– Очень и очень медленно. Чаще всего мне кажется, что я не живу, а сплю. Или слишком эмоционально переживаю за судьбу героини фильма. Но худшее в этих моментах – это осознание. Понимание того, что ты находишься внутри этого триллера. И нет возможности проснуться, выйти из кинотеатра или выбросить книгу. Ты живешь этой страшной историей. Поэтому вы правы, мне необходимо привыкать.
Ведущая скосила голову набок, слегка обескураженная моим ответом.
– Даже не могу представить как вам тяжело! – сочувственно проговорила она. – Я хочу сказать, что вы – невероятно смелая и сильная девушка. Вы так много потеряли, но приобрели в несколько раз больше. Разница только в самом главном, – отклонилась от сценария и Пилар. – Душевные утраты не восполнить материальными дарами.
О, как точно!
Я была приятно удивлена искренним пониманием этой теле-дивы. Она тронула струны моей израненной души и, мне пришлось отвести взгляд.
Пилар поднялась со своего места и, подойдя ко мне, села рядом.
– На ваши хрупкие плечи взвалилась тяжелая ноша страшного родового проклятья, – умело вернулась она к разговору и сжала мою ладонь, лежащую на колене. – Мир изменился с того ужасного времени, когда страдала ваша семья. Мало кто мог прийти на помощь тогда. Причины этому были разные: бессилие, неверие, но чаще – безразличие…
Ее глаза искусно наполнились слезами, а голос немного подрагивал:
– Но сейчас вся Испания встает за вас, Зоя! После первого анонса, где ваше имя высветилось в списках приглашенных гостей, мы получили миллионы сообщений и звонков! Предложение помощи, высказывание сочувствия, обещания защиты и много-много добрых, искренних слов для вас, Зоя. Теперь вы не одна. С вами Испания! С вами ваша родина!
Бурные аплодисменты взорвали аудиторию после окончания столь пламенной речи. Да что там, даже моя готовность услышать все что угодно, не помешала сердцу трогательно екнуть.
– Спасибо… Я тронута! – искренне признала я.
Пилар опять улыбнулась и вернулась на свое прежнее место.
– Итак, Зоя, – заговорила ведущая. – Вы приехали в Барселону по приглашению школы искусств и даже не подозревали, что вас ждут такие масштабные перемены. Однако за то короткое время, что вы пробыли в нашей стране, ваша жизнь подвергалась серьезной опасности. Настораживало ли вас это? И какие меры вы предпринимали?
Выдохнув, я стала говорить:
– Настораживало, но не меня. Да, случались моменты, когда мне действительно было страшно. Но на помощь всегда приходили люди, которые оказывали свою поддержку, а после и дружбу.
– Вы имеете в виду семью Эскалант?
– Не только, – я, не моргая, смотрела на нее. – Но их имена называть я не буду. Извините.
– Понимаю, – улыбалась Пилар. – А как насчет Себастьяна Эскаланта? Ведь недавно именно он пришел к вам на помощь, не так ли?
Сердце полоснуло острой болью, и я подавила в себе желание поморщиться. Привычный приступ прошлых чувств.
– Мне очень жаль, что я доставила ему массу хлопот. Человек, преисполненный благородства и непосильных обязанностей, был вынужден прийти мне на помощь. Теперь я должна сделать все, чтобы больше не беспокоить этого мужчину.
– Хм… – захлопала ресницами Пилар, явно удивленная моим очередным незапланированным ответом. – Сегодня же вечер откровений, так ведь? Поэтому дабы развеять нарастающие слухи, я должна вас спросить о том, что очень интересует наших зрителей. Как только стало известно, что вы таинственная графиня, будущий герцог расторгнул помолвку с Викторией Энторо. Однако обручальное кольцо украшает его безымянный палец. Странное совпадение, согласны?
Самовлюбленный, эгоистичный и самоуверенный поступок меркантильного Эскаланта.
– Это всего лишь совпадение, Пилар. Мне очень жаль, что помолвка этой замечательной пары распалась. Но я не имею к этому никакого отношения.
Не-на-ви-жу лгать!..
Разочарованная Пилар взяла паузу и откинула темные пряди густых волос за спину.
– Двадцать лет назад ваша семья была приговорена к смерти неизвестным мстителем. Тогда общество верило в проклятье, страшное стечение обстоятельств. Теперь же все знают правду. Ужасную и опасную правду о жестоком человеке, который пока остается ненайденным. Есть ли у вас подозрения, наводки или домыслы о том, кто прячется под маской?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
На миг я опустила глаза и собралась с духом, чтобы ответить. Посмотрев на ведущую, я заговорила:
– Я уже знаю, кто этот человек, Пилар.
Послышалось удивленное оханье в студии.
– Кто же он, Зоя? – ведущая не скрывала удовольствия от возможности разыграть более красочный сценарий.
Переведя взгляд с ее лица на «дуло» камеры, устремленное на меня, я обратилась к человеку, который жаждал моей смерти.
– Трусливый психопат, который возомнил себя судьей и палачом одновременно. Мстительный слабак, жаждущий моей кровавой расплаты за грехи родителей, – мой голос сквозил ненавистью и гневом.
– И в чем же грехи вашей семьи? – драматично вопрошала Пилар.
Я снова посмотрела на ее лицо и грустно улыбнулась:
– В их человечности. Они виновны лишь в том, что не отреклись от своих чувств. Любили, боялись, верили и доверяли.
Внизу экрана побежали титры. Телеведущая договорила финальную фразу, заканчивая свое шоу, а я все никак не мог отвести взгляд от экрана. Даже когда началась надоедливая реклама, я продолжал смотреть. Не понимая. Не осознавая. Не принимая ее публичный отказ.
«Это всего лишь совпадение… Я не имею к этому никакого отношения…»
Безупречно отрепетированная фраза, сказанная новой Зоей. От прежней робкой творческой натуры не осталось и следа. А так жаль! Она мне нравилась больше.
Я сидел за рабочим столом в домашнем кабинете. Ночь опустилась на город, внушая мне уже знакомую тоску. Взгляд скользнул на черную папку, в которой заключалась жизнь моей жены. Неделю назад Виктор передал мне обширную биографию, составленную Гаспаром Али-Капуром.
Я прочел ее сразу. С каждым новым фактом про этап судьбы Зои, я злился на себя. В моей памяти вспыхивали фразы и действия, которыми я пытался завладеть храброй девушкой, подкупая ее и соблазняя богатством. Но я не понял самого важного – та, что изведала низость бедноты, познала нищету и голод, та у которой осталось одно единственное – гордость, никогда не продастся. Такую личность подкупить нельзя.
Я задумчиво поворачивал обручальное кольцо на пальце. Моя новая привычка, которая дополняла другую, тоже новую. Она заключалась в моей тоске по юной, мудрой девушке, которую я когда-то вдохновлял и которой мог обладать.
Я обрел свою жену – Зою Солер, но тосковал по Зое Рольдан. Одно имя, но две разные личности. Первую создал я, а вторую – не покорил, но растоптал. Задача в главном – вернуть прежнюю, став мужем новой.
Я всегда достигаю поставленных целей. Преграды неуместны на моем пути. Так было всегда. И этот случай далеко не исключение.
Глава 2
Мадридские дни
Я вошла в номер отеля «Голден Руж» после того, как парни из личной охраны проверили его. Закрыв за ними дверь, я облегченно вздохнула.
Рада тебя чувствовать, одиночество!
Скинув туфли и на ходу стягивая с себя юбку и блузу, я двинулась в сторону ванной комнаты. Открыв кран, выпуская стремительный поток горячей воды, я добавила ароматной пены из фигурного флакона и оживила экран спящего «Макбука». Загрузив первый на очереди трек, я подошла к окну. Красивый и низкий голос Люка Ситла-Сина запел песню «Темнота». Устало вслушиваясь в его слова, я смотрела на ночь в Мадриде.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Шикарный город, но с тяжелой, пыльной атмосферой. Здесь мне сложно дышать. Этот мегаполис подарил много впечатлений и новых переживаний, которые делали попытки меня исцелить. Хотя, разве это город? Нет, это дело рук милого, доброго и настоящего Ксавьера.
Улыбка тронула губы, когда мысли переместились в недавнее прошлое, в то утро, когда я не хотела просыпаться. Это был новый день после того, как моя жизнь перевернулась. Я не хотела входить в эти перемены, отвергала их и не желала принимать. Ксавьер заставил меня сделать это. Постепенно и умело он убеждал, внушая уверенность, силу и веру в себя.
