«А я опять о трамваях…»
А я опять о трамваях…Их звон приятен для моей души.О сколько романтики в этих дребезжащих сараях,Заклятых врагах городской тишины!
Трамвайной поездки атмосфера необычна.Трамвай не транспорт, трамвай – аттракцион!Искрами брызжа, в суете столичнойГрохочет рекламой разряженный слон.
Хотя – вечерами – я замечалВ фарах трамвайных пятнышки грусти.Может быть, в лужицах около шпалОн разглядел морщинки на жести?…
Ну, а сегодня – случай особый…Я увидал, как обыденно просто,Рельса стального презрев оковы,Замер трамвай… И ниже стал ростом.
Чёрт побери, как похож на него я…Так же, как он, отказал я рельсу.И, сердца редуктором тягостно воя,Стать я свободным хочу, как… троллейбус!!!
«Я проснулся от поцелуя тревоги…»
Я проснулся от поцелуя тревоги.Небо зАлито парафиновым огнём.Все дома, деревья и дорогиНапуганы фальшивым ночным днём…
Надо мною светит глаз Циклопа,Не мигая, смотрит он в лицо.Будто лошадь, павшая в галопе,В судорогах гибнет во мне сон.
Словно крылья онемевших криков,Начинает весь эфир дрожать.Будто миллиарды цепких крюковМёртво крепят тело на кровать…
Это, выбирая компаньонаВ грустную прогулку сквозь века,В небе проплывает невесомая,Грани потерявшая Луна…
«Я всю жизнь для тебя копил свой азарт!»
Л.
Я всю жизнь для тебя копил свой азарт!Ты не веришь? – загляни ко мне в глаза!Ты не веришь? – прыгни в них, на дно!И в полёте ты услышишь — « Двадцать одно! ».
«Этот зверь не роет норы…»
А.Н.
Этот зверь не роет норы.Странный он – живёт в городах.Он легко разгрызает запорыНа крепчайших стальных дверях.
Он легко проникает в жилища —Нам шаги его не слышны.Он в жилищах крадёт себе пищу.Не у нас… Его пища – мы.
Цепких лап его мёртвы оковы:Ни вздохнуть, ни позвать, ни сбежать.И объятия эти суровыеОдному невозможно разжать.
Он упьётся своею силою —Возбуждает над жертвою власть.Я врагам не желал бы своимВ его чёрствые лапы попасть.
И когда я вижу в толпе:Губы сжаты — глазам кричать хочется,Понимаю – взломал его дверьСтрашный зверь, жуткий зверь — одиночество…
«Солнце выпекало…»
А.Н.
Солнце выпекало из столицы пиццу.Солнце торопилось — скоро был обед.Истекали соком потные девицы,Перестав разглядывать, кто во что одет.
Перестали есть их потными глазамиПотные мужчины — им не до того.В мокреньких костюмах жирными салямиВяло повисали на поручнях метро.
Солнце припекало, солнцу было мало.Сыром расплавлялся уличный асфальт.Жарились машины, жарились трамваи,Пицце добавляя чудный аромат.
Запекалась пицца, испускала соки,Солнце торопилось — скоро был обед.Я же из столицы, я к речной осокеВ пригородной кассе покупал билет.
Солнце не шутило — солнце голодало.Съесть оно хотело целый стольный град.Убежал из пиццы. Солнце ведь не знало —Съеден я любовью… Чему даже рад…
«Ночь… Свет выдыхают фонари…»
Ночь… Свет выдыхают фонари.Моих шагов стук одинок.Как фантастические твари,Лохмотья теней ускользают из-под ног.
Ночь… Глаз разучился различать цвета.Вокруг лишь серых теней комьяДа чёрного чернее пустота,Чьей грустной музыкой вперёд влеком я.
Ночь… И орды тусклых фонарей стараются дожитьДо первых солнечных лучей…А ну, фонарь, нагнись, скажи!Неужто сон дневной тебе милей горения ночей?…
«Ты – не та…»
Ю.
Ты – не та, ты – не та…Но пью я губ твоих нектар.Пью нектар, пью нектар, понимая – яд…
Ты – не та, ты – не та…Но объятий пустота и зовёт, и завлекает — полонил твой взгляд!
Ты – не та, ты – не та…Налетела, покорила и уводит красота.И иду с тобой, не зная, в рай шагаю, или в ад…
«Припорошен город снегом…»
Ю.Ж.
Припорошен город снегом…Стёрта в порошок любовь.Полетал я в синем небе —И в сугроб заброшен вновь.
Припорошен город снегом…С неба, с неба, не спеша,Хлопья снега, хлопья снега —В пепел сожжена душа.
Припорошен город снегом…Снега скрип – что вскрика звук.Сыплет под ноги нам небоПепел встреч… Золу разлук…
Припорошен город снегом…Льдинки слов, сосульки лжи.Возвращает небо небыль,Рушит счастья миражи.
Припорошен город снегом…Снег идёт… Идёт… Идёт…Снег ведь нужен для разбега.Для разбега вешних вод!
«Колдовства светлой тайной владея…»
А.Н.
Колдовства светлой тайной владея,По морозной Москве не спешаХодит юная стройная фея.Боже мой, как она хороша!
Белый иней на чёрных ресницах.Пышным мехом укутана грудь.Улыбнётся… – ну будто приснится…Поцелует – всю ночь не заснуть…
Длинноногая, с лёгкой походкой —Будто в воздух взлетает уже, —Чертят ножки следы её робкоНа снегу… На бумаге… В душе…
Синих глаз то ли лёд, то ли пламень.Сочных губ то ли смех, то ли стон.Будь старик, будь мужик или парень:Повстречал – восхитился – влюблён…
Колдовства светлой тайной владея,По морозной Москве не спешаХодит юная стройная фея.С нею рядом иду, не дыша…
«Тверской бульвар…»
Ж.
Тверской бульвар. Тьму раздвигают фонари.Я среди пар, плывущих в поисках незанятой скамьи.Тверской бульвар — одна река, в ней две струи.Тверской бульвар — ты просто парк, куда проник автомобиль.
Течёт река. Гуляет разный тут народ.Наверняка здесь кто-то счастие найдёт…Шуршит листва. Хоть духота, но ветерок.Ну где же та, что покорит длиною ног?
Тверской бульвар весь в пятнах от цветных одежд.Тверской бульвар, река мерцающих надежд.Течёт река — полкапли счастья в океане коньяка.Плывёт народ. А поперёк, в припрыжку, чёрный кот…
Конец ознакомительного фрагмента.
