– Если из-за тебя ее выкинут из школы, я убью тебя. – Стефани оскалилась, что было пугающе, учитывая количество металла, которое было у нее во рту.
Каждая скоба сияла на свету, напоминая мне о челюсти акулы, готовой сомкнуться.
Я закатил глаза и вздохнул.
– Стеф, расслабься. Перестань быть нянькой Рокки. Она сама по себе женщина...
– Женщина, которую ты ведешь не по тому пути!
Она закрыла рот только, чтобы обнажить свои металлические клыки на меня еще раз.
– И вот мы снова с этими уродливыми скобами, – пробормотал я себе под нос.
Челюсть Стефани отвисла.
– Ты такой придурок, Джесси!
– О, прости! Я не хотел, чтобы ты это услышала, – невинно пошутил я.
Она щелкнула пальцами в сантиметре перед моим носом. Могу поклясться, я кожей почувствовал треск электричества.
– Рокки рассказала мне, как вы оба пробрались на крышу школы прошлой ночью. И зачем же? Просто чтобы быть суперкрутым или типа того? Вас могли арестовать за незаконное проникновение. Не говоря уже о нарушении комендантского часа. Ты знаешь, как это будет выглядеть в документах для колледжа?
– Я не собираюсь в колледж, поэтому меня это не касается, – довольно неприятно слышать слово «колледж», когда я не мог позволить себе учится там, даже если бы меня действительно приняли в один.
Стефани неловко помялась.
– Может, ты и не пойдешь, но как насчет Рокки? Она хочет поехать в «Грейстоун»2. Ты это знаешь. Ты действительно хочешь разрушить ее жизнь, занимаясь этими школьными проделками?
Черт, это было довольно жестко. Я проглотил то, что на вкус было как горькая таблетка.
– Ты перестанешь драматизировать?
– Я перестану. Медленно отделив кожу от твоего тела и бросив твои кости, покрытые жалкими мышцами, в кастрюлю с кипящей водой.
Я застыл. Она определенно зашла слишком далеко. Я не нашелся с ответом, разговор явно пошел не в том направлении.
К моему удивлению, Стефани откинула голову назад и начала хохотать, она смеялась так, как будто ее развлекали.
– Серьезно? Крутой парень Джесси испугался? Да брось. Это просто цитата из моего нового фанфика3.
– Скорее встревожен, – я хотел высказать свою точку зрения. – В любом случае, если ты выкинешь из головы свою дурацкую эльфийскую порнографию...
– Ха-ха.
– Я не заставляю ее ничего делать. Она присоединяется к моим...
– Махинациям? – Стефани сделала отвратительное лицо.
Я заерзал и покачал головой. Всем известно, что «махинации» означает одурачивания окружающих. Но я никогда не сделаю этого с Рокки. Не то чтобы я не хотел, но это другая история.
– Конечно, нет, – я прочистил горло.
– Хорошо. Она уже травмирована тем, что однажды случайно наткнулась на тебя, трахающего одну из тех, кого ты затащил в постель. Нет необходимости причинять ей боль, добавив к твоим секс-победам.
Я побледнел.
– Что? О чем ты вообще говоришь? Когда это было? – я остановился и поморщился. – С кем?
– Упс. Я не должна была тебе этого говорить. Забудь, что я сказала, – быстро ответила Стефани.
Как, черт возьми, я должен был забыть что-то подобное? Тем более, что она все неправильно поняла. Я собирался сказать Стефани, что Рокки никак не могла видеть, как я трахаюсь с кем-то. Но она явно хотела сменить неудачную тему, и я был очень благодарен.
Убрав спутанную прядь волос с лица, она вздохнула.
– Я просто забочусь о своей подруге. Почему-то рядом с тобой она не может разумно мыслить, – она остановилась, чтобы внимательно меня рассмотреть. – Словно ты наркотик, от которого она не может избавиться.
Если раньше мои внутренности и были расслаблены, то уж сейчас они точно сжались. Сравнение с наркотиком было самым сильным оскорблением, которое кто-либо мог мне дать. Особенно учитывая семью, в которой я вырос. Стефани, как обычно, не обращала на это внимания. Ей повезло – она была моим другом и избегала нападок, которые я, как известно, делал по малейшему поводу.
Стефани застонала от раздражения.
– Кроме того, она бросала меня весь месяц, чтобы потусоваться с тобой! Ты знаешь, что она не появилась на нашем еженедельном вечере по четвергам? Мы закончили тем, что пропустили наше любимое шоу и ради чего? Чтобы она могла присоединиться к тебе на крыше? Как так можно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Хорошо, теперь я разозлился. Захлопнув шкафчик, я развернулся к ней.
– Так вот что на самом деле? Вот от чего ты злишься!
Рот Стефани широко раскрылся.
– Нет! Конечно, нет!
– Рокки тоже мой друг. Ты думаешь, что я не хочу лучшего для нее? Если ты действительно хочешь, чтобы она перестала делать то, что ей нравится, почему говоришь со мной, а не с ней? Кажется, есть общий знаменатель этого вопроса, и это не я.
– Джесси...
Я повернулся и ушел, прежде чем она смогла закончить свое предложение. В моей жизни было достаточно дерьма, и мне больше не нужно. Особенно от того, кто считался моим другом.
Я бродил по коридорам школы – толпа расступалась, как по сигналу. Обычно быть школьным изгоем меня не сильно беспокоило, но в тот день это особенно сильно раздражало. Может быть, Стефани была права? Может, я действительно плохо влияю на Рокки?
– Неважно, – пробормотал я, насмехаясь над одноклассниками. – Это просто старшая школа.
Старшая школа в Бэтл-Фоллс была проклятием моей жизни. Она не была похожа на те в тупых шоу на ТВ, изображающие школу, как лучшие годы вашей жизни. И это определенно не место, чтобы расти и развиваться, по крайней мере для меня. Со всеми социальными иерархиями и псевдо-кастовой системой, школа была лишним напоминанием о том, что удачливым членам привилегированной кучки, было проще, чем подонкам вроде меня.
Только не надо меня жалеть. Я привык к этому. Во всяком случае, заставил себя поверить в это. Это даже немного забавно – такая своеобразная способность напугать и встряхнуть школьную среду. Тем не менее, в некоторые дни школа только напоминала мне о наследии, которое оставила мать – я был всего лишь бедным плохим мальчиком. Родители предупреждают своих детей с таким не связываться.
Мое краткое представление звучало бы так: «Привет, я Джесси Тайлер. Мне семнадцать лет, и я практически сирота. Конечно, оба моих родителя живы и здоровы, но учитывая их отношение ко мне, я брошен. Отец бросил меня ради лучшей жизни в Южной Каролине. Что касается мамы, скажем так – в этих отношениях взрослый я. Готовлю, убираю, плачу по счетам и стараюсь игнорировать ее алкогольное безумие».
– Меня зовут Джесси Тайлер, – пробормотал я про себя.
Раньше я ненавидел вид алкоголя и запах травки. Теперь, не хочу ничего, кроме как пойти домой и выпить несколько бутылок, накурившись до отупения.
Да, я был в основном учебным пособием по воспитанию. После всех этих лет, пытаясь удержать маму подальше от плохих вещей, я сам не заметил, как начал нырять в это. Стефани была права – меня стоит сварить.
– Джесси!
Мысли вернулись на землю, но мне пришлось дважды моргнуть, чтобы вспомнить, где я. Голос Рокки всегда мог вернуть меня к реальности, только она выбрала неподходящее время.
Я обернулся и автоматически улыбнулся, увидев, как она бежит мне на встречу. Она выглядела так мило – ее волосы, заплетенные в две свободные косы, подпрыгивали на плечах.
– Привет, – поздоровался я, перебрасывая ремень моего рюкзака с одного плеча на другое.
Она остановилась рядом со мной, как героиня мультфильма. Ей не хватало только визга и облака дыма у ног. Нервно дергая себя за косы, она сказала:
– Стефани сказала, что разговаривала с тобой. Ты в порядке?
Я ухмыльнулся:
– Надеюсь, что смогу выжить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Она действительно может иногда... Ты можешь сказать мне, что ты думаешь об этом, ты знаешь. Я не буду ей рассказывать.
Улыбка дразнила мои губы, но я не собирался нападать. Я бы ни за что не стал ссорить одну подругу с другой, даже если она это заслужила.
– Да, она та еще штучка, но сделала хорошее замечание.
