Акт первый. Сцена вторая
Приемный зал в замке.
Входят КОРОЛЬ, КОРОЛЕВА, ГАМЛЕТ, ПОЛОНИЙ, ЛАЭРТ, ВОЛЬТИМАНД, КОРНЕЛИЙ, ЛОРДЫ и СЛУГИ.
КОРОЛЬ. Хотя о брате нашем дорогом, Почившем в Бозе, память не остыла, И мы, благопристойность соблюдая, Должны в тоске сердечной пребывать, А нашим верноподданным пристало От общего несчастья помрачнеть, — Но дух так скоро тело одолел, Что наша грусть, разумная, по брате Нам не дала забыть и о себе. И вот мы с нашей вдовою сестрой, Законною наследницей престола, Смеясь, как говорится, через силу, Рыдая и от скорби, и от счастья, Подняв бокал за здравие на тризне, На свадьбе – осушив за упокой, Разбавив, так сказать, тоскою радость, — Вступили в брак и всех благодарим, Кто поддержал нас в этом. Во-вторых, Как вам известно, юный Фортинбрас, О славе ратной грезя наяву, Решил, видать, что после смерти брата В стране у нас царит неразбериха, Иль нашу доблесть низко оценил, — Но нас он в письмах нагло вынуждает Убраться из владений, каковые Отторгнул честно у его отца Достойный Гамлет, брат наш. Вот и все. Теперь о том, что мы предпринимаем. Мы шлем Норвежцу, дяде Фортинбраса, Прикованному старостью к постели, Не знающему, видно, что затеял Его племянник, – это вот письмо, В котором предлагаем старику Унять юнца, поскольку нужды войска Норвегию способны разорить. Корнелий, вы, и, вы, мой Вольтиманд, Письмо и пожелание здоровья Передадите старцу. Мы даем Вам столько полномочий, сколько есть В известных вам статьях. Итак, вперед. Помножьте ваше рвение на скорость.КОРНЕЛИЙ и ВОЛЬТИМАНД. Нам рвенья, государь, не занимать.КОРОЛЬ. Мы так и полагали. До свиданья.
(КОРНЕЛИЙ и ВОЛЬТИМАНД уходят.)
А вы, Лаэрт, с какою целью здесь? У вас, наверно, просьба к нам, Лаэрт? Когда она разумна, ваш король Ее немедля удовлетворит. Припомните, Лаэрт, какое ваше Желанье нами не предупреждалось? Трон Дании без твоего отца — Как рот проголодавшийся без рук, Как тело с головою, но без сердца. О чем ты просишь?ЛАЭРТ. Добрый государь! Позвольте мне во Францию вернуться. Приехал из Парижа я затем, Чтоб новому монарху присягнуть. Но долг отдав – чего греха таить! — Я всей душой во Францию стремлюсь. Покорнейше прошу вас: отпустите.КОРОЛЬ. Отца спросил? Что скажете, Полоний?ПОЛОНИЙ. Ох, государь, назойливость Лаэрта Не знает меры. Я и уступил — Чтоб только отвязаться от него. Пускай он едет, если вы не против.КОРОЛЬ. Счастливый путь, Лаэрт! Ты благороден И время не убьешь на пустяки. А вы, принц Гамлет, родственник и сын…ГАМЛЕТ (в сторону). Ну нет, скорее родственник, чем сын.КОРОЛЬ. Вы до сих пор скрываетесь в тени?ГАМЛЕТ. Что делать – если солнце мне вредит!КОРОЛЕВА. Зачем так мрачно, Гамлет? Что за тон? Будь с новым государем полюбезней. Нельзя же век по кладбищу бродить, Отца родного в мыслях воскрешая. Таков закон природы: мы живем, Чтобы потом забыться вечным сном.ГАМЛЕТ. Да, мой отец забылся вечным сном.КОРОЛЕВА. Что ж кажется тебе чудного в том?ГАМЛЕТ. Ах, кажется! Я вижу то, что есть. Мне ничего не кажется, мадам. Вы думаете, мой зловещий плащ Или костюм, чернильного черней, Иль судорожно-сдавленные вздохи, Потоки слез, печальное лицо, Десятки прочих признаков тоски Рассказывают правду обо мне? Вам это только кажется, поверьте. Любой сыграть способен эту роль. Моя печаль во мне затаена, А той, нарядной скорби – грош цена.КОРОЛЬ. Похвально, Гамлет, вы не бессердечны. Оплакивать отца – сыновний долг. А ваш отец оплакал своего, Тот – своего. Приличествует сыну Печалиться по милому отцу. Но сколько можно? Это святотатство — С таким упорством скорби предаваться. Мужчина так не должен горевать: Роптать на Бога, то есть проявлять Болезнь души, затмение ума, Неопытность и детскую наивность. Коль скоро нечто с нами происходит Помимо нашей воли, для чего Брюзгливым неприятием терзать Себя так долго? Стыдно. Это грех Перед Творцом и тварями его. Уму непостижимый грех – ведь ум Привык к словам «Бог дал и Бог забрал», Над первым мертвецом произнесенных Иль над последним – смертны и отцы. Вам надо сбросить с плеч печали груз И короля назвать вторым отцом. Пусть знают все: наследник вы и нами Обласканы с не меньшею любовью, Чем та, какою сына окружает Родной отец. А вот стремленье ваше Возобновить ученье в Виттенберге — Не вызвало в нас воодушевленья. Пожалуйста, решенье отмените, Останьтесь, и утешен будет нами Наш фаворит, наш родственник и сын.КОРОЛЕВА. Ты, Гамлет, мать не огорчишь отказом. Не езди в Виттенберг. Я так хочу.ГАМЛЕТ. Сударыня, я мать не огорчу.КОРОЛЬ. Ответ, достойный любящего сына. Вы в Дании хозяин, а не гость. Идемте, госпожа. Наш милый сын Нам уступил. Отметим это пиром. Сегодня ночью пушка возвестит О каждой чаше, выпитой монархом, И грохотом разбуженное небо Вернет земле раскаты. До свиданья.
(Все, кроме ГАМЛЕТА, уходят.)
ГАМЛЕТ. О, если б этой слишком крепкой плоти Рассыпаться, растаять, испариться! О если б не Предвечный, не закон, Карающий самоубийцу! Боже! Как болен, гадок, скучен и нелеп Твой бренный мир! Глаза бы не глядели! Ужасно! Поле, тучное когда-то, Родит не рожь, а плевелы плодит: Вся нива в сорняках. Так низко пасть! Два месяца, нет, меньше двух, как умер Король великий. Как он мать любил! Дохнуть не смели ветры на нее, Когда он жив был. Небо и земля! Жена тянулась к мужу, словно рос У ней от насыщенья аппетит. А тридцать дней спустя… С ума сойти! Любить сатира после Аполлона! Предательство, зовешься ты женой! Какой-то месяц! В тех же башмаках, В каких брела, супруга провожая, Слезами, как Ниоба, исходя — О Господи! Собака бы и то От горя выла б дольше над могилой! — Сошлась с отцовым братом, с королем, Похожим на отца и короля, Как я – на Геркулеса. Тридцать дней! Хотя еще красны от горьких слез Глаза вдовы – вновь замужем она. От похоти греховной содрогаясь, На ложе кровосмесное возлечь! Нет, это все не кончится добром. Но, сердце, рвись: приходится молчать.
Входят ГОРАЦИО, МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО.
ГОРАЦИО. Светлейший принц!ГАМЛЕТ. Глазам своим не верю! Горацио! Вы, часом, не больны?ГОРАЦИО. Здоров, милорд, и вам готов служить.ГАМЛЕТ. Вы – мне, я – вам, поскольку мы друзья. Но чем же надоел вам Виттенберг? — Я знаю, вы – Бернардо, вы – Марцелл.МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. Так точно, принц.ГАМЛЕТ. Я рад вам. Добрый вечер. Так чем вам опротивел Виттенберг?ГОРАЦИО. Моею ленью собственной, милорд.ГАМЛЕТ. Вас так не оболгали б и враги, И вам друзей не следует морочить Неправдою о собственной персоне. Мне ль вас не знать? Однако берегитесь: Вы с нами тут сопьетесь невзначай. Что, дело привело вас в Эльсинор?ГОРАЦИО. Нет, похороны вашего отца.ГАМЛЕТ. Да вы смеетесь, мой ученый друг! Скорее – свадьба матери моей.ГОРАЦИО. Да, первое совпало со вторым.ГАМЛЕТ. Расчет, Горацио, прямой расчет Доесть на свадьбе ужин поминальный! Я, видя это пиршество, жалел, Что не в аду я, в обществе врага. Отец! Он как живой передо мною.ГОРАЦИО. Где?!ГАМЛЕТ. В отраженье памяти моей.ГОРАЦИО. Я знал его: великий был король!ГАМЛЕТ. Король великий был и – человек. Таких теперь не сыщешь днем с огнем.ГОРАЦИО. Он, кажется, сегодня приходил.ГАМЛЕТ. Кто приходил, простите?ГОРАЦИО. Ваш отец. Король покойный.ГАМЛЕТ. Мой отец? Покойный?ГОРАЦИО. Повремените удивляться, принц, Позвольте рассказать о привиденье. Порукою мне эти господа.ГАМЛЕТ. Я Богом заклинаю, говорите!ГОРАЦИО. Уже две ночи этим господам, Бернардо и Марцеллу, в карауле, Часов в двенадцать видеть довелось, Как, вынырнув из мертвой бездны, нечто, Похожее на вашего отца, Закованное полностью в броню, Прошествовало трижды мимо них Не далее протянутой руки; Они ж, не в силах вымолвить ни слова, За ним следили, выпучив глаза, И, как желе, от ужаса тряслись. Когда от них узнал я обо всем, Конечно, не поверил, но сегодня Я видел сам, как появлялась тень. Прекрасно знал я вашего отца: Ваш батюшка и призрак больше схожи, Чем эти руки.ГАМЛЕТ. Где все это было?МАРЦЕЛЛ. Где пост наш, на площадке орудийной.ГАМЛЕТ. Вы с ним заговорили?ГОРАЦИО. Да, милорд. Но он молчал. Однако был момент, Когда он головой движенье сделал, Как если бы хотел заговорить. Но тут запел петух, и дух в испуге Отпрянул прочь и прямо на глазах Растаял в темноте.ГАМЛЕТ. Невероятно!ГОРАЦИО. На плаху лягу, если это ложь! И мы сочли, что не имеем права Об этом вам, милорд, не рассказать.ГАМЛЕТ. Я верю вам. Но мне не по себе. Сегодня ваша смена?МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. Наша, принц.ГАМЛЕТ. Он был в броне?МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. Так точно.ГАМЛЕТ. Целиком?МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. И полностью.ГАМЛЕТ. Лицо вы разглядели?ГОРАЦИО. Забрало было поднято, милорд.ГАМЛЕТ. И как смотрел он? Гневно?ГОРАЦИО. Не сказал бы. Скорей, милорд, печально.ГАМЛЕТ. Был он бледен?ГОРАЦИО. Да, бледен.ГАМЛЕТ. И навел глаза на вас?ГОРАЦИО. Смотрел в упор.ГАМЛЕТ. Хотел бы я быть с вами!ГОРАЦИО. Милорд, вы были бы потрясены.ГАМЛЕТ. Наверно. И как долго это длилось?ГОРАЦИО. Спокойно можно было б сосчитать До ста.МАРЦЕЛЛ и БЕРНАРДО. Нет, дольше.ГОРАЦИО. Это без меня.ГАМЛЕТ. Сед бородою?ГОРАЦИО. Серебристо-черен — Как и тогда, когда он был в живых.ГАМЛЕТ. Я к вам приду сегодня. Вдруг виденье Пожалует еще раз.ГОРАЦИО. Убежден.ГАМЛЕТ. И если снова в облике отца, Я расспрошу его – и пусть посмеет Мне адово отродье помешать. Но раз уж до сих пор, друзья мои, Молчали про увиденное вы, Теперь тем более не проболтайтесь. И все, что ночью ни произойдет, Рассудку вверьте, а не языку. Ну, а за мной не пропадет. Прощайте. Я около двенадцати приду.ВСЕ. Почтенье, принц.ГАМЛЕТ. Предпочитаю дружбу, И пусть взаимной будет. До свиданья.
(Все, кроме ГАМЛЕТА, уходят.)
