Приняв образ красного глея[18], зверя с такой окраской невиданного даже на планете Деканат, где они существуют, он, взмахнув крыльями, покинул Малую косу и своих решек, которые привыкли общаться с котом и его исчезновение восприняли, как всерешкино горе. Сообразительные звери возвели на дне океана капище, посвящённое Хамми, который оставив там симпоты, и внимательно следил за своими подопечными.
Его путь лежал на запад, через земли Страны Маргов, и Хамми решил залететь в Емен, чтобы проведать своего маленького друга Гинейма, нынешнего Главного Марга Страны Маргов. Мальчик, с самого рождения отличающийся мудростью, правил страной с молчаливого согласия матери, Барриэт, и её помощника, а лучше сказать негласного мужа, Варевота.
Когда Хамми покинул Малую косу, солнце только всходило у него за спиной, а пики гор впереди блестели белоснежными вершинами и выглядели, как игрушечные. Небо ещё темнело ночью, а перистые облака, космами тянущиеся с запада на восток, создавали впечатление, что блестящие горы дымят под солнцем, испаряясь в небо.
Пока Хамми до них долетел, солнце успело его обогнать, ослепляя глаза глея. Хамми, отключив глаза, раскинул симпоты вперёд, и картинка гор зацвела красками, показывая не только их внешнюю сторону, но и то, что они хранили внутри: медь, железо, минералы и драгоценные камни, горючие сланцы и известняки.
Хамми добросовестно заносил всё в глифомы, собираясь нарисовать карту и передать её Гинейму.
Стоит сказать, что на данном участке гор не наблюдалось обилия животного мира, да и флора, если не считать высокогорных лугов да редких кустарников, не блистала разнообразием. Что уже говорить о людях, которые никогда не заходили. Возможно, всё объяснялось суровым климатом и отдалённостью от Страны Маргов, а также малыми ресурсами для проживания.
Хамми взлетел выше, перепрыгивая горный частокол, и снизился только тогда, когда внизу, под крыльями, с севера на юг протянулся совсем свободный от гор пояс, большей частью пустынный, с совсем уж редкой растительностью.
Это унылое место наводило тоску даже на Хамми, и у него возникла мысль, не заняться ли мелиорацией и садоводством, чтобы немного приукрасить гиблое место. Пустыня заканчивалась следующим забором островерхих гор, за которыми находилась долина, по которой несла свои воды Лея. Хамми свернул чуть правее, чтобы попасть в верховья безымянной реки, которая впадала в Лею, и по её течению пробраться в долину.
Посланные вперёд симпоты уже окунулись в Лею, беря пробу воды и играя с беспечными рыбками, когда Хамми заметил странное создание летящее ему навстречу. Создание представляло собой симбиоз гриба и плесени, причём ножка, несомненно, относилась к грибу, а пушистая макушка к плесени. Хамми, заинтересованный, завис на месте, ожидая, когда летающий гриб подлетит поближе. Приблизившееся чудо зависло над Хамми и как-то неожиданно опало на него и оплело крепкими нитями. Хамми ожидал, что будет дальше, и, даже, позволил существу прорости внутрь тела глея, наблюдая, как плесень уверенно движется к голове и спинному хребту.
Если бы Хамми, в самом деле, оказался глеем, то сейчас бы летел вниз головой к земле, но так как рыскание плесени по его телу ему, как зайцу обратная сторона Луны, то он наблюдал дальше, что предпримет плесень, когда убедится в его неуязвимости. Видимо, Хамми попался самый умный экземпляр, который, понимая, что дело плохо, начал убирать свои нити, и попытался улизнуть, но ему не повезло — как раз в это время у Хамми возник зуд творчества и он принялся переделывать хищное существо в создание полезное для человека. Через некоторое время отпущенное новое творение вовсю удирало от Хамми, а он, удовлетворённо вздохнув, полетел дальше, перелетая реку Лею, и снова перед ним поднялся частокол гор.
«Многовато для данной местности», — подумал Хамми, но прореживать горы не стал — творческая горячка покинула его, а впереди Хамми ожидал интересный разговор с Гинеймом.
***
Товарищ Тёмный имел крылья и представлял себя Пегасом, а так как вдохновлять ему, кроме себя, родимого, некого, то он вообразил себя поэтом. Его поэтические оксюмороны[19] и частые парцеляции[20] оглашали небо, а слушателями выступали облака, так как слабый ветерок не собирался их прогонять, потому деваться им некуда. Прерывая свои стихи громким «иго-го» товарищ Тёмный вещал:
«Грустный смех
Огнём тревожит
Командир
Меня стреножит
И морозное тепло, гриву бросив, утекло
Золотой я, конь буланый
А, быть может, вороной
Ты не тронь меня
Вражина
Обходи-ка стороной
Я на речке
Искупаюсь
Мойка красного коня.
То, возможно, Вась Чапаев
Моет чёрного
Меня
А, возможно, я телегой
Грохочу
С последних сил
Эй, товарищ, где ты бегал?
Ты мне сена накосил?»
У товарищей облаков появилась оскомина на несуществующих зубах и они, всё-таки, неблагодарно убежали, подставив товарища Тёмного под лучи солнца, но ему от этого, сказать по правде, ни холодно, ни жарко. К тому же он подлетел к краю материка, и впереди показались белые бурунчики волн, накатывающих на берег, а океан тянулся до самого горизонта, где тёмная полоса обозначала то ли какую-то землю, то ли слившееся с горизонтом небо.
Товарищ Тёмный знал, что там находится большой остров, названный Харомом, Творцом данного мира, Полотном Судьбы, а за ним, справа, ещё один остров, Пяльцы, примыкающий к континенту Земля Фатенот. Товарищ Тёмный с ходу нырнул в волны океана, погружаясь в воду, и, открыв глаза, с интересом разглядывал подводный мир.
Раскрыв пасть, он схватил подвернувшуюся тюльку, и та забилась у него во рту. Товарищ Тёмный заржал и выпустил улов, подумав про себя: «... а не стоит ли тряхнуть стариной и превратиться в водоплавающее». Мысль настолько понравилась, что товарищ Тёмный тут же её реализовал, превратившись в тюльку громадного размера с лошадиной мордой.
Странная рыба вызвала интерес у обитателей подводного мира, причем, не только познавательный интерес, но и гастрономический. Подоспевшая акула, не долго думая, уцепилась пастью за бок тюльки, не собираясь упускать добычу. «Пусти, зараза!» — рекомендовал ей товарищ Тёмный, но акула с пищей разговаривать не собиралась.
Конечно, разобраться с наглой хищницей – секундное дело, но Координаторам вмешиваться в дела житейские инспектируемых планет запрещено категорически, поэтому Тёмный создал иллюзию, которую акула успешно проглотила и почувствовала до отказа набитый желудок. «Тебе стоит похудеть», — сообщил ей Темный, но акула условностями не страдала и снова захотела его захавать. «Отдохни», — решил Тёмный, и акула угомонилась, а её тело болталось на волнах от прибоя, так что Тёмный мог не бояться, что она сдохнет от удушья.
