котором предупредил, что замораживание мирного процесса правительством Нетаньяху приведет к тому, что страны Персидского залива заморозят процесс нормализации отношений с Израилем.
Нетаньяху внес один вклад в дело единства арабских стран: он вызвал такую тревогу, что на двухдневный саммит в Каире 22 июня собралось больше их лидеров, чем когда-либо после августовского саммита 1990 г., состоявшегося после вторжения Ирака в Кувейт. Египет, Сирия и Саудовская Аравия были главными организаторами саммита Лиги арабских государств, в котором приняли участие тринадцать из двадцати одного главы государств. Цель саммита состояла в том, чтобы восстановить единство арабских стран и дать понять Израилю и США, что если новый премьер-министр Израиля не вернется к основным правилам "земля в обмен на мир", на которых строились арабо-израильские переговоры с Мадрида, то мирный процесс рухнет, а регион скатится в цикл напряженности и насилия.
Сирия, главный сторонник панарабских действий, предложила, чтобы, подтвердив статус мира как стратегического выбора арабов, участники саммита предусмотрели и другие варианты развития событий, включая войну. Сирия призвала участников сформировать единый фронт против "агрессивной и антимирной" политики нового израильского правительства. Представители Палестинской автономии присоединились к президенту Асаду, своему злейшему противнику, назвав политическую платформу израильского правительства равносильной объявлению войны мирному процессу. Президент Мубарак заявил, что арабские государства пересмотрят свою позицию, если Израиль займет жесткую позицию. Он призвал Израиль продолжать выполнять все, о чем он договорился, и возобновить переговоры без проволочек и предварительных условий. Только Иордания настаивала на том, что нормализация должна продолжаться независимо от любых сбоев в мирном процессе, поскольку только так можно побудить Израиль к каким-либо действиям.
В своем итоговом коммюнике главы государств вновь заявили, что справедливый и всеобъемлющий мир остается их стратегическим выбором. Но для этого необходимо "твердое, недвусмысленное и взаимное участие Израиля". Они призвали Израиль уйти с Голанских высот, из Ливана, с Западного берега реки Иордан и из Восточного Иерусалима. Напомнив о Мадридской конференции 1991 года и закрепленном на ней принципе "земля в обмен на мир", они заявили: "Любой отход Израиля от принятых обязательств, обязанностей или договоренностей... или любая задержка в их выполнении поставит под угрозу мирный процесс". Они не уточнили, какие действия будут предприняты, если Израиль отступит от своих обязательств, но намекнули, что результатом станет замораживание дальнейшей нормализации, оставив Израилю право самому решать, возобновлять или нет значимый прогресс. Если соседи Израиля могли позволить себе роскошь выжидательной политики, то палестинцы - нет.
В первые месяцы пребывания Нетаньяху у власти не наблюдалось никаких признаков предсказываемой всеми гибкости в его отношении к арабам. Напротив, официальная политика была точным отражением взглядов, которые Нетаньяху излагал в своих выступлениях и публикациях до избрания. В большом интервью независимой газете Ha'aretz он вновь заявил о своем детерминистском мировоззрении и убежденности в том, что Израиль обречен на жизнь мечом. Основная причина конфликта, как объяснил Нетаньяху, заключалась в том, что арабский мир воспринимал еврейское государство как чужеродный элемент, не имеющий права на существование на Ближнем Востоке. Палестинская проблема была скорее следствием, чем основной причиной этого столкновения. Многие израильтяне полагали, что, решив палестинскую проблему, они решат и арабо-израильский конфликт. Нетаньяху поставил под сомнение это предположение, заявив, что даже если удастся достичь стабильного соглашения с палестинцами, это не решит арабо-израильский конфликт полностью. Конфликт прекратится только тогда, когда весь арабский мир убедится в том, что Израиль - это свершившийся факт.
На вопрос о том, разделяет ли он видение нового Ближнего Востока, выдвинутое Шимоном Пересом, Нетаньяху ответил, что это понятие характерно для людей, живущих в условиях постоянной осады и желающих изменить происходящее за стенами своего дома, представляя себе другую реальность. "Я не поддерживаю эту психологию осажденных", - сказал он. "Я объективно смотрю на то, что происходит снаружи, и знаю, что в обозримом будущем готовность арабов принять государство Израиль и жить с ним в мире зависит от нашей способности дать им понять, что мы - не мимолетный эпизод". На вопрос, означает ли это, что Израиль должен продолжать политику "железной стены", Нетаньяху ответил: "До дальнейшего уведомления мы находимся на Ближнем Востоке в условиях "железных стен". Что делают железные стены, так это дают нам время. Есть надежда, что за это время в арабском мире произойдут позитивные внутренние изменения, которые позволят нам снизить оборонительные стены и, возможно, даже сбросить их в один прекрасный день. Этот процесс идет постепенно, но для его завершения мы должны создать в арабском мире необратимое понимание того, что мы не исчезнем".
Нетаньяху заявил, что за последние годы произошла эрозия силы сдерживания Израиля. "Это была концептуальная ошибка предыдущего правительства", - сказал он. "Оно полагало, что только мир обеспечит безопасность, и поэтому позволило себе не развивать нашу мощь". Нетаньяху обвинил предыдущее правительство в том, что оно пошло на дипломатический и военный риск, допустив снижение национальной мощи, сопровождавшееся территориальным сокращением. Он намерен изменить эту тенденцию, поскольку считает, что если Израиль будет восприниматься как слабый на переговорах об окончательном статусе, то всегда найдется предлог для нападения на него. "Мы должны понимать, что мирные договоры действительно помогают безопасности, - нехотя признал он, - но они не могут служить заменой сдерживанию. Верно и обратное. Военная мощь - это условие мира. Только сильный профиль сдерживания может сохранить и стабилизировать мир".
Очевидным намерением Нетаньяху было переориентировать мирные переговоры на обеспечение безопасности Израиля, а не на концепцию "земля в обмен на мир", которая была основным направлением деятельности правительства, возглавляемого лейбористами. Первой его мишенью стали соглашения Осло, которые, хотя и не обязывали Израиль к созданию независимого палестинского государства, но указывали на это направление. Дав понять, что он по-прежнему категорически против создания палестинского государства, он практически вырвал краеугольный камень из арки мира. Соглашения в Осло стали шагом в сторону от прежней израильской доктрины сохранения контроля над палестинцами на оккупированных территориях. Приняв с самого начала жесткие позиции, существовавшие до Осло, Нетаньяху вновь утверждал эту доктрину. Его целью было сохранение прямого и косвенного израильского господства над палестинскими территориями всеми доступными ему средствами. В своем неприятии палестинской государственности он был столь же бескомпромиссен, как Ицхак Шамир и Менахем Бегин. Но, как он считал, его предшественники по лейбористской партии продали палестинскую территорию, поэтому он должен был более творчески подойти к попыткам вернуть утраченные позиции. Основными элементами его стратегии были снижение ожиданий палестинцев, ослабление Ясира Арафата и его Палестинской администрации, приостановка дальнейшей передислокации, предусмотренной соглашениями в Осло, и использование положений о безопасности в этих соглашениях для восстановления доминирующего
