– Ненавижу тебя, Яров! – срывалось с губ беспомощное. – Как же я тебя ненавижу!
Сама не заметила, как уснула, все так же в слезах и полная мрачных предчувствий.
Пробуждение было резким, и в первый момент я даже понять не могла, что именно разбудило. Потом послышался звук открывающейся крышки люка, и я тут же вскинулась, садясь и вжимаясь в стену. Полными тревоги и ненависти глазами смотрела, как в подвал спускается Яров. И то, что он держал в руках, лишь усугубляло смятение. Веревка. Ничего хорошего от этого точно ждать не стоит!
– Неужели ты настолько падешь морально, что еще и свяжешь? – вырвалось у меня хмурое. – Или, может, решил разнообразить наши сексуальные игры? – добавила едко, чтобы скрыть страх.
Яров яростно зыркнул, приближаясь неотвратимо, как злой рок.
– Твой любовничек здесь. На блок-посту сообщили. Так что мне придется перестраховаться, чтобы не вздумала делать новые глупости.
Встрепенувшаяся в груди надежда при мысли о том, что Аден здесь, резко померкла.
– Яров, как по-твоему, я могла бы убежать отсюда?! – с яростью бросила я.
– Ты полна сюрпризов, детка, – он криво усмехнулся. – Так что рисковать я не хочу. Побудешь с полчасика хорошей девочкой, потом я вернусь и развяжу тебя.
– Ублюдок!
– А вот оскорблять меня не советую, – в голосе альфы послышались рычащие нотки, – а то ведь могу оставить тебя в таком виде не только на то время, пока спроважу твоего упыря.
Новые ругательства едва не сорвались с губ, но заглянув в полные сдерживаемого гнева глаза Ярова, я решила, что выскажу их в другой раз. Стиснув зубы, стойко выдержала, пока он связывал руки и ноги. В голове же вспыхнула безумная идея. Интересно, насколько тут звукоустойчивые стены? Что если я начну кричать? У вампиров слух достаточно хороший, пусть и не такой, как у оборотней. Заметила кривую усмешку на губах альфы и выругалась, обнаружив, как он достает из кармана кляп. И задергалась, пытаясь сбросить с себя ненавистные руки.
– Не смей мне рот затыкать, Яров! – я изо всех сил мотала головой, мешая ему сделать то, что задумал.
– Когда ты вот так вот дерзишь, хочется сделать наоборот, детка. Ты это учти на будущее, – проронил он, сверкая темными глазищами. – Но сейчас нет времени учить тебя тому, как можно, а как нельзя разговаривать с альфой. Хотя это время еще придет, можешь не сомневаться.
– Мерза… – дальнейшие слова застряли в горле, когда Яров все же воткнул мне в рот кляп и, невзирая на неистовое сопротивление, подхватил на руки и опустил на кровать.
Я заметалась по ней, пытаясь освободиться. Альфа некоторое время наблюдал за мной, чуть прищурившись. Потом его губы тронула легкая улыбка.
– Ты знаешь, а это особенно заводит. То, что ты так отчаянно сопротивляешься. Только вот чему, Венда? Собственным чувствам? Мы созданы друг для друга, и однажды ты смиришься с этим. Я не хочу ломать тебя, заставлять покоряться против твоей воли. Ты нравишься мне такой, какая есть. Дерзкая, яростная волчица. Но ты не должна забывать о том, кто главный. Не переходи черту.
Да пошел ты! Я мысленно ярилась, посылая в адрес самоуверенного альфы самые изощренные ругательства. Но все, что могла делать в реальности, это взглядом и сдавленным рычанием выражать свою ненависть. Некоторое время Яров еще стоял надо мной, тяжело дыша, глядя с диким болезненным чувством. Потом мотнул головой и двинулся к лестнице.
Захлопнувшийся за ним люк показался крышкой гроба. Я с удвоенной силой забилась, пытаясь высвободить руки. Стирала кожу в кровь, мычала, мысленно призывая Адена. И сама же сознавала, насколько это бесполезно. При всем своем могуществе вампир не всесилен. Ему и в голову не придет искать меня здесь.
Видан ничем старался не выдавать обуревавшей его ненависти при виде высокого гостя. Высший вампир сидел в кабинете, в кресле для посетителей, заложив одну ногу на ногу и царственно устроив руки на подлокотниках. Поза обманчиво расслабленная, как у змеи, затаившейся в кустах. Сходство с рептилией усугублял завораживающий немигающий взгляд неестественно-светлых глаз, внимательно изучающих самого Видана. Ярову стоило больших усилий не отвести своих. Такое с ним было впервые. Обычно это его взгляда не выдерживали и пасовали. От этого же существа исходила явственная опасность. Глубинная, древняя, мощная. Все инстинкты Видана вопили об этом, и стоило больших усилий не поддаваться им. Волк внутри бесновался, с ним творилось нечто невообразимое. Как загнанный в ловушку, он с трудом удерживался от желания наброситься на того, кто казался ему смертельно опасным противником.
А еще запах, исходящий от вампира! Сладковатый, приторный, неестественный. Видан почуял его еще до того, как с блок-поста сообщили о том, кто явился в поселение.
Инстинктивная неприязнь к вампирам присуща всем оборотням. Но у Видана были личные мотивы ненавидеть конкретно этого. Он пытается отнять его женщину. Его волчицу! Желание убить становилось просто нестерпимым, и Видан с трудом удерживался, чтобы и правда не напасть на сидящего перед ним врага.
Но осознание того, что этим он подпишет смертный приговор не только себе, но и стае, удерживало от необдуманных поступков. Да их просто сотрут с лица земли! Этот упырь пользуется большим влиянием даже среди своих. Осознание того, сколько тот уже ходит по земле, заставляло волосы на затылке шевелиться. Больше двенадцати столетий. Аден Ларес – один из тех, кто устанавливал законы, в том числе те, по каким сородичи Видана живут уже прорву лет.
К тому же вампир явился не один. С кучей полицейских-людей. А их убивать Видан не хотел. Вот если упырь попадется ему как-то в руки один, тогда посмотрим. Видно, что-то такое отразилось на лице альфы, что выдало тайные желания. По губам Адена скользнула едва заметная усмешка.
– Вы ведь знаете, почему я здесь, господин Яров.
Он не спрашивал. Просто констатировал факт.
Видан чуть приподнял бровь и взглянул с едкой насмешкой.
– С чего мне это знать? Чем же наше скромное поселение заслужило столь высокую честь, советник Ларес?
– Вы забрали то, что принадлежит мне, – последовал спокойный ответ.
Видан ощутил, как пальцы болезненно закололо, как всегда бывало перед началом трансформации. Неимоверным усилием отбросил внутреннего зверя назад, слыша, как тот яростно скребется внутри, пытаясь вырваться наружу и вцепиться в глотку сидящего перед ним существа. Но не время. Не сейчас.
– Понятия не имею, о чем вы, – тоном идиота проговорил Видан, стараясь, чтобы на лице не промелькнуло и проблеска настоящих эмоций.
– Моя женщина, – мягким голосом пояснил вампир. – Мне сказали, она поехала к вам вчера. Ее заместитель связался со мной сегодня и сообщил, что беспокоится, что она так и не вернулась. Вы ведь знаете, о ком я говорю. Венда Ланова.
Перед глазами Видана стоял багровый туман с того самого момента, как вампир сказал слова «Моя женщина». Сдерживать ярость становилось все труднее. Интересно, этот упырь осознает, что он сейчас на грани? И что каждое его слово только увеличивает опасность? Если и осознает, то, судя по невозмутимому виду, вампирюгу это нисколько не беспокоит. Он даже не боится! Последнее вызывало еще больший гнев. Как же хотелось надрать задницу самоуверенному упырю! Так, чтобы надолго запомнил, и понял, что с оборотнями лучше не шутить.
Видан медленно проговорил, все так же не отводя взгляда от врага:
– Да, она действительно была здесь вчера.
– Я знаю, – обескуражил негромкий ответ. – Чувствую ее запах.
Видан прищурился. Интересно, насколько нюх вампиров отличается от нюха оборотней. Сможет ли он проследить запах Венды до сарая? Хотя стены потайной комнаты и сам люк обработаны специальной смесью, сбивающей со следа даже оборотней. А само тайное убежище найти трудно, если точно не знать, что оно там есть. Видан медленно откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. Если вампир каким-то чудом все же найдет Венду, у него не останется выбора. Плевать на все, но он не отдаст свою женщину!
