– А ты уже заметила?
– Ничего себе! Я же только тем и занималась, что пялилась на тебя.
– Почему?
Я довольно откровенно напрашивался на комплименты. Теххи это заметила и скорчила ехидную рожицу.
– Ну надо было на что-то смотреть. Не на трупы же!
– Кстати о трупах. Кажется, я здорово проголодался. У тебя что-нибудь есть?
– Откуда? Ты же сам все и уничтожил.
– Грешные Магистры, как же мне не везет! Нарваться на хозяйку единственного в этом Мире ресторана, где нет никакой еды!
– Я могу послать зов хозяину «Жирного индюка», – предложила Теххи.
– Да ну его к аллаху. Будем считать, что я на посмертной диете.
– А кто такой «аллах»? – осведомилась Теххи.
Но ей так и не было суждено проникнуть в эту страшную тайну. У меня не нашлось времени на теологические лекции, поскольку мне наконец удалось до нее дотянуться. По счастью, у Теххи не было сил сопротивляться.
За час до заката я дисциплинированно явился в Дом у Моста. Честно говоря, мне так и не удалось последовать совету сэра Джуффина и поспать. Да и поесть я тоже не собрался. Не до того было.
– Кошмар! – Джуффин мгновенно оценил ситуацию и указал мне на дверь. – Надеюсь, у тебя хватит сил доползти до «Обжоры». Пойди съешь что-нибудь, видеть тебя не могу.
– Он не дойдет, это точно, но я могу донести его на руках.
Вездесущий Мелифаро хихикал за моей спиной. Похмелье его, судя по всему, уже не мучило.
– Очень вовремя, – обрадовался я. – С тебя как раз причитается после вчерашнего.
– А что, я все-таки буянил? – обрадовался Мелифаро.
– Еще как. Ты перебил всю посуду в этом замечательном заведении и уснул. А меня заставили ее склеивать. Только что закончил.
– Подумать только! Так вот чем ты все это время занимался, – восхитился Джуффин. – Учтите, мальчики, если вы еще немного здесь потопчетесь, то поесть уже не успеете. Так что вперед.
– Вы такой суровый, что я сейчас заплачу, – улыбнулся я, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.
Самое смешное, что меня действительно немного качало.
– Нельзя же так перегибать палку, – сказал мне вслед Джуффин.
Я спиной чувствовал теплую тяжесть его неподвижных глаз.
– Ты похож на самого драного весеннего кота с захолустной фермы! – завистливо сообщил Мелифаро, усаживаясь напротив меня за нашим любимым столиком в трактире «Обжора Бунба».
– А я – он и есть.
Спорить не хотелось, уж слишком было хорошо. Честно говоря, меня все время подмывало послать зов Теххи и спросить, как у нее дела, но я мужественно терпел. Мне казалось, что, услышав мой вопрос, она окончательно убедится, что связалась с сумасшедшим. Глупо все-таки осведомляться о делах человека, с которым расстался всего полчаса назад.
Поэтому я занялся более актуальным делом: с озверевшим лицом набросился на еду. Первые несколько минут я был совершенно некоммуникабелен, потом с облегчением вздохнул, потребовал добавку и поднял глаза на Мелифаро.
– Ты здорово повеселился сегодня утром?
Мелифаро сделал страшное лицо.
– Почему ты их не убил, Макс? Я мог бы быть так счастлив!
– Во-первых, у меня была надежда, что ребята последуют моему совету и все-таки уберут за собой, – вздохнул я. – А во-вторых, я решил, что ты получишь море удовольствия, если прикончишь этих милых людей собственноручно.
– Это было самое ужасное утро в моей жизни. Я проснулся с тяжелой головой и приличных размеров камнем на сердце. Кроме того, я совершенно не понимал, каким образом попал домой, и не помнил, чем закончился этот чудесный вечер… А как он, собственно, для меня закончился?
– Да никак. Ты и разбил-то всего один стакан.
– Да? – огорчился Мелифаро. – Что ж это я оплошал, даже неудобно как-то.
– Ничего, наверстаешь, – утешил его я. – Лучше расскажи, что было утром.
– Ох! Утром было нечто особенное. Когда я спустился вниз и увидел эту милую компанию в шапках, я действительно собирался их убить. Знаешь, если бы у меня были твои таланты…
– А они что, досидели до утра?
– Когда я спустился в гостиную, эти ужасные люди спали там, прямо в креслах. Знаешь, что я сделал? Первым делом я снял с них шапки и выкинул в окно. Господа изамонцы так и не проснулись. А я пошел умываться, поскольку понял, что мне нужно успокоиться. Когда я вернулся в гостиную, ситуация начала казаться мне вполне забавной. Я растолкал этих великолепных обладателей бордовых лосин и велел им выметаться. Они принялись лопотать. Речь, сам понимаешь, шла о моих мозгах.
– Ну да. Они все время говорят о мозгах. Особенности национального менталитета, полагаю.
– Не сквернословь за столом. Короче говоря, двоих я тоже выкинул в окно, вслед за их потрясающими головными уборами. Знаешь, Макс, сам от себя не ожидал такой прыти. Они так смешно вырывались и барахтались! А уж как ругались!.. А третий успел выйти самостоятельно.
– А Рулен Багдасыс? – спросил я. – Что с ним?
– О, с ним отдельная история, – мечтательно протянул Мелифаро. – Поначалу я решил, что должен указать ему на дверь. В конце концов, у меня дома должны бузить мои собственные гости, а не чужие, верно?
– Совершенно с тобой согласен. Пригласи меня, я тебе покажу, как надо бузить.
– Да? – живо заинтересовался Мелифаро. – И как, интересно, ты собираешься этим заниматься? Ты же почти ничего не пьешь, кроме этого своего бальзама Кахара, после которого тебя обычно тянет как следует поработать.
– Бузить нужно на трезвую голову, – авторитетно заявил я. – Никто не может произвести больше шума и разрушений, чем абсолютно трезвый человек, поставивший себе цель перевернуть мир.
– Правда? – удивился Мелифаро. – А что, это мысль! Надо будет попробовать. Ладно, в общем я решил, что просто выставлю этого изамонца за дверь. Пусть снимает себе квартиру и живет как заблагорассудится. Я даже был готов дать ему денег, лишь бы он ушел. Но Рулен начал орать, обвинять меня в умственной отсталости и прочих смертных грехах. Моих слов он, разумеется, не слышал. У парня очень удобная разновидность глухоты: он слышит только себя самого и то немногое, что ему действительно интересно. Между прочим, правила поведения в Квартале Свиданий я объяснял ему шепотом, и ничего, наш друг все прекрасно расслышал. Ну вот, примерно через час мне здорово надоел этот бред, и я немного… – Мелифаро замялся.
– Так чем дело-то кончилось?
Я был вполне готов выслушать признание в предумышленном убийстве. И заранее пообещал себе, что помогу своему другу уничтожить следы преступления. В конце концов, я был почти соучастником. Если бы отвез наклюкавшегося Мелифаро к себе, на улицу Желтых Камней, все бы остались живы.
Однако Мелифаро заулыбался до ушей и полез в карман лоохи.
– Теперь он здесь!
Он показал мне перстень с большим прозрачным камнем. Я тупо уставился на безделушку, не в силах уразуметь, что он имеет в виду.
– Посмотри на свет, – подсказал Мелифаро.
Я последовал его совету и ахнул: в зеленоватом кристалле, как муха в янтаре, застыл неправдоподобно маленький Рулен Багдасыс.
– Кажется, тебе пора в Холоми, мой бедный друг, – вздохнул я. – Интересно, сколько лет тебе дадут?
– Ишь размечтался! Всего-то седьмая ступень Черной магии. С тех пор, как поварам разрешили использовать двадцатую, столь незначительное отступление от Кодекса не может считаться преступлением. Обычное бытовое хулиганство. И я готов честно уплатить в казну положенный штраф, за такое удовольствие не жалко.
– А он живой? – с любопытством спросил я.
– Разумеется. В общем-то, это тот же самый фокус, который обожаешь проделывать ты сам. Просто я спрятал его не в собственной пригоршне, а в первой подвернувшейся под руку вещице. Это немного труднее, зато гораздо эффектнее. Его можно выпустить оттуда в любой момент, но мне пока не хочется. Жизнь и без Рулена – вполне сложная штука.
– Да уж, – фыркнул я. – А ты не испытывал искушения спустить эту красоту в сортир?
– Ну, если честно, это – первое, что пришло мне в голову. Впрочем, потом я поостыл и решил, что грех разбрасываться фамильными драгоценностями. Красивая вышла вещица, ты не находишь?
– Да, ничего себе сувенирчик. Подари его своему братцу, пусть красуется. К тому же этот изамонец дорог ему как память, я полагаю.
– Обойдется, – усмехнулся Мелифаро. – У меня уже есть один кандидат на получение этого сокровища.
– Кто? – заинтересовался я.
– Всему свое время, – таинственно сказал мой коллега. – Увидишь.
– Главное, чтобы этим счастливцем не оказался я. Это единственное, о чем я тебя прошу. Даже умоляю. Слушай, а как продвигаются поиски «презренного Мудлаха»? Что-то мне поднадоела эта история.
– Кто бы говорил, – вздохнул Мелифаро. – Поднадоело ему, видите ли. Уж если кто-то и имеет право на подобное заявление, так это я. Ты же на службе не показываешься. То корону чистишь, то к своему новому коллеге Гуригу мотаешься, то по каким-то притонам шляешься…
