— Извините,— сказал я.— У меня свалились очки, и я ничего не вижу. Теперь я слеп, как летучая мышь.
Дядюшка Летучая Мышь рассердился.
— Узнаю людскую болтовню! Летучие мыши отлично видят, и притом без очков,— посмотрев на меня, добавил он с усмешкой.
— Неужели? — воскликнул я.— Тогда почему же Крылана из Квинсленда называют очковым?
— Чепуха и еще раз чепуха! Это имя он получил из-за желто-серых кругов вокруг глаз. Он лучше нас всех видит плоды сочного манго. Знаете, некоторые наши сородичи ведут себя хуже школьников, когда попадают во фруктовый сад. И все же большинство из нас ест только насекомых, и этим мы приносим большую пользу. А сколько развелось бы малярийных комаров, если б не мы!
— Минуточку, дайте записать! — взмолился я. Дядюшка Летучая Мышь заглянул мне через плечо. — Ну и медленно же вы пишете,— сказал он.
— Попробуйте писать быстрее, когда карандаш то и дело выскальзывает из рук,— ответил я.— Вам легко живется, ничего не надо писать.
— Это нам-то легко живется? — сказал, он печально.— Писать нам не надо, зато надо спасаться от врагов. Люди разжигают костры под нашими лагерями, и, когда, задохнувшись от дыма, мы падаем на землю, они поедают нас. За нами охотятся ковровые змеи и ящерицы. Крокодилы подкарауливают нас, когда мы спускаемся на водопой. Но, надо вам сказать, мы всегда заранее узнаём об опасности. Мы расставляем часовых, которые следят за врагом. А когда отправляемся на поиски пищи, посылаем впереди себя разведчиков, они находят безопасные места.
— Вы очень изобретательны,— сказал я с уважением.
— Это пустяки, молодой человек. Вот я помню, как люди недавно шумели по поводу изобретения радара. А у нас он есть давным-давно.
— Ну это уж слишком! — Я чуть не свалился с ветки, услыхав его слова.— Если вы думаете, что мне можно рассказывать небылицы, потому что я вишу вниз головой, то вы глубоко ошибаетесь.
Дядюшка Летучая Мышь только вздохнул.
— Попробую объяснить вам, раз вы так необразованны. У нас в ушах и в носу есть очень чувствительные нервы. Эти нервы соединены с волосками, а волоски служат нам как крошечные антенны. Когда мы летаем, наши крылья вызывают воздушные волны. Наталкиваясь на предметы впереди и вокруг нас, волны катятся назад. Их принимают наши антенны и сигналят нервам о том, что рядом препятствие, а нервы передают это сообщение в мозг. Так, по крайней мере, считают ваши ученые. Они залепляли воском глаза летучим мышам и пускали их летать. Ученые обнаружили, что летучие мыши не натыкались даже на специально протянутую проволоку, хотя и не видели ее.
— Извините, но я об этом никогда не слышал. Это действительно похоже на установку, принимающую бесшумное эхо,— согласился я.— Минуту назад вы говорили о ваших лагерях… Расскажите мне о них поподробнее.
— Это место, где летучие мыши спят. Мы спим днем, а летаем ночью. Некоторые спят в пещерах, другие на деревьях. Одни лагеря маленькие, другие побольше. Иногда собирается сразу несколько тысяч мышей. На свете живут миллионы летучих мышей. Есть маленькие, кожаны, а есть большие, весом в: один килограмм, вроде меня. Я из фруктоядных летучих мышей, иногда нас называют летучими лисами, хотя мы с ними вовсе не родственники.
— Вы самая крупная летучая мышь? — спросил я.
— Нет, куда там! Только не говорите об этом моей жене. На Яве есть летучая мышь — калонг, или летучая собака. У нее размах крыльев полтора метра. Наших родственников можно встретить в любом месте земли, даже за Полярным кругом. Мышей существует две тысячи видов...
— А правда ли,— прервал я моего собеседника,— что в Бразилии и Вест-Индии существуют летучие мыши-вампиры, которые убивают животных и людей? Там гибнут целые поселения.
Дядюшка Летучая Мышь нахмурился:
— Боюсь, что это правда. Хотя, знаете, за границей чего только не придумают. Все-таки о нас написано много глупостей. Некоторые говорят, будто мы водим дружбу с ведьмами. А вот китайцы считают нас счастливым предзнаменованием. И, пожалуй, это верно — ведь мы приносим гораздо больше пользы, чем вреда. Вот об этом непременно напишите, а сейчас вы должны меня извинить, я немножко вздремну. Сегодня я дежурю в ночную смену.
Повиснув на одной ноге, он начал медленно убаюкивать себя, покачиваясь из стороны сторону.
III. ТЕТУШКА ПАУЧИХА
Тетушка Паучиха закинула ногу за ногу (выбрав для этого две из восьми) и приготовилась поболтать. Во время разговора она одним глазом смотрела на меня, а остальными семью наблюдала за своей паутиной.
— Прежде всего я расскажу вам нашу любимую легенду,— сказала тетушка Паучиха.— Давным-давно жила в Греции прелестная девушка. Ее звали Арахнэ. Она любила хвастать тем, что может прясть и ткать лучше самой богини Афины. Узнав об этом, Афина очень рассердилась. Переодевшись старухой, она пришла к девушке и попросила показать свое искусство. Убедившись, что Арахнэ действительно замечательная мастерица, Афина в наказание превратила девушку в паука и повелела ей прясть и ткать вечно.
— Какая грустная история,— произнес я.— А где вы берете пряжу для ваших паутин?
— Мы тянем шелковую ниточку из нашего тела. Тянем лапками, на которых есть крошечные гребешки. Еще можем распушить ими нить и свить из нее уютное гнездо, или кокон. Нити некоторых пауков настолько прочны, что местные жители плетут из них сети. Один француз попробовал делать перчатки и чулки из нашей пряжи, в надежде что мы заменим шелкового червя. Но мы очень сопротивлялись и вернулись к производству паутины.
— Как вы научились делать все эти сложные рисунки и петли на паутине? — спросил я.
— О, это не трудно! У нас ведь большой опыт, мы давно занимаемся своим ремеслом и за полчаса можем сплести довольно большую паутину. А до чего же интересная у нас пряжа! Бывают паутины, похожие на колеса, другие — на воронку для керосина, а есть такие ровные, гладкие — простыня, да и только! Некоторые паутины имеют или углубление в виде миски, или купол, чтобы ловить падающих насекомых.
— А как у вас получается ровная паутина?
— Я пользуюсь лапкой вместо метра. Моя паутина похожа на колесо. Сначала я отматываю коротенькую нить. Один кончик приклею и жду, пока ветер отнесет другой конец на соседнюю ветку, а там он сам запутается. Затем я укрепляю мост, натягивая еще несколько рядов нитей. Потом добавляю нить в центр, опускаю ее и закрепляю. Это первые спицы колеса. После этого я делаю кольца, которые соединяют спицы. Ближе к центру я кладу клейкие кольца, к которым прилипают насекомые.
— А закончив работу, вы ждете, когда муха зайдет к вам в гости?
— Почему только муха, господин журналист? Я ловлю всяких насекомых. А бывает такая прочная паутина, что выдерживает птицу и летучую мышь. Когда жертва попалась, мы кусаем ее ядовитым зубом. Хотя у пауков бывает от двух до восьми глаз, видим мы плохо. Сидим в уголке и ждем, пока паутина дрогнет от прикосновения насекомого. Ленивые пауки отдыхают на своем ложе, придерживая нить одной лапкой, которая связана с центром паутины. Они прекрасно чувствуют, когда пришел посетитель. А другие ждут в углу, сильно натянув паутину. Как только они отпускают ее, паутина стремительно вырывается вперед и накрывает насекомое, как сачком.
— А что бывает, когда попадается свирепое насекомое?
— Мы опутываем его лапы нитями или толстым канатом, приготовленным заранее. Некоторые пауки держат наготове сеть, которую тут же набрасывают на добычу. А если гость оказался слишком велик и с ним трудно справиться, мы отпускаем его.
— Все пауки ловят добычу одинаково?
— Нет, некоторые пауки совсем не плетут паутины. В мире есть тысячи различных видов пауков, они населяют землю от холодной Арктики до вершин горы Эверест. Живут на свете громадные пауки, они даже нападают на человека. А еще встречаются пауки-прыгуны, девиз которых «безопасность прежде всего». На случай опасности природа наделила их спасательным канатом. Встречаются и сильные пауки-птицееды, они охотятся на цыплят и утаскивают их в свои дома-туннели. Некоторые пауки охотятся на рыб, другие живут в водолазных колоколах подводой, а третьи ловят мотыльков тонкой паутиной-леской.
— Надеюсь, вы не рассказываете мне еще одну легенду, тетушка Паучиха? — заметил я.
— Нет, нет, все это так на самом деле. Паукам под силу удивительные вещи. Пауки-рыболовы прицепляются задними ногами к скале или берегу реки и выжидают. Заметив небольшую рыбку, они бросаются ей на спину и кусают. Рыбка быстро слабеет, и паук вытаскивает добычу на берег.
— А теперь расскажите мне о пауках, которые ловят леской,— попросил я.
— После захода солнца эти пауки плетут короткую нить-леску, покрывают ее клейкой жидкостью для приманки и держат одной лапкой. Увидев мотылька, маленький «рыболов» начинает раскачивать леску, чтобы мотылек заметил ее. Как только мотылек коснется приманки — ему пришел конец! Он уже крепко связан и закутан в шелк паутины. Паук оставляет мотылька в таком состоянии, пока не захочет его съесть.
