а потому от меня не отмахиваются, «обнюхивают», изучают. Что я дилетант понимают
и понимания не скрывают, но осторожны, наслышаны… Три года назад был я начальником не совсем понятной, но способной «подгадить» службы, был вхож в «верхние» кабинеты, аж до самого «верхнего» в НИИ, да ещё в кое-какие министерства…Ненавязчиво намекают «мужички» порой на возможность «отсыпать» несколько граммулек — знают, собаки, и об этой слабости. Впрочем, легко могу не пить, слава Всевышнему, зависимости нет.
Три недели минули, укрепив физически, не говоря уж о духе. Узнал за это время пределы возможного и некие «границы». Голоса не беспокоили. Ночью снов, кажется, не было — уставал. Но мысль, которую гнал, отталкивал, вернулась опять: «А не удавиться ли мне, если опять всё начнётся?»
В удобный час остался после работы на дозволенное «режимом» время в кабинете начальника, сел в его кресло за его же стол и стал размышлять.
Похоже, меня пытаются использовать как некий «инструмент», марионетку, «болвана» в некоем преферанс, малая часть карт открывается, и при умении быстро считать, можно всё же уловить некоторые закономерности, даже и не зная правил игры. Беда в том, что карт в «колоде не 32, не 36, а неизвестное количество. И мастей не четыре, а, похоже, шесть! Откуда знаю? А вот и не знаю. Просто взял число 12 и сообразил как-то, что из него составлено шесть пар (мужчина + женщина), и каждая эта пара стала мастью. Не пики, трефы, буби, червы, а, скажем, белые, чёрные, жёлтые, красные, синие, зелёные… Ну, что-то в этом роде… Роль, признаем, незавидная. Удастся ли «отбиться», «откосить»? Скорее всего — не удастся, не те «силы», от которых можно колобком укатиться. Вывод — не брыкаться! Беречь себя и свои силы. В голову пришла простенькая песенка, занесённая из далёких двадцатых годов:
Нам электричество ночную тьму разбудит,
Нам электричество пахать и сеять будет,
Нам электричество заменит тяжкий труд,
Нажмёшь на кнопку — чик — и деньги тут как тут!»
Электричество подменим словом «кибернетика» или «электроника» и поём дальше:
Не станет акушеров, не будет докторов,
Нам кибернетика ночную тьму разбудит,
Нам электроника пахать и сеять будет,
жмёшь на кнопку — чик — и человек готов…
Славная песенка! Ах, да, мысли…
Какова приманка — то? До шестидесяти не умру, ибо оберегаем. Не густо, но и не жидко! Правда есть в этом ложка дёгтя — полное отсутствие зубов, нищета, голодная жизнь, скитания, смерть в лесу. Чем за эти блага расплачиваться? Писать…Тут есть ограничение — не употреблять грязных слов, не матершиничать, не сквернословить в жизни Это труд! Придётся переходить на язык жестов, ухмылок… Вот будут удивляться, что стал таким сдержанным…Исследовали мой словарный запас. Что в нём такого? Литературе обучали меня Марина Артёмовна и Софья Давыдовна. Общаться и говорить много придётся с евреями. Ну, это ладно. Они по жизни мне часто встречались. Ладил. Не обижали они меня, не обманывали, не унижали. Знаю о них немного. Народ этот скрытный. Так…заставили меня вспомнить о том, о чём забыл давно, о порте Владимире! Там куча народа была, а я внимание только на одного старшину и обратил! Зачем это им?
Что за «пилюля» упрятана и где именно — не угадалось. «Расклад» по прежнему «втёмную». «Прикуп» быть обязан, но не отложился ещё. Не может же быть «прикупом» каша, даже с вареньем! «Прикуп» до объявления «козырей» не открывают?
Болван, я, болван! Главное начать писать. То-что выросло…того уже не вырубить топором… Процесс пошёл. Игра началась. О чём могу писать? Неоспоримо, я могу писать всё, что угодно, что собеседникам интересно будет. Тогда, если что-то во мне «заложено», оно сможет проявиться, да и «голоса» подскажут.
Было мне подсказано, что я «не для проповеди». Это славненько! Можно говорить свободно со всеми, никому ничего не проповедовать, не доказывать. Меня-то «они» вывернули наизнанку, до пылинки вытрясли. Опять же было сказано, что никому я не интересен. Можно писать свободно об обыденном, без заумностей. Было сказано записать всё, что вспомню о родных и знакомых… Кому это будет интересно? Ладно, не спорю, даже очень неинтересное полезным может оказаться потомкам до семи колен, если окажутся таковые — на всё воля Всевышнего! Как всякий русский ленив я и нелюбознателен, мало знаю о своей не такой уж многочисленной родне. Но «они» обо всех знают побольше моего! Мои взгляды и оценки «им» не нужны. Друзья: одноклассники, сокурсники, сослуживцы, собутыльники? Про кого надо писать?
Евреи. Знал я о них немного, конечно, народ этот скрытный. Но знал многих евреев с раннего детства ещё, и ни с кем, кажется, не был «на ножах», не обижали они меня, не обманывали, не унижали… О них писать?
Что «голоса» подскажут? Сказано: «Прокачивай!» Хорошо — не «проваливай»…
Сделаю так. В ближайшую субботу поеду в Шишкин лес. Голоса молчат, не протестуют. Хорошо.
Что делалось за год? Главное — строили большущий зал под новую сверхмашину, большую, новейшую, секретную — Хитачи. Именно я строил — от прокладки коммуникаций для энерго-климатического обеспечения для пользователей дисплейных залов, кончая монтажом фальшполов, фальшстен, фальшпотолков из качественных зарубежных материалов. А ещё руководил извлечением той ЭВМ из зала Гидрометцентра, погрузкой-перевозкой-разгрузкой… Освоился в помещениях лабораторий, секторов, кладовых с многомиллионными ценностями — это отчасти «моё» хозяйство. Со спецами стал говорить увереннее. Когда начальник машины водил меня по техническому этажу мастодонта «Эльбрус», и гордо объяснял, что на базе таких ЭВМ построена система ПВО страны, я, осмелев, заметил, что теперь, наконец, понял, почему страна наша с таким невиданным упорством и настырностью борется за мир во всём мире: при первом же налёте будет Карабах-барабах…от нас мокрого места не останется! Специалист засмеялся и признал, что отладка машин затянулась…на годы…
Мне, к счастью, не обязательно быть технарём — главное, чтобы туалеты не засорялись, в светильниках лампы менялись, помещения прибирались, расходные материалы и запчасти на машины поступали, велись работы по демонтажу устаревших машин и по монтажу новейших…Ну, и ещё «особо опасная» работа — раздача спирта. Я уже прекрасно знаю, что практически все наши ЭВМ — убеждённые трезвенницы, не пьют! Но им ПОЛОЖЕНО! Иначе начнутся сбои, ошибки, потери машинного времени… Одна лишь машина пьёт вволю — «Хитачи», япона мать…
Ну, в пятницу, накануне намеченной поездки в Шишкин лес, наши «нахрюкались» до поросячьего визга. Наши — это команда моего «шефа»: девочки-инженеры, кладовщицы, да трое мужиков переростков. Собрались в двухкомнатной квартире молодой кладовщицы-разведёнки-разбавлялки», чувашки. Последнее, в смысле приготовления пойла, «отсосанного» из
