8:31—39 Прославление уверенности верующего
Это прекрасное, похожее на гимн прославление нашей уверенности во Христе мы можем рассматривать как ответ на только что сказанное Павлом (28—30 или 18—30, или даже 1–30), однако лучше рассматривать его как заключительное размышление по поводу гл. 5—8 в целом. Оно распадается на две части. В первой (31–34) Павел напоминает нам о том, что Бог за нас: отдав Своего Сына, Он, конечно, обеспечит нам и все, необходимое для того, чтобы преодолеть все трудности, связанные с этой жизнью, и достичь окончательного спасения. Следовательно, никакого успеха не будут иметь те, которые захотят обвинить или осудить нас, ибо Сам Бог избрал и оправдал нас, и Его Сын отвечает на всякое обвинение против нас. Во второй части гимна (35—39) прославляется Божья любовь во Христе, которой мы окружены. Нас невозможно отлучить от этой любви, как невозможно обвинить. Никакая земная опасность или бедствие не могут этого сделать (35б,36). Хотя мы должны ожидать такого страдания (о чем и напоминает Павел, цитируя Пс. 43:23), но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Равным образом от Божьей любви нас не может отлучить никакая духовная сила {Ангелы, Начала и Силы, о которых говорится в ст. 38). Во всем творении нет ничего, что могло бы отлучить нас от нового устроения, в котором Божья любовь во Христе царствует над нами.
9:1–11:36 Евангелие и Израиль
Комментаторы часто высказываются, что эти три главы почти никак не связаны с подлинной темой Послания к Римлянам. Этот отрывок воспринимают как отступление, обусловленное личной заботой Павла о своем народе и посвященное теме Божьего избрания. Однако на самом деле темой этих глав является место Израиля в Божьем плане спасения, и она глубоко связана с тем, что беспокоит Павла. Уже в самом начале послания (1:2; ср. также: 3:21,31; гл. 4) Павел стремится донести, что Евангелие сохраняет преемственность с Ветхим Заветом. Он хочет показать, что пришествие Иисуса Христа и наступление нового этапа в истории спасения, знамением которого есть Христос, не представляют собой чего–то нового в Божьем плане, но являются кульминацией, предполагаемой изначально. Однако неверие большинства иудеев — современников Павла — это серьезная проблема для его стремления обосновать такую преемственность. Разве Бог не давал обетования о спасении израильскому народу? Как же Он может оставаться верным этому обетованию, если теперь оно вместо Израиля исполняется в Церкви?
На эти вопросы Павел отвечает в гл. 9— 11, защищая тезис, согласно которому не то, чтобы слово Божие не сбылось (9:6а). Павел утверждает, что неверие иудеев, которое он наблюдает, не означает, что обетование Бога Его народу не сбылось. Вопервых, потому что Бог никогда не обещал спасти всех евреев без исключения (9:6б— 29); во–вторых, они сами несут ответственность за свое неверие (9:30— 10:21); в–третьих, Божьи обетования Израилю даже теперь исполняются в остатке, в иудео–христианах (11:1–10); и, наконец, в–четвертых, по воле Божьей все–таки весь Израиль спасется (11:12—32). Павел везде стремится показать, что Божьи обетования народу Израиля — если их правильно понимать — не претерпевают никаких изменений. Помимо обоснования преемственности благовестил это «богословие Израиля» имеет и практическое значение, так как (о чем свидетельствуют призывы в 11:12–32) Павел сознавал, что в Римской церкви христиане из язычников не обращали внимания на свои ветхозаветные «корни» и с пренебрежением относились к иудеям и иудео–христианам.
9:1–6а Скорбь Павла об Израиле
Отсутствие слова или фразы, которые связывали бы гл. 8 с гл. 9, наводит на мысль, что здесь в аргументации Павла возникает пауза. В прославлении неизменной Божьей любви к христианам (8:31–39) его аргументация достигает апогея, однако именно утверждение о непременном исполнении Божьих обетовании христианам заставляет Павла поднять вопрос о Божьих обетованиях Израилю. Ст. 1—3 показывают, что эту проблему апостол воспринимал очень остро, так как никогда не утрачивал чувство родства со своими братьями–иудеями. Поэтому он переживает великую печаль и непрестанное мучение, думая о тех, которые по плоти (kata sarka) являются его «сродниками» или братьями (2,3). Хотя Павел не говорит нам, почему он так переживает о своих братьях–евреях, в 10:1 видно, что причина кроется в том, что большинство из них не спасены, так как отказались уверовать в Иисуса Христа (ср.: 9:30 — 10:21). Павел переживает это так глубоко и серьезно (как Моисей до него, Исх. 32:31—34), что готов пожертвовать своим собственным спасением ради спасения своих братьев–иудеев. Сила его утверждения (см. также: ст. 1) заставляет предположить, что он, вероятно, сознавал, что некоторые иудеи сомневались в его заботе о братьях, «родных по плоти».
Однако боль Павла по поводу неверия иудеев имеет и другую — вероятно, более глубокую — причину, а именно несоответствие между нынешним их положением и их же чудесными преимуществами (4,5). Можно быть причисленным к Израильтянам. Но слово «Израиль» (которое Павел предпочитает использовать на всем протяжении гл. 9–11) предполагает статус отношений завета, дарованный потомкам Иакова (Израиля). Таким же значимым является и иудейское усыновление, — обозначение, которое в других местах Павел использует по отношению к христианам (8:15,23; Гал. 4:5; Еф. 1:5). В отрывках 9:6б–13 и 11:1–32 Павел пояснит, в каком именно смысле можно говорить о том, что иудеи обладают этим статусом. Вершиной иудейских привилегий является тот факт, что Христос, обетованный Мессия, пришел от них. Однако это так с человеческой точки зрения; с точки зрения Божественной, Христос есть Сам «Бог». Таково, по крайней мере, истолкование, предлагаемое NIV (ср. также: NASB), где между именем Христос и выражением сущий над всем Бог стоит запятая. Однако в других переводах после слова «Христос» стоит точка, а заключительная часть этого стиха понимается как самостоятельное вознесение хвалы Богу (Отцу) (см.: NIV mg., а также RSV). Однако вариант, принятый в NIV, вероятно, правилен, и если это так, тогда данный стих представляет собой одно из немногих новозаветных мест, где Иисус Христос явно назван «Богом».
Все преимущества, перечисленные Павлом, исходят от Самого Бога и могут восприниматься — что, собственно, и делалось многими иудеями — как залог спасения иудеев вообще. Именно это спасение Павел и ставит под сомнение (см., напр.: гл. 2) и, поступая таким образом, поднимает основную для этих глав проблему: не отказался ли Бог от Своих обетовании Израилю (6а)?
9:6б—29 Прошлое Израиля: Божье избрание
Первый ответ Павла заключается в том, чтобы показать, что Божье слово всегда обещало спасение только тем, кого Бог избрал ко спасению. Чтобы доказать это, Павел широко обращается к истории Израиля, показывая, что принадлежность к Божьему народу зависит не от рождения или каких–то дел, а от Божьего суверенного изволения (ср.: 7,12,24—26). Подобно тому, как ранее Бог избрал только некоторых из потомков Авраама, чтобы сделать их Своим народом, так теперь Он избирает язычников (24—26) и только остаток иудеев (27— 29), чтобы ныне сделать их Своим народом. Таким образом, доказательства содержатся в ст. 6б—13 и 24—29, а ст. 14—23 представляют собой отдельный ответ на вопросы, поднятые Павлом, когда он акцентировал внимание на верховенстве Бога.
9:6б—13 Израиль в Израиле. Тезис этого фрагмента утверждается в ст. 6б: не все те Израильтяне, которые от Израиля. В соответствии с идеей ветхозаветного «остатка» Павел предполагает, что внутри более широкого этнического Израиля существует Израиль духовный. Павел может использовать слово «Израиль» и для обозначения всего Божьего народа, как иудеев, так и язычников (Гал. 6:16), однако здесь, как становится ясно из дальнейшего, речь идет только об иудеях. Свой тезис об Израиле в Израиле Павел излагает в двух приблизительно параллельных доводах, взятых из ветхозаветной истории (7—10,11 — 13). В первом он показывает, что физическая принадлежность к роду Авраама не является достаточной, чтобы обеспечить место среди Божьего народа. Измаил и Исаак оба были детьми Авраама, однако лишь в Исааке «наречется» Богом духовное потомство Авраама (Быт. 21:12). Таким образом, духовное потомство Авраама основывается не на плоти, не на рождении, а на Божьем обетовании. Исаак, а не Измаил стал восприемником этого обетования (10, цитата из Быт. 18:10 и 14).
Теперь, предполагая, что картина не достаточно ясна, Павел делает ее еще более яркой, беря пример из следующего поколения Израиля (10–13). В отношении первого примера ему могли бы возразить, сказав, что между Исааком и Измаилом существует немалая этническая разница: первый родился от Сарры, «свободной», тогда как второй — от «рабы» — египтянки Агари (ср.: Гал. 4:21–31). Однако такой разницы нет между Иаковом и Исавом. Близнецы — они не только родились от одной и той же матери, Ревекки, но и были зачаты в одно и то же время (греческое слово koiten, вероятно, относится к половому сношению). Но еще до их рождения Ревекке было сказано, что больший будет служить меньшему (Быт. 25:23). Первенство Иакова подтверждается и второй ветхозаветной цитатой, которую Павел приводит из Малахии: Иакова Я возлюбил, а Исава возненавидел (Мал. 1:2,3). Исходя из этих ветхозаветных свидетельств о первенстве Иакова, Павел как бы в скобках (11б,12а) делает вывод, что благословение, полученное Иаковом, основывалось не на каких–то его делах, а на свободном, верховном Божьем избрании и призвании.
