Ноябрь начнется также с мультфильма. В немецкой фэнтезийной ленте «Возвращение в Гайю» (Back to Gaya) главную роль озвучил знаменитый Шон Коннери. Уже четвертую историю о Вороне поведает с экрана фильм «Жестокое причастие» (Crow, The: Wicked Prayer). A в самом конце осени мы начнем пугаться телефонного звонка после американского сиквела-римейка «Звонок 2» (The Ring 2).
Начало декабря также американо-японское: загадочный вирус будет угрожать человечеству в ленте «Злоба» (The Grudge). Человечеству может грозить не только вирус, но и раздавленная в прошлом бабочка — в экранизации знаменитого рассказа Рэя Брэдбери «И грянул гром» (Sound Of Thunder). Мистические события произойдут в уединенном альпийском приюте «Сент-Анж» (Saint-Ange), о них поведает французская лента. А о германском эпосе расскажет видовой фильм «Нибелунги» (Kingdom in Twilight). Традиционными подарками к новогодним праздникам станут рождественская сказка Роберта Земекиса «Полярный экспресс» (The Polar Express) с Томом Хэнксом в главной роли и новый диснеевский фантастический мультик о невероятной семейке суперменов «Суперсемейка» (The Incredibles).
Дмитрий БАЙКАЛОВ
АЛЕКСЕЙ РЫБНИКОВ:
«МУЗЫКА СПОСОБНА НЕ ТОЛЬКО СПАСТИ ФИЛЬМ, НО И ПОГУБИТЬ ЕГО»
Мало найдется в нашей стране людей, не знакомых с творчеством композитора Алексея Рыбникова. Он автор нескольких опер, рок-опер, балетов, а также музыки и песен более чем к сотне кино-, теле- и мультфильмов. Большая часть творчества композитора посвящена фантастике и сказке, и кстати, не только в кинематографе: он написал музыку к фантастическим балету и опере. Сейчас композитор занят в двух крупных проектах — полнометражном мультфильме «Щелкунчик и мышиный король» и фильме Николая Лебедева «Волкодав» по роману Марии Семеновой.
— Алексей Львович, вы композитор с академическим образованием и тем не менее очень активно работаете в таком «легком жанре», как детские фильмы-сказки. Почему вдруг серьезный композитор стал писать «несерьезную» музыку?
— По зову сердца. Свои первые музыкальные произведения я написал в восемь или десять лет, и это была музыка именно к сказкам. Например, одним из первых опытов стал балет «Кот в сапогах». Была также и масса других идей, основанных на синтезе музыки и драматургии — для меня и поныне это самая интересная форма творчества, Ну, а самой любимой сказкой был «Золотой ключик» Алексея Толстого, поэтому, когда мне предложили написать музыку к фильму «Приключения Буратино», я согласился не раздумывая. Для меня это была не просто увлекательная работа, но и очень ответственная — ведь передо мной стояла задача написать музыку, достойную произведения Толстого. Поэтому в том, что академический композитор пишет музыку для фильмов, противоречия нет: в кино умение написать симфоническую музыку с серьезной партитурой — это значительный труд. Кстати, заметьте, сейчас к этому приходит весь современный кинематограф.
— «Приключения Буратино» не первый ваш сказочно-фантастический фильм?
— Верно, Чуть ранее я написал музыку для фантастического фильма «Большое космическое путешествие» — песни оттуда до сих пор поют всевозможные поп-исполнители. По большому счету, фантастика в те годы была моим любимым чтением, я взахлеб зачитывался книгами Лема, Брэдбери, Уэллса, Жюля Верна и многих других авторов.
— С возрастом это увлечение прошло?
— Ну, по правде говоря, сегодня фантастику я уже не читаю. Ее так много стало… Но это не значит, что жанр перестал быть мне интересен. Напротив, если вдруг снова представится возможность написать музыку к фантастической ленте, я буду рад, потому что для композитора это очень благодатная задача. Ведь именно фантастика дает возможность написать музыку разными языками — эстрадным, симфоническим или в электронном звучании. Когда работаешь с подобным сюжетом, свободный полет фантазии ничем не скован, что очень ценно для композитора.
— Вы сотрудничали со многими известными режиссерами сказочного и фантастического кино: Леонидом Нечаевым, Ричардом Викторовым, Марком Захаровым, Владимиром Грамматиковым и другими. Кто из них уделяет наибольшее внимание музыкальному ряду?
— Наверное, Марк Захаров. Зачастую сюжет он подстраивает под музыкальную драматургию, и музыка в его фильмах всегда движется параллельно с повествовательной линией. У Нечаева иной подход к музыкальному сопровождению. Он требует от композитора ярких музыкальных номеров, иначе говоря — хитов, на которых потом выстраиваются ведущие темы. Леонид Алексеевич очень трепетно относится к музыкальному ряду, он убежден, что успех фильма во многом определяет качественный саундтрек. Поэтому работа с Нечаевым строится иначе, чем с Захаровым: музыка создается до начала съемок. Можно сказать, что мы вместе «фантазируем» фильм.
— Ко всем фильмам Марка Захарова музыку писал Геннадий Гладков — кроме одного. Почему для работы над экранизацией пьесы Григория Горина «Тот самый Мюнхгаузен» Марк Анатольевич пригласил именно вас?
— Во-первых, к тому времени с Марком Захаровым мы уже поставили в Ленкоме «Звезду и Смерть Хоакина Мурьеты». Что касается пьесы Гриши Горина, то первоначально она была поставлена в театре Советской Армии. Для спектакля я написал музыку, она, что называется, зазвучала, и у Горина родилась идея: «А как было бы хорошо все это перенести на экран». Горин долго уговаривал Захарова экранизировать «Мюнхгаузена», но режиссер решился лишь после того, когда я по просьбе Григория сыграл Марку Анатольевичу темы из спектакля. Это, кстати, о захаровской методике воплощения на экране произведения.
— Все, конечно же, прекрасно знают вашу рок-оперу «Юнона и Авось», но некоторые темы из нее звучат и в фильме Ричарда Викторова «Через тернии к звездам». Работа над этим фильмом и оперой шла параллельно или действительно музыка из фильма легла в основу «Юноны»?
— Собственно, темы в фильме не звучат, Это музыкальная фактура. Мой учитель А.Хачатурян говорил мне: «Используй кинематограф как лабораторию для апробации своих идей». В те годы не было иных способов попробовать услышать музыку в живом звучании. Поэтому многие композиторы экспериментировали в кино, чтобы потом задействовать эти наработки в опере или балете. Сегодня все гораздо проще: модель симфонического оркестра можно сделать на компьютере, а тогда всю музыку мы писали на бумаге и очень важно было услышать результат. Особенно в области электронной музыки, потому что к синтезаторам невозможно было прорваться, Единственный «Синти-100», занимавший полкомнаты, находился в музее Скрябина, и чтобы поработать на нем, композиторы записывались в очередь на годы вперед, и стоило это удовольствие серьезных денег. А киногруппы оплачивали всю работу, благодаря чему у меня появилась возможность поэкспериментировать с электронным звучанием, Так и с «Юноной»: какие-то наработки, фрагменты я использовал в фильме Ричарда Викторова, а затем прислушался, «пригляделся» к ним и включил в рок-оперу. Кстати, другая тема из «Юноны» — «Белый шиповник» — тоже сначала прозвучала в кино как инструментальная пьеса. Это был фильм «Бедная Лиза», а фактуру для «Звезды и Смерти Хоакина Мурьеты» я опробовал в мультфильме «Черная курица».
— В новой версии «Через тернии к звездам» в качестве композитора значится ваш сын Дмитрий. Чем вызвана такая перестановка сил?
— Это была идея продюсера. Суть ее — преемственность поколений: режиссером выступает сын Викторова, а композитором, соответственно, сын Рыбникова. К сожалению, не все гладко получилось: работа шла в атмосфере конфликта с продюсером, который не желал считаться с мнением профессионалов — в результате мы потеряли контроль над тем, как музыкальный ряд поставлен, как перезаписан и сведен. В моей практике было несколько случаев, когда из-за некомпетентности продюсеров сильно страдало качество материала.
— Продюсеры настолько плохо разбираются в музыке?
— К великому сожалению, они вообще в ней ничего не понимают. За редким исключением. В большинстве же своем это люди некомпетентные ни в кино, ни в музыке и озабоченные только одним: сорвать с фильма куш, при этом сэкономив на чем-то очень важном.
— А как же творческие амбиции?
— Да какие там творческие амбиции! Обратите внимание, сколь безликими и примитивными стали саундтреки отечественных фильмов.
— А вы согласны, что в некоторых случаях именно музыка «вытягивает» фильм?
— Это действительно случается, и довольно часто. Правда, я очень не люблю, когда режиссер говорит: «Знаешь, этот эпизод у меня не вытанцовывается, а вырезать жалко, потому что он несет определенную смысловую нагрузку. Так что напиши-ка мне такую музыку, чтобы эпизод «зазвучал». Сделать-то это можно, и эпизоды действительно «вытягиваются», но полноценного продукта все равно не получается, Идеальный вариант — когда изобразительный ряд эмоционально совпадает с музыкальным, но получается это, увы, не столь часто.
