– Как я уже говорил, она была здесь. Мы обсуждали контракт, – как можно спокойнее произнес Видан. – Не сошлись во мнениях и решили, что нет смысла дальше продолжать сотрудничество. После этого Ланова покинула поселение. Что с ней было дальше, это уже не моя забота.
– Вот как? – в глазах вампира появился странный опасный блеск. – А я полагал, что забота о членах своей стаи у альфы в крови.
– Разве она член моей стаи? – невозмутимо откликнулся Видан. – Ее отец был предателем. Сама же девчонка никогда не скрывала того, что не желает быть частью стаи.
– Что ж, весьма разумно, что вы не собираетесь предъявлять каких-то глупых притязаний на нее, – проронил вампир. – В ближайшее время она уже тем более не будет одной из вас. Но все же, надеюсь, вы позволите моим людям удостовериться окончательно, что ее здесь нет?
– Разумеется, – Видан сделал широкий жест рукой. – Я отдам распоряжение не препятствовать им.
– С вашего разрешения, я тоже приму участие в поисках, – не дожидаясь этого самого разрешения, вампир поднялся и двинулся к двери.
От еще одного проявления непомерной наглости гостя Видан заскрежетал зубами. Один бог знает, чего ему стоило остаться на месте и не кинуться следом, чтобы проследить, куда пойдет вампир. Но Видан дураком не был. Эти существа чуют чужие эмоции, словно охотничьи собаки. Малейшая задержка его дыхания подскажет вампиру, куда идти. Пусть попытается найти сам!
Видан все же встал с кресла и подошел к окну. Уставился на вампира, словно прислушивающегося к чему-то. Тот медленно разворачивался вокруг своей оси, втягивая носом воздух. Видана бросило в пот. Неужели найдет? Когда вампир дернулся и двинулся к сараю, сердце Видана едва не выпрыгнуло из груди. Руки, начавшие трансформироваться, провели по подоконнику, оставляя на нем длинные глубокие борозды. На какое-то время вампир застыл в проеме сарая, потом медленно двинулся обратно и направился тем путем, каким вчера убегала Венда. Из груди Видана вырвался облегченный возглас. Все же забивающее запахи средство, каким он попросил мать обработать сарай сегодня утром, помогло. А машину Венды он еще вчера днем велел отогнать к территории Славинова. При последней мысли Видан не сдержал усмешки. Тому придется лично объясняться по этому поводу с проклятым упырем. Лишь вопрос времени, когда по мобильному телефону, оставленному в машине, обнаружат ее местонахождение. Если еще учесть проломленную крышу автомобиля, объяснить все это Славинову будет ой как нелегко.
Видан задумчиво посмотрел на свои руки, снова принимающие нормальный вид. Он жаждал лишь одного. Пусть это поскорее закончится. Они все отстанут от него и его женщины. Когда в ней проснется волчица, все будет по-другому. Как же хотелось на это надеяться! Венда поймет, что они и правда созданы друг для друга. Как всегда при мысли об этой непокорной дерзкой девчонке в паху сладостно заныло, а волк внутри тоскливо завыл.
Иногда Видан пытался представить, как бы сложилась его жизнь, если бы она тогда не приехала в поселение со своим отцом. Это было восемь лет назад, а он помнил каждую секунду, словно самый яркий сон или видение, какие только видел в жизни. Как он возвращался с охоты, расставшись с другими парнями стаи, и как ощутил этот запах. Он просто оглушил его, заставил замереть и утратить всякую связь с реальностью. Видан никогда еще не ощущал чего-то настолько будоражащего и возбуждающего, неизмеримо приятного. Стоял и судорожно втягивал воздух, пытаясь определить, откуда исходит этот восхитительный аромат. А потом его потянуло к сараю. Волк внутри так метался, что ему с трудом удавалось его унять. Запах становился все сильнее, и от него уже кружилась голова. Так, словно Видан только что выпил крепкого вина.
Его глаза быстро перестроились к смене освещения, и он жадно вбирал в себя представший перед ним образ. Девушка. Обычная человеческая девушка. Даже не волчица. От последнего он испытал дичайшее разочарование, но даже оно не могло заставить его отвести от нее взгляд. Хотя сам ее вид вряд ли бы при иных обстоятельствах оказал на Видана возбуждающий эффект. Мешковатые джинсы и бесформенная футболка. Короткие волосы ему тоже никогда не нравились. Но в этой что-то было такое, что вызывало просто чудовищный отклик в его теле. По-детски беззащитное почти кукольное личико и вовсе пробуждало в нем странные эмоции. Защищать, оберегать, лелеять. Видан никогда еще не испытывал подобного ни к одной из волчиц стаи.
Дальнейшее походило на безумие. Борьбу с самим собой, закончившуюся полным провалом. Он едва не взял ее прямо там. Просто потому что не мог этого не сделать. А ее отклик, не менее бурный, чем его собственный, заставлял терять рассудок. Если бы не вмешательство Деяна Ланова, Видан бы совершил непоправимое. Нарушил законы гостеприимства. Взял дочь друга своего отца, не имея никаких прав на это. Одно дело, когда все происходит во время ночных прогулок и звериная сущность порой тянет волков друг к другу. Другое – совершить подобное при свете дня. Он ведь даже не альфа, которому бы и не такое простили. Но это юное нежное тело под ним, так сладко пахнущее, сводило с ума. Превращало в несдержанного юнца, волчонка, впервые ощутившего свою силу. Давно с ним такого уже не было! Настолько с катушек слетел!
Когда же узнал, что она тоже волчица, все в нем перевернулось. Раньше Видан до конца не понимал, что значит понятие «настоящая пара», которое иногда проскальзывало в разговорах соплеменников. Считал, что тут многое преувеличивают. Не может притяжение к другому существу доходить до таких пределов, что теряет значение все, в том числе и собственная жизнь. Оказалось, может! Ему пришлось испытать это на собственной шкуре. Нет, разумеется, Видан не понял сразу, что с ним произошло при виде чужой волчицы. Но у него было время, чтобы это осознать. Когда каждая минута его жизни вдали от нее превратилась в пытку, а по ночам, особенно в полнолуние, с его волком творилось что-то безумное. Несколько раз Видан возвращался к реальности, обнаруживая себя бегущим по ночной дороге. Туда, куда тянули его инстинкты. Хуже всего, что эта волчица не собиралась становиться членом стаи. А отец слишком уважал Деяна Ланова, чтобы потребовать этого силой. Хотя Видан как-то заводил подобный разговор. Более того, он потребовал у сына не искать с Вендой встреч. Отдал приказ альфы, которому на тот момент Видан противиться не мог.
Вот после того разговора и категорического отказа отца он окончательно слетел с катушек. Драки, неистовая охота, женщины, выпивка. Видан отчаянно пытался заглушить непроходящую тоску. Многие волчицы с восторгом принимали его внимание, но ни одна из них не могла заменить в его душе ту, что стала наваждением.
Он вспомнил их вторую встречу, когда был полон решимости сделать то, от чего заставил его отказаться отец. Теперь Видан – альфа, он имеет право настоять. Но эта неприязнь, исходящая от нее, этот холод. Для него было ударом осознать, что Венда не разделяет его чувств. Вот тогда и мелькнула неутешительная мысль. Что если мысль о настоящей паре была самообманом? Если бы это было не так, с ней бы происходило то же, что и с ним. Пусть даже ликапин заглушал инстинкты волчицы, но что-то бы все равно было. Но с ее стороны не было ничего. А его предложение она отвергла с таким отвращением, что ему будто кол вонзили в сердце.
Неужели это просто непонятная одержимость? И только с его стороны? Он болен этой женщиной, а она не испытывает к нему ничего! Совершенно. Гордость и остатки самоуважения потребовали отказаться от нее. Он не станет унижаться в попытках добиться ее близости, когда сама она того не желает.
И Видан снова пытался забыть, вырвать из сердца, пусть даже сделать это никак не удавалось. Он, который привык всегда и во всем побеждать, быть лучшим – вновь и вновь проигрывал в схватке с самим собой. Его одержимость дошла до того, что он нанял частного детектива. Одного из бывших оборотней стаи, который уже давно жил в Мирграде. Того все еще считали своим, потому что часто безвозмездно оказывал услуги стае. Он следил за жизнью Венды, за ее знакомствами, всем, что мог узнать.
