мужчин и две женщины топчутся на месте, чтобы звенеть поясами, а в руках держат по две длинные кости, которыми они стучат и трут друг об друга.
– Чтобы Ткущая завершила полотно, чтобы ее нити начали согревать, мы воздадим ей хвалу. Хвалу нашими молитвами. Нашими танцами. Тогда взамен она одарит одного из вас.
Ведунья тряхнула головой и седые клочковатые волосы рассыпались по плечам. Вся покрыта бородавками и наростами будто болотный камень. Когда она говорила – ее веки дрожали, а меж рыхлых губ мелькал острый змеиный язык. Меня замутило. Ноги медленно погружались в ил и мерзли от белого тумана. Ведунья молилась и начала ходить по кругу, обходя каждого. Нужно было смотреть ей в лицо, не отводя глаз. Я повернула голову и наблюдала, как Ива разгоряченно буравит старуху взглядом. Кажется, сестра совсем не мерзнет.
Ведунья подошла ко мне так близко, что из ее рта пахнуло сыростью и влажной землей. Желудок свело.
– Ткущая будет слушать. – Ведунья присела передо мной и опустила ладонь в волглую землю. Большой палец, серый и липкий коснулся моего лба.
Сглотнув накатившую тошноту, я дала двум женщинам облить мои ноги ледяной водой, а трем мужчинам постучать костями по голове, рукам и животу. Ведунья встала в центр и снова погрузила руки в мягкую землю. Когда ее сцепленные пальцы показались вновь – в них билась грязная крыса.
Кого-то стошнило.
– Твое желание не так велико. – И его вывели из круга.
Ведунья шептала под звон колокольчиков, крыса в ее руках визжала. Когда молитва кончилась – звон прекратился, и только животное обреченно пищало в когтистых руках.
– Теперь вы погружаете руки в топь, дети. – Проскрежетала она. – Думайте о своем желании. То, что достанете – ваш проводник в танец. Кто вытащит ладони пустыми может покидать круг. Ваше желание не так сильно.
Я думала об Иве. У меня нет желаний. Хочу, чтобы она была счастливой, хочу, чтобы мы всегда были вместе. Чего еще я могу желать.
Снова стук и звон. Со всех сторон слышен звук влажного погружения. Кто-то сразу выскакивает из круга. Опускаю ладони в вязкую жидкость, не верю, что может сработать. Ног не чувствую. Холод такой, что кажется, будто кости превратились в хрупкий лед. Вокруг вскрикивают, поднимая руки из болот. Пальцы оплетает мороз и сырая земля становится удивительно плотной, когда руки смыкаются. Поднимаю сложенные ладони и стекшая грязь обнажает знакомые листья и ягоды.
– Бузина. – Шепчу я и поворачиваюсь к Иве, показать бледные плоды.
Сестра стоит с широко раскрытыми глазами и держит в руках лягушку. Она растерянна и наши взгляды встречаются и сразу опускаются на руки друг друга. В свете факелов Ивины глаза странно блестят. Это все ведунья искажает происходящее.
– А теперь, танцуем.
И мы двинулись по кругу. Музыка из костяных инструментов зазвучала громче и горцы начали петь, обходя нас по внутреннему кругу. Я слышала звуки инструментов и стук костей, но не видела их в руках у людей. Теперь они держали факелы и танцевали лицами к нам, напевая, тягучий как топь, мотив. Ноги не слушались меня, двигаясь будто сами по себе, как и у десятка людей рядом. Лица горцев менялись. Танцуя, казалось, что у одних нет кожи, а у других вместо глаз течет болото. Ведунья открывала рот и из него текла черная вода, а на лице прорастал мох. Их руки будто лежали в воде много дней. Полные, сочащиеся влагой. Человека рядом вырвало на мою одежду. Когда я посмотрела на пятно, то увидела только болотную грязь.
Шепот ведуньи шел из моих рук:
– Теперь Ткущая слышит вас. Загадывайте желания и проглотите то, что подарили вам топи. И если это в вас задержится, то желание может исполниться.
Голова кружилась от движения и гнилостного запаха. Я оборачиваюсь на сестру и вижу с какой лютой решимостью Ива глотает лягушку. Я знаю, что она загадала. «Пусть будет счастлива». Глотаю ягоды бузины. Песок скрипит на зубах, во рту вкус сопрелой земли и тухлых грибов. Горло сжалось. Лицо Ивы тоже перекосило, она хватается за живот и опускает лицо. Движение по кругу останавливается так же, как и звуки. Кому-то из круга не понравились дары топи и они уходят. Остается семь человек. Мы ждем несколько минут и желудок замирает.
– Теперь дети, идите в тишине домой и ложитесь спать. – Шепчет ведунья. – Ткущая приснится одному из вас в полночь и укажет что нужно сделать. Прислушайтесь к ней и исполняйте, если хотите, чтобы желание исполнилось. Спите крепко, дети мои.
Мы беремся с Ивой за руки и медленно возвращаемся домой. Туман оставил на нашей постели иней. Мы раздеваемся и ложимся в ледяные объятья кровати. Наши желудки мучат спазмы, но мы пытаемся заснуть. Луна освещает Иву и ее кожа цветом напоминает стоячую воду. Но она держится, потому что желание сильно. Я знаю это. Знаю, что она загадала. Чтобы снова иметь дитя. Надеюсь это не исполнится. Никогда не исполнится, потому что прошлое отняло сестру у меня. Я не могла этого допустить. Не хочу повторять это снова.
Веки тяжелеют и я проваливаюсь в глубокий сон.
***
– Канна! – Не знаю сон это или голос сестры, но я пробуждаюсь. – Канна!
Ива трясет меня с неистовой силой, чуть не сбрасывая с кровати.
– Просыпайся! – Практически кричит Ива. – Мне снилась она… снилась.
Я вскакиваю с постели и вижу, как сестра поспешно одевается.
– Быстрее, Канна! Одевайся!
– Что же тебе снилось?
– Она! – Ива подскакивает ко мне и требовательно заглядывает в глаза. Слышу, как бьется ее сердце, так же быстро, как и мое. – Ты же поможешь мне?
Будто тиски сжимают грудь от дурного предчувствия.
– Конечно помогу… – Беру свои вещи и невпопад натягиваю их, под частое дыхание сестры. – Что ты загадала, Ива?
– Нет времени, Канна, пожалуйста, пойдем.
Она выбегает из дому не дождавшись меня. Горечь дурных мыслей заставляет руки дрожать. Я медлю, нехотя выхожу в туман. Ива уже в нескольких домах от меня. Зову ее, но сестра не обращает внимания. Тело дрожит, но приходится бежать, чтобы угнаться за ней.
– Ива, что тебе нужно сделать?
– Идти в мертвые топи.
– Нет. – Хватаю ее за руку перед местом, где недавно прошел ритуал и силой останавливаю. – Ива! Мы там погибнем.
Лицо сестры горит румянцем, а глаза – летним пожаром. Она берет меня за плечо второй рукой и нежно гладит.
– Нет, Канна. Доверься мне. Оказывается, все так просто. Мы не погибнем, поверь.
Она целует меня в лоб и прижимает к себе.
– Канна, ты же поможешь мне? Доверишься? – Горячо шепчет в самое ухо.
– Ну конечно. Кто же еще поможет тебе, Ива.
И мы сделали шаг в мертвую топь. Ступни мгновенно затянул ил. Мы шли медленно, чтобы не погрязнуть, но с каждым шагом поднимать
