Фотоаппарат щелкнул. Очень громко щелкнул, обычные «Зениты» снимают гораздо тише.
И наступила темнота.
2. ЗАМОК АЛОГО ЩИТА
Темнота окружала меня со всех сторон. Я хотел закричать — и не смог. Дернулся в сторону — и понял, что не могу сдвинуться с места. Вокруг была темнота, и холод, и больше ничего. Меня самого — и то словно бы не было.
Темнота взорвалась. Это был именно взрыв — мне гулко ударило в уши, я кувыркнулся и с радостью сообразил, что никуда не делся. Но тут до меня дошло — что-то со мной не то.
Я висел в воздухе, метрах в десяти над зем… То есть не над землей, не было там никакой земли. Подо мной розовел маленький песчаный островок — километра два в диаметре, с круглым озерцом в центре. Несколько незнакомых деревьев с мелкой темно-зеленой листвой росли по его берегам. А вокруг острова, до самого горизонта, ярко и празднично голубело море, белые пенистые волны застыли, накатываясь на берег… И вдруг все сдвинулось с места. Волны дернулись и с шумом прокатились по песку. Воздух перестал быть холодным, в лицо ударило жаром, неожиданным даже для лета, и солеными брызгами, какими-то уж слишком солеными… А я начал стремительно падать вниз, горячий воздух мягко ударил в лицо и перевернул меня на бок. Так вот, боком, едва успев выставить руки, я и упал на берег Тридцать Шестого острова.
Мне было так нестерпимо больно, что я заплакал, еще не приходя в себя. А потом что-то прохладное коснулось моего лба, и я услышал тихий голос:
— Если он умрет, то из-за тебя, Крис. Я еще вчера говорила, что площадка мала…
Голос был девчоночий, тонкий и сердитый. Я вначале не сообразил, про кого она говорит, а потом до меня дошло. Я умру? Фигу! Я собрал все силы и открыл глаза.
Подо мной был песок — мягкий, горячий, надо мной — чистое безоблачное небо, а в нем желтый солнечный диск. А еще надо мной склонялись незнакомые мальчишки и девчонки. Одна из девчонок держала у меня на лбу мокрую ладонь. Когда я открыл глаза, лицо ее просияло:
— Тебе лучше? Правда?
— Правда, — машинально ответил я. Это было уж слишком — скучный, тягучий, словно резина, день, и вдруг — трахнуться с неба на какой-то островок… И тут я оцепенел от страха. Как же я здесь оказался? Я ведь стоял у самого входа в парк, и улыбающийся фотограф ловил меня в объектив камеры…
Когда я посмотрел на ребят — то увидел, что они улыбаются. Не обидно, нет… Они понимающе улыбались! Они знали, в чем дело! Значит, и я узнаю…
Страх сразу прошел. Я встал и огляделся, не обращая на мальчишек никакого внимания.
Островок был действительно маленьким, да еще озеро в центре… Получалось что-то вроде огромного розового бублика — кольцо мелкого песка, шириной метров в восемьсот, не больше. Кое-где из песка выглядывали острые камни и шершавые, изогнутые веточки кораллов. Я подумал, что было бы со мной, брякнись я на такую штуку, и мне сделалось жутковато. Это была не страшная жуть, такая бывает тогда, когда беда тебя уже миновала. Дальний край острова поднимался пологим песчаным холмом, заросшим редким кустарником вперемешку с чахлой желтеющей травой. Я обернулся, закончив осмотр островка. И ахнул от изумления. Метрах в сорока от меня вставал из песка замок. Совсем крошечный, очень аккуратный, жмущийся к берегу и нависающий над самой водой. Но у него было все, что положено иметь настоящему замку: высокие стены из розового мрамора, сторожевая башня метров десяти-пятнадцати в высоту, узкие окна-бойницы, ворота из серого металла. Однако это было еще не самое удивительное. С трех сторон замка, обращенных к морю, ровными дугами выгибались тонкие розовые мосты. Они тянулись над морем, поднимаясь на головокружительную высоту, и опускались на островках вдали, кажется, — возле таких же замков. Это было очень красиво, но в тот момент я думал не о красоте и не о том, как можно выстроить на затерянном в море островке такой замок и такие мосты. Меня почему-то брала досада, что, падая, я не успел ничего этого разглядеть и теперь стою с видом полного идиота. Я порядком разозлился и заговорил с окружавшими меня ребятами довольно грубо:
— Может, хватит на меня смотреть? Я не на витрине!
Но они не обиделись. А самый старший, на вид лет семнадцати, то есть года на три старше меня, сказал:
— А ты молодец. Совсем не боишься.
И протянул руку.
— Меня зовут Крис.
— Дима, — буркнул я.
Все вокруг меня были до черноты загорелые, и немудрено: солнце жарило с неба изо всех сил, а они стояли почти раздетые. Ребята — попросту в плавках или в шортах, явно самодельных, с бахромой по краям. Лишь на двоих были выцветшие футболки. Девчонки, те, что помладше, тоже носили шорты и майки, только самая старшая, которая помогла мне прийти в себя, была в коротком, застиранном платье. Самый приличный вид имел Крис — в вытертых джинсах и черной футболке. Но, как и другие ребята, он зарос волосами словно дикобраз иглами. У нас в классе таких пышных волос не имела ни одна девчонка. Я невольно ухмыльнулся, даже не задумываясь, какой вид может быть у меня после нескольких месяцев на необитаемом острове. Коротко, хоть и неумело подстриженным был лишь один мальчишка, мой ровесник. К тонкому пояску на джинсовых шортах у него был прицеплен маленький, включенный плейер. Наушники были надеты, только один сдвинут, чтобы слышать наш разговор. Когда я узнал его прозвище — Меломан, то ни капли не удивился.
Самый младший из ребят, лет одиннадцати, в оранжевых плавках и смешной белой кепочке от солнца, громко сказал:
— А наш Замок — Замок Алого Щита! Он лучший на Островах!
И отступил назад, словно сам испугался своей смелости. Все засмеялись. Я тоже улыбнулся невольно, потому что понял — что бы со мной ни случилось, вокруг настоящие, хорошие ребята.
3. ПРАВИЛА ИГРЫ
Помещений в замке оказалось немного. Одно, узкое и длинное, называлось Турнирным залом. Имелось шесть маленьких спален, в них жили мальчишки, по двое в каждой. Еще были две большие — в одной жили три девчонки, в другой — одна, самая старшая — Рита. Всего на острове, не считая меня, находилось шестнадцать человек. Самым старшим был Крис, а самым младшим — тот малыш в кепочке. Все его называли Малек, чуть снисходительно, словно младшего братишку. Было еще несколько комнат. В одной Рита и девчонки помладше — Таня, Лера и Оля — готовили еду, в других хранили разные вещи. Самое большое помещение называлось Тронным Залом. Сюда меня и привели после после того, как я оказался на острове. В Тронном Зале не было никакого трона, там и стульев-то оказалось мало. Зато посередине стоял огромный круглый стол из потемневших от времени, выщербленных досок. Вокруг стола теснились перевернутые донцами вверх пустые деревянные бочонки, на которых ребята тут же расселись. Все это скорее напоминало кают-компанию старинного корабля, чем обстановку рыцарского замка. В зале было довольно светло — в трех стенах были проделаны широкие окна, застекленные и заделанные изнутри толстой решеткой. На той стене, которая не имела окна, висел большой круглый щит, диаметром метра два, не меньше. Щит покрывала ярко-алая эмаль — сразу видно, что он служил не оружием, а просто эмблемой. Меня усадили на один из немногих настоящих стульев и начали, толкаясь и перебивая друг друга, объяснять сразу полтора десятка вещей. Тогда Крис заставил всех замолчать и начал рассказывать сам. Я слушал его и не знал, то ли смеяться над его словами, то ли плакать. Похоже, что следовало плакать…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
