Эмиром покидаем квартиру, оставив Егеря дежурить при Арине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На улице, в темноте моросит неприятный, холодный дождь, поэтому на подземной парковке достаточно промозгло. Когда я сажусь в машину к Эмиру, он включает подогрев и задумчиво барабанит пальцами по панели.
— Знаешь, кто была мать Арины? — внезапно задает он вопрос, и я удивленно поворачиваюсь к нему.
— Нет, конечно же. Тоже известная и богатая женщина?
— Наоборот. — произносит Эмир. — Обычная, достаточно молодая девушка, с которой Ямпольский проводил время, не обещая серьезных отношений. Потом она забеременела, но ничего не сказала ему. Решила сама поднять ребенка на ноги. Однако, матерью-одиночкой быть трудно. Пособия небольшие, ребенка в сад не отдать, поэтому она скинула Арину на свою подругу, которую ты уже видела.
— Как можно было оставить ребенка на такую женщину? — бормочу я, вспоминая тетю Свету, будь она неладна, и поведение Арины. — Если честно, я думала... ты говорил, что она умерла. Я думала, что тетя Света просто взяла над Ариной опеку...
— Она умерла недавно, вместе с Ямпольским. Их убили в одном доме. — хмыкает Эмир, а у меня шевелятся волосы на голове от ужаса. — С дочерью она практически не виделась. “Как можно было оставить ребенка на такую женщину”, спрашиваешь? А как ей можно было выжить одной, с младенцем на руках, без работы? Ей пришлось.
Я молча смотрю за окно, на пустую парковку. Пришлось?... Не понимаю все равно, как можно не видеть годами своего ребенка, чтобы тот потом называл мамой постороннюю женщину, которую встретил случайно на улице. Неужели у нее не было другого выхода?
— Совсем недавно она поняла, что одна не потянет, поэтому решила признаться отцу ребенка, и попросить помощи. Но ей не повезло. — продолжает Эмир. — В этот момент кто-то решил убить Станислава. Думаю, приди она к нему раньше, и все было бы иначе. Арина бы росла с матерью и отцом, и все были бы живы.
— С чего бы? — онемевшими губами говорю я. Почему-то, хоть это и рассказ о незнакомых мне людях, мне не по себе. — Не понимаю твоей логики. Если Ямпольский такой богатый человек, его бы и так убили. Может быть, тогда вместе с матерью погибла бы и Арина.
— Когда у тебя есть тот, кого надо защищать, к безопасности относишься иначе. — Эмир поворачивает в мою сторону голову и сначала смотрит на мое лицо, а потом его взгляд соскальзывает ниже, на мой живот. — Все еще хочешь играть роль матери-одиночки, случайно сделавшей ребенка от несуществующего бизнесмена из Италии?
Я стискиваю зубы так, что они скрипят. Ах, так вот почему Эмир завел разговор о матери Арины. Провел параллели, видите ли.
— Я не играю роль, Эмир. — спокойно отвечаю я. — К тому же, я не мать Арины. У меня есть работа, мне будут платить пособия. Я ответственно отношусь к деньгам, и у меня есть запас на черный день. А еще много приличных друзей, готовых помочь. К тому же... отец моего ребенка явно не кто-то вроде Ямпольского. И я не стану ни у кого просить помощи.
Эмир едва приподнимает бровь в ответ, а после возвращается к моему лицу взглядом.
— Ты, похоже, не замечаешь очевидного.
— Например? — фыркаю я, а он отворачивается и заводит машину, трогаясь с парковки.
— Наивная Лия так и осталась наивной со времен школы.
— Я просила конкретики, а не подколов. — начинаю закипать я. Дождь, тем временем, барабанит по крыше машины, когда мы выезжаем на дорогу, и на стеклах появляются крупные капли - одна за другой, вспыхивая в свете городских фонарей.
— Конкретики? — произносит Эмир спустя некоторое время. — Я много лет работал с Ямпольским. А сейчас, после его смерти, его дочь в моих руках и его наследие тоже окажется у меня. Так что ты ошибаешься, думая, что отец твоего ребенка не кто-то вроде Ямпольского. Признайся мне прежде, чем кто-то другой узнает об этом, Лия. Что насчет твоих друзей - я легко могу доказать тебе, что ты зря на них надеешься.
