Несмотря на некоторую идеализацию описываемых лиц, Плутарх иногда указывает и на их темные стороны; в некоторых биографиях эти стороны даже преобладают: такие лица должны служить наглядным примером дурной и достойной порицания жизни. Но и тут он иногда приводит смягчающие обстоятельства: Алкивиад будто бы был введен в заблуждение льстецами; Кориолан рано потерял отца, и потому его воспитание осталось незаконченным.
Как сказано выше, Плутарх сам не ставил себе целью писать историю; поэтому не следует искать в его биографиях больше того, что он сам хотел дать; не следует, например, вменять ему в упрек, что, говоря о таком завоевателе, как Александр, он ни слова не говорит о том состоянии, в каком остался мир после его смерти.
Вторая группа сочинений Плутарха носит общее название «Нравственные сочинения». Это название совершенно не соответствует их действительному содержанию. Это 86 самостоятельных статей небольшого размера на разные темы, по большей части философские, но также исторические и литературные. Некоторые из них считаются подложными, но, с другой стороны, очень многое из того, что было написано Плутархом на подобные темы, не дошло до нас.
Плутарх считает себя в философии последователем Платона, но в его воззрениях есть элементы, усвоенные им из учений других школ, так что, может быть, правильнее считать его эклектиком. Плутарх глубоко проникнут религиозным чувством. Он принимает два космических начала: бога, как начало всего доброго, и материю, как субстрат и условие злого. Между верховным богом и человеком есть целый ряд одушевленных существ: боги, демоны (гении), герои. Человеческая душа свободна в мышлении и воле; она может возвышаться до добродетели и божественности; в этом ей помогают боги и гении. Цель человеческой жизни — преуспевать в добродетели. Философия помогает человеку побеждать страсти. Только владея добродетелью, человек истинно здоров; пока он подвержен страстям, он более или менее болен и нуждается в лечении. Поэтому философия есть преимущественно медицина души, а философ — врач души. Так смотрит Плутарх и на себя; большая часть его философских статей посвящена вопросам этики. Но он философ не абстрактный, а практический и в своих сочинениях занят применением морали к действительной жизни, Поэтому в его рассуждениях, как и в биографиях, множество примеров, рассказов, анекдотов. Он подробно говорит о том, как устранять отдельные страсти и пороки души, — гнев, болтливость, любопытство, ложный стыд, зависть, ненависть, страсть к богатству и т. д. Дает он также положительные наставления почти о всем круге человеческих обязанностей, о семейной жизни. В его «Брачных наставлениях» выражен очень возвышенный взгляд на брак; в «Рассуждении о любви» содержится защита брака как самого священного союза между людьми. Есть у Плутарха рассуждения о братской любви, об отношении к друзьям, о способах отличать друга от льстеца, о жизни в гражданском обществе. Государственная жизнь, по Плутарху, есть область, более всех других дающая возможность выказать добродетель.
Несколько рассуждений Плутарх посвящает религиозным вопросам: он борется с суеверием; предлагает толковать мифы о богах с философской точки зрения, аллегорически; обряды советует исполнять, но держаться мнения, что для богов нет более приятной жертвы и лучшей службы, чем истинное познание их. Наиболее замечательное сочинение религиозно-философского характера — «О медленности кары со стороны богов».
Есть рассуждения, касающиеся педагогики: «О воспитании детей», «О слушании поэтов», «О слушании».
Есть рассуждения на чисто философские темы: о Платоне, против стоиков, против эпикурейцев; рассуждения на политические темы: «О монархии, демократии и олигархии», «Политические постановления», «Следует ли старику заниматься государственными делами», «О том, что философ должен разговаривать преимущественно с правителями».
Несколько рассуждений Плутарх посвящает литературе и музыке: «О злокозненности Геродота», «Сравнение Аристофана и Менандра», «Жизнеописания 10 ораторов», «О музыке».
Большой отдел его сочинений составляют «Застольные беседы» на самые разнообразные темы.
Есть несколько сочинений по «физике» (в древнем смысле): «О лице, видимом на диске луны», «Какие животные умнее, — водящиеся на земле, или в воде», «О принципе холода», «Что полезнее, — вода, или огонь» и др.
Язык и стиль Плутарха нельзя назвать образцовым. По-видимому, он и не заботился особенно об обработке его. В биографии Никия (II) он осуждает историка Тимея за его желание превзойти Фукидида и Филиста в искусстве речи и прибавляет: «А мне борьба и соперничество с другими из-за способа выражения кажутся чем-то мелочным и свойственным софисту». Во время Плутарха греческий язык значительно отличался от языка классической эпохи, т. е. от языка аттических писателей V–IV вв. до н. э. Ввиду этого многие авторы, современные Плутарху, старались писать классическим языком (так называемые «аттикисты»). О погоне за аттическим способом выражения Плутарх говорит так («О слушании», IX): «Кто обращает все внимание не на содержание, а желает, чтобы речь была аттическая и тонкая, похож на человека, не желающего пить противоядие, если чашка сделана не из аттической глины, и не желающего зимою надевать плащ, если он соткан не из аттической шерсти… Молодые люди не соблюдают ни жизни, ни образа действий философа, а восхваляют слова, способ выражения, красивую дикцию; а что произносится, — полезное ли, или бесполезное, нужное ли, или пустое и лишнее, — этого они не знают и не хотят допытываться».
Так как Плутарх не стремился быть аттикистом и в то же время черпал свой материал из самых разнообразных источников, выбор слов у него похож на мозаику, собранную из выражений разных времен и жанров. В общем, стиль Плутарха — довольно небрежный; часто встречаются анаколуфы (когда конец предложения не соответствует началу); построение периодов — тяжелое, прерываемое разными вставками. Понимание текста затрудняется еще множеством отвлеченных слов с довольно неопределенным значением. К тому же Плутарх любит одно и то же понятие выражать двумя соединенными синонимами (вроде нашего сочетания; «не хочу и не желаю»), причем трудно уловить разницу в смысле между ними; да, вероятно, по крайней мере во многих случаях, он и не имел в виду придавать значение этой разнице, а делал это только ради риторического эффекта. Поэтому такие скопления синонимов нередко приходится переводить лишь одним словом. Речь Плутарха захватывает на пути все, хоть немного соприкасающееся с предметом, постоянно пересыпается метафорами, сравнениями и анекдотами из истории и жизни животных, изречениями знаменитых людей, цитатами из поэтов. Особенно велики отступления от предмета в сочинениях, изложенных в диалогической форме. Мысль автора иногда так расплывается, что трудно уловить его основные положения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
