class="p1">Как оказалось, Эл привезла меня в больницу. Я отключилась прямо во время танца и шлепки по щекам мне не помогали. Врачи провели пару тестов, и пришли к выводу, что меня нельзя выпускать из больницы. Моё состояние резко ухудшалось.
Я, конечно же, не была согласна на такие условия. Пришлось подписать пару бумаг, чтобы снять всю ответственность с врачей, но зато меня отпустили домой.
Я вышла из здания больницы.
Посмотрела вокруг.
Мне кажется только в этот момент я, наконец, поняла, что происходит. Нет, мне не стало страшно. Мне даже не захотелось плакать. Но я осознала, что вот жила-была девочка Анна. Она пережила так много всего, научилась быть сильной и не зависеть от кого-либо в этой жизни. И теперь вот-вот девочки Анны больше не будет. А ведь ей нет даже 30 лет. И уже никогда не будет…
– Вот черт, – я снова так сильно ушла в раздумья, что не заметила, как вступила в собачье испражнение.
– Не твой день, да? – Напротив меня стоял рыжий паренек и протягивал мне салфетки. – На, вытри.
– Не моя неделя, – улыбнулась я в ответ и приняла его помощь.
– Если ты вышла отсюда, – он кивнул в сторону больницы, – то мне жаль.
– Может я делала прививку от гриппа.
– К сожалению, в данном месте прививок не делают. Здесь держат умирающих.
– Ты слишком много знаешь об этом месте – уже умирал?
– А ты очень позитивная. Особенно для человека, у которого к ботинку прилипло говно.
Я подняла на него взгляд. Он улыбался. Мне тоже стало смешно.
– Я собиралась выпить чашечку кофе, составишь мне компанию? – Не знаю, почему я решила пригласить абсолютно незнакомого мне человека. Но есть прекрасная фраза, которая гласит, что живем мы всего один раз. Так почему бы и нет, тем более когда твой один раз подходит к концу.
– Только если ты очень хорошо вытрешь свою обувь.
Его звали Эрик, он был немного старше меня и оказался очень интересным собеседником. Мы говорили обо всем подряд. Он поведал мне о своей поездке в Россию, а я о том, как тщетно пыталась научиться кататься на велосипеде в прошлом году. Время летело так быстро, что хотелось остановить его хотя бы на мгновенье. Он не спрашивал меня про больницу и причины, по которым я там оказалась, за что я была ему очень благодарна.
– Я бы хотел встретиться с тобой еще, – сказал он, когда провожал меня до квартиры.– Если честно, смотря на тебя, у меня возникает желание выпить с тобой и пригласить танцевать вальс. – Он замялся на несколько секунд. – Надеюсь, что я не перегнул палку.
– Все хорошо, я даже не против этого.
– Как насчет выходных?
Сегодня был вторник. «Я не уверена, что еще буду жива» – хотела сказать я.
– Я не уверена, что смогу, – сказала я.
Он все понял. Я будто почувствовала это.
– Значит, я зайду за тобой завтра. Дождись меня, пожалуйста.
– Постараюсь.
Остаток пути мы провели в тишине. Каждый был в своих мыслях.
19 ИЮЛЯ.
Утро я встретила с прекрасным настроением и самочувствием. Я зачеркнула очередной день на своем настенном календаре и выпила чашку кофе. Позвонила родителям, чтобы предупредить, что приеду к ним на выходные. Все-таки, если у меня получится – стоит подарить им счастливый вечер в кругу семьи, мы не так часто видимся.
– Анна-аааа, – раздался крик с улицы.
Я выглянула в окно. Там стоял Эрик. С двумя велосипедами.
– Я не знал, в какой квартире ты живешь, да и номерами мы не обменялись. Поэтому пришлось кричать, извини. – Он улыбался. Мне кажется, он улыбался всегда. И всегда носил черное. – Спускайся, как будешь готова. Я жду тебя.
Я не стала терять время, собрала волосы в тугой хвост, натянула лосины и, кинув рюкзак на плечо, выбежала на улицу.
– Серьезно, велосипед? – Спросила я, спускаясь с крыльца дома. – Я же рассказывала тебе, что этот зверь не для меня. В последний раз я разбила все колени.
– Именно поэтому я прихватил для тебя защиту, – Эрик помахал шлемом и наколенниками.
– Может быть, мы просто прогуляемся по парку?
– Что я слышу, неужели ты боишься?
– Я ничего не боюсь.
– Тогда бери снаряжение и садись на этого зверя. К 25 годам пора уже научиться кататься на велосипеде.
Я послушалась.
Не могу сказать, что у него получилось научить меня кататься, но в этот раз хотя бы обошлось без травм. После мы остановились в парке, где Эрик организовал пикник. Он принес с собой даже плед, чтобы все выглядело культурно.
– Расскажи мне, чего ты еще не умеешь или хотела бы попробовать. – Сказал он.
– Хочешь, чтобы я попробовала все, прежде чем умру?
Я впервые сказала это вслух при нем. Мне было не по себе.
– Нет, – с его лица исчезла улыбка, а голос стал серьезным. – Я хочу, чтобы ты почувствовала себя живой.
– Думаешь, сейчас я этого не ощущаю?
– Думаю, что сейчас да. Но не вчера, когда мы встретились.
– Зачем тебе это? Мы знакомы меньше суток.
– У каждого свои причины, Анна.
– Поделишься своими?
– Не сейчас.
– Почему я должна делиться с тобой чем-то, если ты при этом недоговариваешь?
– Всему свое время, поверь.
– Если ты думаешь, что мне необходима помощь или поддержка, то ты очень сильно ошибаешься. Мне нравится проводить с тобой время и, спасибо тебе за этот прекрасный день – но не стоит строить из себя спасителя и помогать мне разглядеть прекрасное в этой жизни.
– Кто же тебя так обидел, что ты настолько сильно стараешься оградиться от людей, – почти шепотом ответил он.
– Меня невозможно обидеть.
Как и вчера, обратный путь мы провели в тишине. Да, я неправа. Возможно, мне и нужна эта помощь, которую он готов мне дать. Но я привыкла справляться со всем самостоятельно. И я не дам себе поблажек даже под конец.
21 ИЮЛЯ.
Может врачи и думали, что мое время максимально на исходе, тем не менее, неделя почти подошла к концу, и я отправила к родителям. Эрик больше не появлялся, хотя мы и обменялись номерами. Я тоже не стала ему звонить.
От Денвера, где я живу сейчас, до Каспера, где выросла я и проживала моя семья расстояние 360 километров. Дорога занимала около 4 часов.
С семьей мы виделись редко. По большей части из-за того, что я не любила возвращаться в родной город. С каждым километром, который приближал меня к Касперу, мое сердце билось чаще, а руки начинали потеть.
Каждый раз, когда я возвращаюсь
