отсюда?
– Если будем идти по прямой, возможно! – прокричал он в ответ.
Новая пуля оторвала кусок дерева от угла приборной доски катера. Томас секунду внимательно рассматривал повреждение. Шестью дюймами левее, и пуля попала бы ему в поясницу.
– Хм, – сказал он, поворачивая и выправляя катер. – План Б?
– Верно, – пробормотал я. – Конечно. План Б.
Пока обстрел продолжался, я думал. И думал яростно. Пули лупили в борт катера с резким сердитым звуком: «уаккк». У них не хватит боеприпасов продолжать игру в том же темпе. Хотя, если разобраться, я понятия не имел, как быстро у них эти боеприпасы закончатся. Я знал и видел лишь то, что один тип стрелял в нас, все успешнее рассчитывая траекторию пуль над поверхностью воды. К тому же сидхе неуклонно приближались. Значит, точность их стрельбы будет возрастать. Когда они выйдут на оптимальную дистанцию, подобравшись достаточно близко для прицельного огня, а мы не сможем ответить тем же, они просто будут сохранять необходимое расстояние, расстреливая нас в свое удовольствие.
Я мог бы начать пулять в них магией, но в тренировках Мэб имелся серьезный изъян: все происходило в моей клетке. Я никогда не испытывал магию ни на ней, ни на ее заменах с расстояния больше двадцати футов, а без должным образом подготовленных жезла или посоха я не дотянулся бы до этих придурков, чтобы нанести удар. К тому же был хороший шанс, что они тоже об этом знали и, значит, держали бы дистанцию.
Слабость. Нужно использовать их слабость. Сидхе ненавидят железо, но даже если я и разыщу его, как их достать этим железом? Ну да, винтовка выстреливает пули в оболочке, которые бы их уделали, но сначала в них нужно попасть. В инструментальном ящике у нас лежала коробка гвоздей. Я мог бы побросаться ими, но опять вставал вопрос, как попасть в цель. А это невозможно до тех пор, пока они держат дистанцию.
Мерзавцев необходимо было подманить ближе.
– Кузнечик! – заорал я.
Дверь каюты раскрылась, и Молли по-пластунски поползла по палубе, пока не смогла видеть меня.
– Кто там начал стрелять в нас?
– Плохие парни! – Я съежился, когда еще одна пуля врезалась в борт катера, осыпав меня мелкими щепками. – Ясное дело!
– Мы можем убежать от них?
– Не выйдет, – сказал я. – Есть идеи?
– Я могу спрятать нас под завесой?
– Будет трудновато спрятать след катера на воде, не думаешь?
– О! Ну да. Тогда что делаем?
– Мне нужен туман, – сказал я. – Очень много тумана. Дай мне туман.
– Эм, не знаю, Гарри. Мне пришлось бы переместить большой объем огня, чтобы выдать тебе хоть немножко. Ты же знаешь, это не мое.
– Не обязательно настоящий туман, – намекнул я.
– А! – воскликнула Молли. – А вот это точнехонько мое!
– Молодчина, девочка!
– Твою мать! – прорычал Томас.
Я поднял взгляд и увидел, что он пошатывается, держась за штурвал катера правой рукой. Лицо брата исказилось от боли. Пуля угодила ему в левую руку, чуть выше локтя, и он прижал ее к телу, стиснув зубы. Бледная кровь стекала к локтю и капала на палубу.
– План Б, Гарри! Где, черт подери, твой план Б?!
– Давай, давай, давай! – приказал я Молли.
Моя ученица закрыла глаза и сжала кулаки. Я видел ее концентрацию, чувствовал колебания воздуха, когда она собирала воедино волю и силу. Потом она стала шевелить руками, делая сложные маленькие жесты и что-то нашептывая. Она продолжала жестикулировать, и я понял, что ее движения имитируют плетение трех нитей в шнурок.
Меж ее пальцев стал появляться густой белый туман. Сначала это была струйка, но потом на моих глазах она выросла до потока. Затем Молли в полной сосредоточенности склонила голову, продолжая что-то бормотать, и внезапно шлейф белого тумана, размером больше, чем «Жучок-плавунец», начал струей бить из ее рук и стелиться одеялом по поверхности воды над следом катера, выдавив преследователей-сидхе из поля зрения.
С минуту или дольше мы гнали по воде, а стена белого тумана расстилалась за нами, скрывая наш след. Вражеский огонь продолжался еще несколько секунд, а потом сошел на нет. Черт возьми, если получится и дальше держаться так, то, возможно, доберемся до берега без всяких других фокусов. Я посмотрел на Молли. Лицо ее было бледным, искаженным гримасой напряжения, а шлейф волшебного тумана уже начал редеть. Туман – иллюзия сама по себе несложная, обычно с него начинают обучение магии, но Молли развернула свою иллюзию над огромной площадью, а работа с грубой мощью никогда не являлась ее сильной стороной. Нет, так мы до берега не дотянем.
Что ж, прекрасно.
– Томас! – крикнул я. – Убавь газ! Дай им догнать нас и тогда врубай на всю катушку!
Томас резко замедлил движение катера, и звук ревущих моторов гидроциклов перекрыл шум двигателя «Плавунца», став еще пронзительнее по мере их приближения.
– Молли, прекращать по моему сигналу!
– Хорошо, – выдохнула она.
Мой брат стоял у штурвала с закрытыми глазами, концентрируясь на звуке. Затем он резко дал «Жучку-плавунцу» полный газ.
– Молли, сейчас!
Молли издала стон, и иллюзорное облако белого тумана растаяло, словно никогда и не существовало.
Строй приближающихся гидроциклов виднелся уже всего в пятидесяти ярдах, почти летя над водой прямо на нас; их скорость настолько превышала нашу, что через несколько секунд они влетели бы на палубу «Жучка». Гидроциклы стали выворачивать влево и вправо, чтобы избежать столкновения с катером.
Все – кроме Красной Шапки. Одной рукой он управлял байком, а в другой сжимал карабин военного образца. Его глаза расширялись по мере приближения гидроцикла, но, вместо того чтобы свернуть в сторону, он, расплывшись в дикой улыбке, направил ствол карабина в мою сторону и прибавил скорости.
Прежде чем он успел выстрелить, я выпустил свою собранную воедино волю выбросом совершенно несфокусированной магической энергии:
– Hexus!
Я уже, кажется, говорил, что технология и чародеи уживаются плохо. Оставьте какой-нибудь сложный механизм в присутствии чародея, и все, что может пойти в механизме наперекосяк, пойдет наперекосяк. И это тогда, когда мы даже не пытаемся наломать дров. Электроника обычно страдает более всего, как компьютеры бедолаги Баттерса, но этот конкретный закон магических сил работает во всем спектре современной техники.
Гидроциклы, особенно из последних моделей, – машины сложные. В крошечном объеме у них сконцентрирована колоссальная мощность, все системы управляются маленькими компьютерами – и так далее. Крохотные, почти непрерывные вспышки в камере гонят воду под бешеным давлением – в общем, с ними много чего может пойти не так.
У гидроцикла Красной Шапки стряслась внезапная и катастрофическая авария. Раздался звук рвущегося металла,
