Рита. И тут же упрекнула себя за это раздражение. Это же последние минуты перед расставанием, не надо портить настроение ни себе, ни ему. Говорить ей ничего не хотелось. В голову приходили какие-то банальные глупости типа «будь осторожней на обратной дороге», «не промочи ноги и не простудись». Сандро думал, скорее всего, примерно то же самое.
– Марго, береги себя в дороге, об остальном позаботится Гиви, – наконец сказал он. – Приедешь домой – сразу напиши мне. Встречаемся восьмого марта тут же. Какой подарок на восьмое марта ты хочешь?
– Французские духи, – машинально ответила Рита.
Никаких духов она не хотела. Ничего она не хотела сейчас, особенно – расставаться.
Рита понимала, что они хотели сказать друг другу что-то еще, но не получалось. А может быть, и не надо было вообще что-то говорить.
– Ну, давай, тебе пора, а то правда опоздаешь.
Рита поднялась на цыпочки, быстро поцеловала Сандро. Зашагала в сторону регистрации, давая себе команду не оглядываться. Ну, чтобы не заплакать. Но все же не удержалась, оглянулась, быстро махнула рукой. Кажется, Сандро улыбнулся. Наверное, он этого все же ждал. У нее вдруг улучшилось настроение. Да все у нее будет хорошо. Нет, все у них с Сандро будет хорошо. Они обязательно снова скоро встретятся. Подумаешь, всего каких-то два месяца подождать.
Регистрация уже почти закончилась, Рита взяла свои документы и заторопилась. Как бы правда не опоздать… Хотя тогда она сможет еще немного побыть с Сандро. До самого поезда. Интересно, он уже уехал? Вдруг до сих пор ждет там, на стоянке перед аэропортом? Опять захотелось плакать.
– Ну, что, попрощались? – спросил Гиви.
– Угу, – буркнула Рита, пряча глаза.
– Ничего, скоро опять приедешь, – помолчав, сказал Гиви утешающим тоном.
– Угу… – Рите совершенно не хотелось говорить на эту тему.
– Я знаю, что тебе надо, – вдруг заявил Гиви. – Тебе сейчас поесть надо как следует. Ты совсем худенькая, разве так можно… Я обещал Сандро о тебе заботиться.
И он стал выкладывать из дорожной сумки банки, миски и даже крошечную кастрюльку. По салону поплыли одуряющие запахи.
– Смотри, что у меня. Фаршированные перцы и баклажаны, острый салат из капусты, сулугуни, вяленое мясо, лаваш, хачапури.
– Гиви, кажется, сейчас нас выгонят из самолета. Или все это у нас отберут.
– Не отдадим. Ты не волнуйся. Я не первый раз лечу, на этом рейсе ко всему привычные. – Он достал еще и небольшую фляжку. – Тебе налить немного? Рекомендую. Красное, домашнее.
Рита глотнула вина и попробовала всё, что было в банках и мисках. И сразу стало как-то спокойнее. Оказывается, ей действительно надо было просто поесть.
– Спасибо, Гиви. Я думала, что ничего не хочу, а все оказалось так вкусно… – призналась она.
– То-то же, – обрадовался Гиви. – Я всегда знаю, что надо делать.
– Ну, и что же надо делать всегда? – улыбнулась Рита.
– Всегда надо хорошо, много и вкусно покушать. Так вкусно, как моя мама готовит. Потом выпить вина. Лучше тоже домашнего. Ну а потом решать все остальные дела.
– Хорошее правило, – одобрила Рита. – Твоя мама необыкновенно вкусно готовит.
– Да, – гордо согласился Гиви. – Наших женщин с детства учат. Когда девушка замуж выходит, то уже многое умеет. Потом мужу готовит, что он любит. Потом детям. Так что все мамы хорошо готовят.
Рита молча кивнула и молчала до конца полета. С неловкостью думала, что ни разу за все это время в Сочи не вспоминала о матери. Ни о ком не вспоминала, ни о подругах, ни о коллегах, ни о любимой работе… Будто во всем мире остались только Сандро и она. Был их мир, только их, в котором не было места даже мыслям о прежнем. Возвращаться в прежний мир было почему-то тревожно.
Вечерняя Москва обдала их холодным ветром и мокрым снегом. Сразу вспомнилось, что на дворе январь. Как быстро она отвыкла от зимы…
– Застегни куртку как следует, а то простудишься, – строго велел Гиви. – Сандро тогда с меня голову снимет.
– Что ты со мной как с ребенком? – буркнула Рита. – Я и сама знаю, что делать.
Но куртку все же запахнула поплотнее. Гиви усмехнулся:
– Любишь спорить, да. Сандро говорил. Но ничего назло не делаешь, это хорошо… О, вот и наша машина!
Старенькая красная «пятерка» подъехала вплотную, вышел водитель, пожилой усатый дядька, поздоровался, заговорил с Гиви по-грузински. Кажется, Гиви представил Риту. Дядька кивнул ей, открыл заднюю дверцу машины и махнул рукой: садись, мол. В машине было тепло и уютно. Мужчины устраивали вещи в багажнике, Рита грелась, краем глаза наблюдала за ними и рассеянно думала, что иногда гипертрофированная восточная забота о женщинах – это не так уж плохо.
– Рита, сначала отвезем тебя, – сказал Гиви. – Я думаю, что тебя уже ждут.
Ехали довольно долго, Рита с удовольствием смотрела в окно: эту Москву она знала, вот здесь была, вот этот проспект помнит. Сейчас все это было заполнено нарядными новогодними ёлками, сияло разноцветными огнями, и такая Москва ей очень нравилась. Потом свернули в квартал кирпичных розовых высоток, остановились у подъезда с железной дверью, Гиви вышел, стал нажимать на кнопки какого-то устройства… Домофон, – вспомнила Рита. Она знала, что такие устройства существуют, но были они пока редкостью, и она их еще не видела. Очень непростой дом. Наверное, и жильцы здесь непростые. Это к кому же ее привезли? Даже немного тревожно стало. Дверь распахнулась, мужчины стали выгружать содержимое багажника. Она взяла пару корзин, свои вещи и вошла в подъезд – просторный, безупречно чистый, с мозаичным плиточным полом, светлокремовыми стенами, с лакированными перилами широкой лестницы. Таких подъездов она тоже пока не видела. Почти бесшумный лифт поднял их на четвертый этаж. Их действительно уже ждали. Одна из трех дверей на площадке широко распахнулась, и вся компания вместе со своими корзинами и коробками ввалилась в ярко освещенное пространство. Их встречала красивая пожилая пара. Хозяин здоровался с мужчинами за руку, говорил что-то по-грузински, хлопал Гиви по плечу. А хозяйка вдруг крепко обняла Риту, заулыбалась, шепнула:
– Вот ты какая, деточка. Здравствуй. Спасибо, что согласилась заехать.
От неожиданности Рита на миг замерла, потом очнулась:
– Ой… Здравствуйте! Вы Марико Александровна, мне про вас Сандро много рассказывал.
– Не надо отчества. Или просто Марико, или тетя Марико, как тебе, деточка, больше нравится. А ты Марго. Да, красивое имя. Очень красивое. Имена всегда похожи на своих хозяев. Правда, Васо? – обратилась она к мужу.
– Да, дорогая, – подтвердил хозяин дома и с улыбкой объяснил Рите: – Марико значит решительная… И еще – возлюбленная бога.
– А Васо
