же? Я знаю, что ты путешествовал и, что я не первая умирающая, с которой ты проводишь время.
– Ну, вот видишь, – он взял в руки бокал с вином. – Ты уже все обо мне знаешь.
– Это твой фетиш? – Я тоже взяла вино.
– Я бы скорее назвал это моей работой.
– Ты психолог? – Его ответ показался мне странным.
– Можно сказать и так, – он «ударил» наши бокалы друг о друга. – Я бы лучше послушал тебя.
– Мне кажется, я итак тебе рассказала о себе больше, чем кому-либо.
– Согласен, но я хочу знать ещё больше.
– Спрашивай, – я сделала глоток.
– Кого ты потеряла?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты замкнулась в себе, перестала подпускать людей слишком близко, – он смотрел мне прямо глаза. Стало не по себе, но взгляд я не отвела. – Ты сбежала из родного города из-за любви, но не это послужило точкой для перемен. Что же случилось после твоего переезда, Анна?
– Я не хочу об этом говорить, – в горле застрял ком.
– Хочешь.
– Ты давишь на меня, Эрик.
– Нет, я помогаю тебе, и ты это знаешь.
Чертов мудак, он был прав. Я не могла говорить об этом с семьей, не могла говорить с друзьями, я отказывалась идти к психологу. Я даже не могла поговорить сама с собой. Но я могла сделать это с ним. И я действительно хотела этого. Мне было страшно. Эрик терпеливо ждал.
– Его звали Кристиан, – впервые за долгое время я произнесла его имя вслух. – Когда я переехала, он стал первым человеком, с которым я познакомилась.
– У вас были романтические отношения?
– Нет, он играет за другую команду, – улыбнулась я. – Но мы были очень близки.
– Почему ты винишь себя?
– Потому что в моих силах было предотвратить все то что с ним случилось.
Эрик перекинулся через стол, и взял меня за руку. Я начала свою историю.
– Многие переезжают в новое место, чтобы открыть для себя еще больше возможностей, взять от этой жизни максимум. Отец говорил, что нельзя долго стоять на месте, иначе ты рискуешь застрять навсегда. В моем случае все было иначе. Я переехала – потому что я застряла. Проблема была в том, что застряла я внутри собственного дерьма.
Я уже говорила, что сбежала из родного города. Тогда я была уверена, что вычеркнув всё, что причиняет мне боль – я смогу начать заново. Но, от того, что ты сменишь окружающую обстановку – сам ты не изменишься. Этого я не понимала.
Когда тебе больно – ты или шагаешь дальше или пытаешься искуственно загрушить это чувство внутри себя. Я выбрала второе. Моей заглушкой стал алкоголь.
В одном из баров я познакомилась с Кристианом.
В этой истории я предлагаю опустить подробное описание всех этапов, как я закапывала себя и свою жизнь. Скажу только, что в конце я опустилась настолько, что выбраться из этой ямы самостоятельно не представлялось возможным.
– Кто из вас стал инициатором? – Спросил Эрик.
– Крис, – грустно вспомнила я тот вечер. – Мы сидели у меня в квартире, пили очередную бутылку виски, как вдруг он достал из кармана пакетик и предложил попробовать. Я никогда не была послушной девочкой, но у меня были определенные табу. Да я даже травку никогда не курила, что уж говорить о вещах серьезней.
Перед глазами пролетели все эти постеры, которые вешают в больницах и объявления на столбах, в которых обещают помочь наркоманам. Я не посчитала это чем-то серьезным, ведь я просто попробую и все. Немного баловства. Что-то, что поможет мне притупить мои чувства, ведь алкоголь уже не так хорошо справлялся с этой задачей.
– Ты втянулась.
– Так происходит всегда. Ты пробуешь первый раз, не думаешь, что когда-то повторишь, ведь это всё шалости. Ты просто хотел развлечься. Но потом, ты чувствуешь едва уловимый запах где-то в толпе или слышишь музыку, которая погружает тебя в воспоминания. Сначала ладони начинают потеть, после кончики волос будто вибрируют и все… мысль повторить полностью тобой овладела. Это остается с тобой всегда, где-то на подкорке твоего сознания и ты уже никогда не сможешь расстаться с ним. Ты можешь держать себя, но никогда не знаешь насколько тебя хватит. – Я посмотрела на свой бокал. – Кажется, мне необходимо еще вино. И отойти ненадолго.
Пока Эрик решал вопрос с выпивкой, я вышла в туалет.
Остановилась у раковины, набрала ладони холодной воды и умылась. Даже сквозь эту холодную воду я чувствовала, как горячи мои ладони. В горле встал ком. Мне нужно взять себя в руки.
– Это чувство похоже на то, когда суешь в рот целую ложку васаби, – продолжила я за столом. – Сердце ускоряется. Ты чувствуешь всё свое тело, ощущаешь даже корни своих волос.
– Сколько ты уже держишься?
– Я не употребляла с тех пор, как он умер.
– Почему ты винишь себя в его смерти?
– Он позвонил мне в тот вечер. Говорил, как ему плохо и какой был ужасный день. Просил встретиться, но я отказала. У меня было собеседование для крупного проекта, я не могла его пропустить и, тем более, не могла прийти туда в нетрезвом состоянии. Когда я перезвонила, чтобы все-таки назначить встречу, он не ответил. Я позвонила еще раз чуть позже. Мне нужно было вызвать такси и приехать к нему. Вместо этого я купила кофе, выложила фото в социальную сеть и написала ему сообщение. А потом уехала в бар.
– Когда ты всё поняла?
– Только на следующий день… когда уже было слишком поздно.
– Ты поехала к нему?
– Ты знал, как быстро появляется трупный запах? – Спросила я.– Телу стоит пролежать чуть менее суток в закрытом помещении и всё. От этого запаха не так легко избавиться, он просачивается в стены и перемещается по вентиляции. Обычные средства для чистки здесь не помогают. – Я сделала глоток вина и полностью погрузилась в тот день.
Кристиан не первый раз позвонил мне в плохом расположении духа, каждый раз все шло по одной схеме:
Он ругался со своим парнем, звонил мне в слезах и я выезжала с бутылкой вина. Это происходило стабильно пару раз за месяц. Каждый раз Крис был "на грани" и хотел покончить с собой, а я каждый раз возвращала его к жизни. Со временем я понимаю, что ему нужна была не моя помощь, ему нужен был врач. Но мы были слишком молоды и глупы, чтобы думать об этом.
Этот раз не стал исключением. Крис позвонил мне и кричал, что не может это больше терпеть, что его никто не
