Но это не так. Все мои родные люди погибли, а женой я так и не обзавёлся. Может оно и к лучшему, ведь сейчас мой ребёнок остался бы без отца. А я знаю, как это тяжело.
Приятели советовали бросить опасный бизнес и легализоваться, но когда ты из грязи выбираешься наверх, внутри тебя что-то щёлкает… Ты прекрасно помнишь, как тяжело может быть, и ни при каких условиях не желаешь возвращаться на дно.
А жил я неплохо, особенно по меркам своего города. Современный дом, шикарная машина, запрятанная в подвале наличность…
Неясно менты её опишут или раздербанят? Я больше склоняюсь ко второму варианту. Последний раз там было лимонов одиннадцать. Кто-то из работяг неплохо поднимется, если, конечно, высшие чины не отожмут всё себе.
Интересно, а как в этом мире всё обстоит? Действительно ли полицейские с судьями столь неподкупны? Вспоминая человеческую натуру, я терзал себя сомнениями.
Не можешь купить? Запугай. Не можешь запугать? Закопай. Рано или поздно делом займётся нужный судья.
Конечно, это неправильно, но когда все играют не по правилам, какой смысл быть праведником? Чтобы всю жизнь прожить в дерьме и гордится этим?
Бред. Особенно после того, что Гоморра рассказала мне о смысле жизни.
Единственное о чём я по-настоящему жалею — что не уберёг Марка. Вытащил его из наркопритонов и отправил под пули, брат называется, блин… Но тогда я не видел особых альтернатив.
Захотелось выпить и забыться… Самокопание и извлечение опыта из прошлых ошибок — это замечательная возможность, но когда дело доходит до самобичевания, тут надо дёргать стоп-кран.
Виски… Хороший ирландский виски — вот чего мне сейчас не хватает.
Слышу звук колёс и электрического мотора. Что-то врезается в наш ящик, затем я чувствую, что нас поднимают и куда-то везут.
Остаётся надеяться, что мы попадём по адресу. А то, не дай бог, высадят где-нибудь в Хабаровске, и что делать? Батя вроде не дурак, должен был всё предусмотреть и свести подобные инциденты к минимуму.
Теперь мы с Анжеликой полностью в его власти.
Везут нас недолго, минуты три не больше. Новый удар — ящик поставили на пол. Слышу звук натягивания строп, скорее всего, нас прочно закрепляют, ведь при разгоне и торможении вакуумный поезд должен испытывать серьёзные перегрузки.
Погрузка закачивается, массивные двери поезда закрываются с громкими звуками работающей пневматики. На нас с Анжеликой опускается кромешная темнота.
— Ты спишь? — шепчу я.
— Нет, конечно! — тихо отвечает она. — Как тут уснёшь в этом гробу?..
— Ой, да ладно тебе. Зато безопасно.
— Вот кому ни расскажи, засмеют же… Наша Анжела путешествует в деревянном гробу!
— Тебя хоть на всех экранах не показывают, — ухмыляюсь я. — Блин, других преступников, что ли, нет?
— Закон суров, мало кто решается нарушить его по-крупному. А за мелкие и средние правонарушения в розыск не объявляют.
— А насколько хорошо развита система видеонаблюдения?
— Камеры стоят во всех значимых местах, на всех перекрёстках и так далее.
— Я не совсем это спросил. Кто, например, ищет машину с известными номерами?
— Специально обученные люди.
— А почему не программа? Это бы сильно ускорило процесс поиска…
— На заре создания компьютеров Император Владимир IV запретил изучение и разработку «электронных мозгов».
— Электронным мозгом? Я же видел… То есть у меня есть ноутбук. Что-то не сходится.
— ЭМ это не компьютер, это программа, которая способна самообучаться.
— А почему просто не сделать необучаемую программу, которая бы распознавала номера?
— Учёные пытались, но без механизма самообучения её эффективность была очень низкой. Вроде бы меньше одной трети.
— То есть указ Императора перечеркнул научно-технический прогресс?
— Воля Императора — это закон. Ему лучше знать. Вы бы следили за языком, Ваше Благородие. А то его могут и отрезать за такие слова.
— Кстати, а почему в академии ко мне никто по титулу не обращался? Даже ты.
— Когда ты переступаешь порог РАМИ, автоматически становишься учеником. Это специально сделано для того, чтобы у всех были равные права. Ведь даже ребёнок свободного гражданина может вырасти и стать магом света пятой ступени. А такой Дар упускать нельзя ни при каких обстоятельствах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не сочти за грубость, но как-то эти ступени не чувствуются. Что ты, что те ниндзя… Вы должны быть сильнее меня, но на деле… сама видишь.
— Ступень — это уровень развития Дара, она никак не влияет на остальные качества человека. Меня, к примеру, может убить и крепостной, подкравшись сзади и вонзив нож в шею.
— Мда… Так себе история. Короче, ступень — это так, для понта.
— Нет! — моментально восклицает Анжелика. — Став одарённым, человек может использовать внутреннюю энергию для защиты своего тела. Накопленная за время медитации, она сможет останавливать даже пули.
— Где-то я про такое читал… Доспех духа?
— Нет. Просто щит. Щит одарённого, щит мастера, ну ты понял.
— Ага.
Поезд трогается, но только не вперёд, а вниз. Видимо, трасса находится глубоко под землёй, дабы избежать перепада высот при движении к пункту назначения.
Спуск продолжается минут пять, затем я слышу грохот металла и шипение воздуха. Довольно быстро все звуки, исходящие снаружи поезда, прекращаются. И только теперь он трогается вперёд.
— Мать моя женщина! — вырывается у меня.
Перегрузки сравнимы с разгоном на спорткара и по ощущениям составляют около одного G.
— Коль, вот скажи честно, — спокойным голосом начинает Анжелика. — Ты точно не с луны свалился?
— Даже если я открою тебе правду, ты всё равно не поверишь. Я и сам-то не до конца осознаю, что со мной происходит.
— Ты бы сходил к врачу… Вдруг это что-то серьёзное?
— Это что-то очень серьёзное и выходящее из ряда вон, вот только врач тут не поможет. Психолог если только.
— Ну не знаю… Ведёшь ты себя так, будто тебя подменили.
— Ты меня раскусила! Так уж и быть, я расскажу всё как есть, но только никому не говори, хорошо?
— Конечно-конечно, можешь на меня положиться!
— Дело вот в чём… Вчера вечером я шёл по улице и увидел странный свет. На небе буквально зажглось второе солнце!
— Да ну?! А я ничего такого не видела…
— Это ещё фигня! Оказалось, что это вовсе никакое не солнце…
— А что?
— Это были двигатели космического корабля пришельцев! Они подняли меня на борт, засунули в зад анальный зонд и вернули на землю. С тех пор я сам не свой…
— Чего? — недоверчиво бурчит Анжелика. — Это какой-то бред… Какие ещё инопланетяне?
— Чистая правда! Вот так и знал, что ты мне не поверишь… — демонстративно вздыхаю.
— Ну… Как бы… Это… Даже не знаю, как в такое поверить.
— Ой, всё! Я с тобой не разговариваю!
— Коля… Я не хотела тебя обидеть, просто… инопланетяне? Как-то странно… И почему именно зонд? Да ещё и анальный?
— А мне почём знать?! Знаешь, как жопа болит?!
— Ладно, прости… — Анжелика замолкает. — Не думала, что такое бывает…
Выдерживаю полуминутную паузу и начинаю ржать.
— Ты поверила, что ли?! А-ха-ха-ха-ха!
— Коля, блин! — кричит она. — Я тебя, вообще-то, серьёзно спросила! А ты… Мелкий…
— Ваше Благородие — вот правильные слова, — горделиво бросаю я.
— Ваше Благородие, вы тот ещё засранец!
— Вот это другой разговор! Думаю, поездка будет весёлой.
* * *
Рубрика «Интересные факты».
Обращаться с использованием титула нужно к главе семьи и его прямому наследнику. К остальным применимы обращения: «госпожа», «господин».
Анжелика впервые в своей жизни находится так близко к мужчине. Их у неё не было — учёба юную даму интересовала куда больше, чем романтика и половые связи. Что довольно странно, учитывая её привлекательность и умение следить за собой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глава 10
Дорога домой
— Анжел, слушай, — продолжаю я. — А зачем нулю нужно учиться в академии? Ты же сама сказала, что, например, меня ничему не смогут научить. А с чудо-сывороткой я и дома могу помедитировать.
