Я ойкнула, когда меня подхватили на руки и понесли к машине. Бережно усадили на сиденье рядом с водительским и посильнее укутали в куртку, от которой исходил такой родной, такой восхитительный запах.
Сидя рядом с моим мужчиной и наблюдая за тем, как он везет меня туда, откуда я так отчаянно пыталась сбежать, вдруг подумала о том, какой же глупой была все это время. А ведь могла из непонятного детского упрямства потерять навсегда того, кто единственный заставлял чувствовать себя живой. Того, кто заставлял отступать пустоту и холод внутри, опалял жаром своей любви даже тогда, когда я отвечала лишь ненавистью и неприязнью. Моя настоящая пара…
Теперь я прекрасно понимала Ждану, которая ради своего Белояра отвернулась от прежней жизни. И ничуть об этом не жалела… Да и чего стоит жизнь, когда в ней нет того, кто и составляет ее смысл?
Вот только я не Ждана, и есть у меня и другие интересы. В любом случае, стоит бросить пробный камень. И надеюсь, Яров не поймет, что я готова теперь ради него отказаться от всего. Стараясь скрыть неуверенность за маской насмешки, я едко сказала:
– Только сразу должна предупредить, альфа… Выбрал ты себе не ту женщину, которая смирится с участью обычной домохозяйки.
– Думаешь, я этого уже не понял? – он усмехнулся. – И прежде чем скажешь что-то еще, сообщу тебе, что решил…
Сердце тревожно замерло, я настороженно посмотрела на него. Он что передумал со мной связываться?
– По хозяйству можешь делать только то, что захочешь сама. Да и мама только рада будет. Две хозяйки на одной кухне – от этого она вряд ли в восторг придет. А насчет твоей работы… Пусть мне это и не нравится… – он вздохнул. – В общем, я не против, чтобы ты ездила на работу. Но чтобы к ужину дома была! – последняя фраза прозвучала ультиматумом и заставила меня улыбнуться. Странно, что даже привычного протеста не возникло.
– Согласна, – я осторожно коснулась его лба и убрала назад прядь темных вьющихся волос. – Но ты ведь понимаешь, что за подарочек тебе достался? – на всякий случай уточнила я. – И что все равно буду иногда дерзить и доводить тебя до белого каления? Ты во мне просто зверя иногда пробуждаешь, – пожаловалась я.
Яров остановил машину и обернулся ко мне. Обхватил мое лицо руками и, глядя на меня так, что все внутри переворачивалось, тихо проговорил:
– Я люблю этого дикого отчаянного зверька больше, чем ты можешь себе представить. Люблю тебя всякую. Дерзкую и злобную, ласковую и покорную. Даже когда ты пытаешь строить из себя бизнес-леди и делаешь такую умильную гримаску всезнайки. Моя трогательная, взбалмошная, колючая и такая настоящая… Мне не нужна никакая другая, понимаешь?! Только ты…
Черт, а это еще что?! Я ощутила, как из глаз одна за другой выкатываются слезинки. Внутри все щемило от такого избытка эмоций, что я просто не могла подавить их.
– Мне тоже никто другой не нужен… – сдавленно проговорила я, а потом ворчливо добавила, скрывая собственное смятение: – Пусть ты иногда жутко бесишь своими диктаторскими замашками. Но я не хочу, чтобы ты менялся…
Мы одновременно потянулись друг к другу, сливаясь в нежном, томительно долгом поцелуе. В этот раз я позволила себе полностью отдаться волнующим ощущениям. Не думать о том, что это неправильно, что предаю себя тем, что настолько сильно откликаюсь на близость этого мужчины. Теперь больше не считала так. Нет ничего правильнее и естественнее! Он мой! И только с ним я становлюсь собой. Отдаваясь без остатка, обретаю сама. И больше не хочу себя обманывать.
Я и правда люблю! Люблю его больше всего на свете! И, наверное, любила с самой первой встречи, как ни пыталась избавиться от этого чувства…
С трудом оторвавшись от моих губ, мой альфа хрипло проговорил:
– В следующее полнолуние ты уже так просто не сбежишь от обряда соединения.
– Это ты от него не сбежишь, – хмыкнула я. – Если понадобится, силком потащу. А то много всяких Любор вокруг тебя ошивается. Глаз да глаз нужен!
Он рассмеялся и одарил таким взглядом, от которого все внутри наполнилось ликованием и счастьем
Машина снова тронулась, увозя меня в место, что я теперь считала домом и откуда больше не собиралась убегать.
