Председателем колхоза трудился хорошо, хозяйство улучшило все экономические показатели. Крестьяне тоже не нарадовались молодым руководителем. Кажется, все шло нормально. Но Николай Антонович мечтал стать милиционером, поступить в высшее учебное заведение МВД.
В райкоме не отпустили. Тогда поехал в обком. Там поняли: этого парня им не удержать. Предложили место инструктора в сельскохозяйственном отделе. Потерся несколько лет в обкоме, направили первым секретарем в райком.
Раньше этот район был одним из лучших в области. Но что-то в механизме руководства начало буксовать, вольготно себя почувствовали руководители хозяйств. Показатели с каждым годом катастрофически ухудшались. Пришлось менять руководство.
Николай Антонович рьяно взялся за дела. Резко подрубил пьянство. Благо в стране ширилась борьба с ним. Освободил почти половину председателей, которые теряли свое обличье еще в средине дня.
Постепенно вводил милицейские порядки. Это дало неожиданный результат. Многих припугнуло. Хотя после смерти Сталина прошло несколько десятилетий, все в стране еще держалось на страхе. Благодаря ему Первый значительно укрепил дисциплину.
С помощью специалистов проанализировал структуру севооборотов. Это позволило сделать вывод, что в районе слабая кормовая база. Сеяли в основном зерновые и товарную сахарную свеклу. В итоге коров кормили соломой.
Разрабатывались новейшие технологии, перенимался передовой опыт, как улучшить приготовление соломы, повысить ее питательность. Но результаты, как правило, не радовали. Животные не получали необходимого минимума питательных веществ. Такой корм не давал прибавки ни молока, ни мяса.
Руководители и специалисты рекомендовали все земли занять под пашню. Пастбища уничтожались. Увеличение посевных площадей не давало нужной отдачи. Хлеборобы как следует не обрабатывали землю, своевременно не убирали урожай.
Первый секретарь занялся расширением участков сеяных трав, кукурузы, зеленой смеси на корм скоту летом. Вопреки инструкциям и мнению специалистов районного агропромышленного объединения ввел черные пары.
Это привело к ощутимым результатам. Показатели зримо улучшались. Под большим нажимом заставил руководителей хозяйств очистить фермы от навоза. С органическими удобрениями, с введением чистых паров, работали круглогодично.
Руководители поняли живительную силу органики. Увеличивали ее объемы за счет добротной подстилки. Та же солома, которая считалась основным кормом для скота, теперь повышала выход навоза.
Существенную теоретическую и практическую помощь получал Николай Антонович от жены Веры – зоотехника по образованию.
Она тоже заметила ряд тенденций в животноводстве, которые мешали производству. В районе проводилась строгая установка – не допускать спада скота. Чтобы выполнить ее, специалисты запретили сдавать коров. В результате, в стаде находилось много буренок в возрасте более десяти лет. Такая корова не давала ни молока, ни потомства.
С приходом Клокова началась активная замена стада. Шли даже на риск. Отправляли на мясокомбинат старых животных, вместо них оставляли молодых, еще не проверенных.
Со временем стадо обновилось, создался резерв телочек. Поголовье не сократилось, наоборот, возросло. Резко повысились удои.
Постепенно к району возвращалась былая слава.
Территория его условно делилась на две зоны: более экономически крепкую и слабую, которую в народе называли арабской. Клоков предпринял ряд мер, чтобы поднять на одинаковый уровень экономическое развитие обеих зон.
За счет государственных капвложений начал прокладывать к экономически слабым хозяйствам дорогу с твердым покрытием. Но не допускал близких отношений с руководителями арабской зоны. Такая дружба была чревата разными неприятными последствиями. Зато с руководителями экономически крепкой зоны встречался за стопкой почти ежедневно.
Особенно подружился с председателями колхозов «Юбилейный» Валерием Ивановичем Скотником и «Дружба» – Юрием Петровичем Неведомским. Их колхозы находились рядом. Первый вместе с Неведомским учился в институте. Они знали друг друга. Когда Николай Антонович попал в район, сразу сошелся с институтским товарищем. Опирался на него в решении всех вопросов.
С приходом Клокова Скотника избрали председателем колхоза.
Неведомский познакомил первого поближе со своим другом. Тройственный союз окончательно укрепился, когда председатели поехали вместе с секретарем райкома отдыхать на юг. Воспоминания остались на всю жизнь.
Все было. И женщины, и водка, и рестораны. Правда, Неведомскому на прекрасную половину не везло. Тучный, страдающий одышкой и, наверное, больной на сердце, Юрий Петрович не пользовался их расположением. Даже рыжий маленький Первый казался на его фоне красавцем, не говоря уже о Скотнике – стройном брюнете.
Тогда пошли на тактическую уловку. Однажды Неведомский поделился с дежурной корпуса горем. Не любят его женщины. Придется деньги, которые брал на отдых, увозить домой.
Результаты превзошли все ожидания. В пансионате оказалось достаточно много сердобольных женщин. Вскоре Неведомский даже убегал от некоторых настойчивых поклонниц.
Так пролетел незабываемый месяц. Он окончательно скрепил дружбу Клокова, Скотника и Неведомского.
И сегодня Первый договорился встретиться со Скотником, чтобы позавтракать. Назначил встречу на довольно бойкой дороге. Чтобы ни у кого не вызывать подозрений, чем они занимаются.
Самолюбивому Скотнику пришлось около часа ждать секретаря. Начал нервничать. На его смуглом продолговатом лице появилась кислая мина. Привык, что обычно ждут его. А здесь все наоборот.
Его водитель (проверенный человек) прямо в салоне накрыл традиционный стол с водкой, вареным мясом, огурцами, луком, яйцами и т. д. Тоже нервничал: пища остывала.
Наконец на дорогу с твердым покрытием выскочил УАЗ. Резко затормозил на другой стороне шоссейки. Первый энергично пересек дорогу. Протянул маленькую, но крепкую руку другу.
Извинился за опоздание.
– Забодали своими вопросами, еле вырвался, – пригладил непокорный ершик рыжих волос.
– Ничего, – успокоил его Валерий Иванович, хотя до этого сильно нервничал, что его заставляют ждать: дел в колхозе невпроворот, да и самолюбие его было задето.
– Вижу, что нервничаешь, – не согласился с ним Николай Антонович, расстегивая полы серого костюма и удобнее устраиваясь в салоне. – Действительно не мог. Забодали. В совхозе «Восход» пало около ста свиней. Это – ЧП! И не только для хозяйства, но и для района. Еще неизвестно, как среагируют на этот факт в области.
– Это ж надо! – не на шутку обеспокоился Валерий Иванович. – Нам всем может не поздоровится, если произойдет эпидемия!
В его хозяйстве имелся большой свиноводческий комплекс. Он испугался, как бы болезнь из совхоза «Восход» не перекинулась на их колхоз.
– Срочно отправил ветработников в совхоз, пусть разберутся, примут меры. Эпидемия может распространиться на весь район, – озабоченно промолвил Николай Антонович,
– В совхозе есть свои специалисты, они что – не знали, что творится с поголовьем?
– Уже сделал втык директору, а то возомнил себя крупным начальником и специалистом. Без указаний райкома все вопросы решал. Вот и дорешался. А я его предупреждал: держи ухо востро. Ведь совхоз специализируется на выращивании скота, плотность которого самая высокая в районе.
– Для того и щука в реке, чтобы карась не дремал, – поддержал партийного руководителя Валерий Иванович, который за несколько минут общения с Клоковым забыл об уязвленном самолюбии, что долго пришлось ждать секретаря. Зато теперь получил возможность узнать из первых уст последние новости в районе.
Мужчины расположились на заднем сидении, разделенные клеенкой, на которой стояли спиртные напитки и закуска. Услужливый водитель за баранкой время от времени спрашивал, что им надо. А то и просто добавлял хлеба, колбасы, мяса.
Открыли бутылку водки, налили почти по полному стакану. Выпили под неизменный тост «быть добру», тщательно закусывали проваренной говядиной, которая еще окончательно не остыла, отдавала приятным теплом.
Мужчинам похорошело. В их головах опять появились отвлеченные мысли, как и вчера, когда спиртное лилось рекой, когда почти бесперебойно звучали одни и те же тосты.
Продолжали вчерашние разговоры, делились мнениями о встрече с обкомовскими ребятами. В стране идет перестройка. Что это? Кратковременная кампания, которых было бесчисленное множество, или действительно грядут какие-то существенные перемены.
Ведь по-старому жить нельзя. Весь мир смеется. Партийные вожаки, что ни слово, то «как учил нас великий Ленин» или «как сказал Леонид Ильич». Без вождей шагу никто не ступит. А на кого равняться, если тот же Леонид Ильич слова без бумажки не скажет. Говорит с таким трудом, что, кажется, челюсть отвалится.
