к нам, подавляющей части населения. Мы практически служили громоотводом, переключая общественное мнение с воровства чиновников, экологических и социальных преступлений корпораций на нас — обнаглевших от безнаказанности индивидов.
В общем, не знаю о первоначальных планах «Старт-Теха», но завладев нашим сознанием, они сделали ставку на шоу-бизнес. По всей Земле корпорация возвела несколько полигонов. Ну, а я пришел в себя в теле металосинтетического гладиатора. Последней экспериментальной разработке «Старт-Теха».
О, корпораты не прогадали! Шоу, где бывшие прожигатели жизни кромсают друг друга, побило все рекорды. Реклама, эфирное время, ставки, сопутствующие товары, все это позволило отбить наше содержание в течении двадцати лет за два года. Хотел бы я сказать, что мы стали звездами. Но все оказалось, куда печальнее.
Во-первых, мы лишились всех человеческих прав. Что это значит? Да все просто, ни один из законов не распространялся на нас. Мы были просто вещами, собственностью корпорации. И с нами могли сделать все, что угодно. Среди техников, обслуживающих мое биосинтетическое тело, был старший техник Дымов. Практически, мой личный маньяк. Его любимое развлечение — подвести ко мне ток и включить рубильник. Боль адская! Но вреда для корпуса никакого. Кто может запретить работнику обращаться с орудием труда как угодно, если это не приносит этому орудию повреждений?
Вот Дымов этим и пользовался. Врубив подачу электричества, он всегда выходил из помещения. Интересно, что он там делал? Усиленно нашаркивал в штанах?
Во-вторых, я ничего не мог ощущать, кроме сигналов датчиков. И боли. Тут умники «Старт-Теха» постарались! Похоже, они выкрутили на максимум болевые ощущения в нервной системе. Со временем боль стала привычной, но от этого не менее жестокой.
И в третьих, как любая вещь, мы не были свободны. Время между боями и тренировками (да-да, даже металосинтетическое тело надо тренировать) я проводил сидя в ангаре. В темноте. Тишине. А сознание-то у меня человеческое, я ведь хочу общения. Хочу поговорить, посмотреть фильм, почитать, в конце-то концов. Некоторые от такого вовсе обезумели.
Иногда, таращась в темноту, мне приходила в голову одна мысль. Может быть, я вовсе не тот прожигатель жизни, по имени Михаил Шелестов. Может быть, я просто ИИ, слепок с его сознания? Тогда выходит, я и не жил той шикарной жизнью. За что же я страдаю теперь?
Свободу полностью я получал только на полигоне. Там, под защитным энергетическим куполом, я мог творить что угодно. Говорить, двигаться, сражаться. Сочетание метала, ПО, биосинтетической плоти и человеческого сознания позволяла пользоваться Мощью, разлитой в атмосфере. Именно ею мы атаковали друг друга и защищались. Безликие, с горящими визорами на лицевой пластине, атлетическими человекоподобными телами. Пятиметровые боевые машины, мы вступали в бесконечные битвы друг с другом. И смерть тут не была избавлением. Каждый раз, когда сознание меркло, техники запускали его вновь, латали истерзанное тело, и мы снова отправлялись в бой, на потеху толпе, обезумевшей в злорадстве.
Десять долгих лет, грозящих превратится в бесконечность. Да, в этом мире приходится платить за все. Но заслужил ли я это? Сынки и дочки магнатов, ведут точно такой же образ жизни, что вели мы. Но разве их осуждают столь сурово? И в чем виновен любой из нас, простых парней и девчонок, мы ведь только воспользовались шансом, выпадающим раз в жизни.
Чтобы не сойти с ума, я предавался размышлениям. А может быть, наоборот, я свихнулся, поэтому предался такому занятию. И пришел к одному, очень интересному выводу. Мы свободны, когда находимся под куполом полигона. Купол питается от ретрансляторов полей. Ретрансляторов этих от четырех до шести, в зависимости от полигона.
Сами ретрансляторы находятся вне купола, а вот их опоры стоят на полигоне, по самому краю. Опоры защищены стальным корпусом. Несколько раз я видел, как заряд Мощи попадал в опору, но не причинял ей вреда. Но вот однажды, один из моих соперников метнул сгусток энергии, промахнулся, и аккурат попал в стальной столб. Сталь расплавилась, отекла раскисшим пластилином, а столб, надломившись, рухнул.
Нет, купол никуда не исчез. Я не техник, но предполагаю, что часть ретрансляторов — резервные. И чтобы отключить поле, надо снести их все. Хорошо. А как быть с Мощью? Почему именно в этом случае ее удар уничтожил опору? Ответ пришел сам собой: в зависимости от сценария боя, каждому гладиатору регулировали уровень его Мощи.
В тот раз был сценарий «Охота», когда несколько гладиаторов преследуют одного. У преследователей уровень понижен, примерно на треть, а у преследуемого, наоборот, выкручен на максимум. Добавляет непредсказуемости в бой, что очень нравится зрителям. Значит, осталось лишь дождаться, когда я окажусь в роли добычи. Снести все опоры раньше, чем охотники доберутся до меня. И вот, свобода!
Нет, я не тешил себя надеждой, что навсегда избавлюсь от власти «Старт-Теха», или смогу где-то скрыться, и жить долго и счастливо. Но я, черт побери, боевая машина, наделенная способностью использовать Мощь. Я разнесу здесь все к чертям, пока самонаводящаяся ракета не отправит меня во тьму. Надеюсь, навсегда. Главное, вырвать язык технику Дымову. Обязательно через задницу!
Собственно, долго ждать и не пришлось. Сейчас, я сижу в ангаре, запертый в темноте. Жду, когда установят купол, запустят дронов с камерами, зрителям нравится такой ракурс. Хорошо видно, как сгусток Мощи пробивает несколько преград и поражает одного из гладиаторов. Скоро явится треклятый Дымов, проверит настройки, выкрутить уровень пользования Мощью на максимум. Сегодня, сценарий «Охота», и я в нем добыча. Отлично! Представляю, как все прифигеют, когда добыча сама станет охотником.
* * *
Загудели привода. Ворота ангара медленно поползли вверх. Замерцало освещение. Мониторы компьютеров вспыхнули, являя графики моих алгоритмов и датчиков. Внутрь вошли техники, возглавляемые Дымовым. Наладчики погрузились в данные на мониторах, проверяя уровень гидравлической жидкости, состояние синтетической плоти, реактора и сервоприводов. Биомеханики окружили меня, осматривая металл и синтетику. Все уже давно проверено, сейчас идет контрольный осмотр. На всякий случай. Если бой сорвется по вине техгруппы, им всем не поздоровится.
Дымов уселся за свой монитор, самый большой в помещении. Полистал сводки. Ткнул несколько клавиш.
— Я поставил, что тебя вынесет баба, — раздался его неприятный каркающий голос, — не подведи меня, железяка.
Баба. Значит, будет Картечь или Лазурь. Или обе. Две женщины, кому «повезло» оказаться среди прожигателей жизни.
— Мне вот интересно, — тем временем продолжал Дымов, — когда ты шиковал на наши денежки, наверное, все удовольствия перепробовал? А? Приелось все тебе, и бабы тоже? Ты, видать, и с мужиками там, шурум-бурумом занимался?
Он включил мой синтезатор речи. Зря ты это сделал! По ангару раскатился
