любила искренне и беззаветно, не обращая внимания на то, что старалась не думать о будущем и даже о завтрашнем дне; а он только давал себя любить, со злостью срывая в душе любые ростки настоящего чувства.
Вторая часть её жизни — повседневная, бытовая, которую она вела без него, каждый день уничтожала, и этому помогала мама. Именно она насмехалась, жалила, приводила любые мысли и мечты в жалкие, лишённые смысла картинки из детских комиксов. Лена хотела бы не слышать её, и уже почти научилась, если бы не одно происшествие.
Она только что приготовила ужин и по своему обыкновению тщательно накрыла в комнате стол, когда пришла с работы мама. Ввалившись в дверь с объёмным пакетом, она загадочно усмехнулась и стала переодеваться. Лена кормила Лёшу, посадив его перед собой, давая мальчику картошку пюре с растолчённой котлетой. Приходилось терпеливо и долго спокойно уговаривать, удерживать, успевать затолкнуть еду в упрямый куксившийся ротик. На это уходило много времени, но Лене удавалось всё-таки накормить малыша.
Нина похвасталась подарком, который ей вручили в честь приближающегося дня рождения — большим и дорогим набором косметики для тела.
— Моё — не трогать, — заявила она весело и плюхнулась на стул, чтобы поужинать. — Тебя и так растирают каждую ночь, что не нужны никакие кремы.
Кровь бросилась Лене в лицо, но она никак не отреагировала на грубое замечание.
Это раздосадовало Нину, и она, энергично пережёвывая салат и котлету, спросила: — Он думает, что этот — твой?
Мама явно имела в виду Лёшу. По имени сына она никогда не называла.
Лена быстро взглянула на мать и поймала её слишком заинтересованный, хищный взгляд. Она поняла, что спрашивает мама не случайно, и нехорошее предчувствие отчётливо возникло в душе, почти уверенность.
— Да, — ответила Лена тихо, но звучно.
— Значит, скоро бросит, готовься. Мужикам не нужны чужие дети, да ещё Дауны. Или скажешь, что не твой? — прищурилась Нина. — Да это неважно, у него таких, как ты — целая очередь. А этот всё равно твой, ты его захотела, или я его сдам в дом инвалида.
Лена молчала, методично выполняя своё дело. Лёша поел, и теперь переодетый в чистую пижамку, требовал свою обычную порцию молока в бутылочке с соской. Молодая женщина спешила, чтобы не разочаровывать его, пытаясь выключить мысли. Но ей не давала покоя мысль, что этот разговор с мамой хоть и походил на ежедневный, но раньше она так не улыбалась, раньше не прищуривала в презрительной уверенности глаза. Она что-то скрывала, и очень скоро Лене предстояло узнать об этом.
Лена положила спать Лёшу, выключив верхний свет, и мальчик, утомлённый вечерней прогулкой на улице, почти сразу заснул.
Нина лениво наблюдала за дочерью, откинувшись на стуле, и не шевелилась, чтобы как-то помочь. Лена стала убирать со стола после ужина. Она избегала смотреть на мать, глядя перед собой. Нину это крайне раздражало.
— Я сейчас шла домой и видела твоего дружка в обнимку с какой-то девицей. Так что сегодня ночью ты не сможешь сбежать к нему, если только не хочешь попробовать любовь втроём.
Последнюю фразу она произнесла настолько ядовито, что Лена заморгала, замерев посреди комнаты.
— Только не говори мне, что ты надеялась влюбить его в себя. Да он такой, что даже я смогла бы отбить его у тебя.
— Не надеялась, — ответила Лена. — Я пойду в душ.
Под струями воды она дала себе волю поплакать. Лена понимала, что жить так нельзя, постоянная боль со временем либо притупляется, либо ломает.
Поздно вечером она оделась в длинную свободную футболку, шорты и тихо вышла за дверь. Уже подходя к его комнате, поняла, что мама оказалась права, у Дениса кто-то был. Постояв в коридоре, Лена всё-таки решилась и постучала.
Он открыл и сразу же втащил её в комнату. Внутри ярко горели под потолком лампочки, пытаясь рассеять густой дым, несмотря на открытые настежь окна. На диване сидела молодая привлекательная женщина и курила, положив ногу на ногу. Перед ней на столике стояла наскоро нарезанная закуска и бутылка водки с переполненной пепельницей во главе.
— А вот и Лена! — произнёс Денис, не очень естественно улыбаясь.
Она посмотрела на его потное, разгорячённое лицо, хотела поймать взгляд, но испугалась. Ей показалось, что глаза его совсем равнодушные, как будто безжизненные.
— Я зайду в другой раз, — скованно, но твёрдо произнесла она и выдернула запястье из его горячей ладони. Уже повернувшись, чтобы уйти, Лена невольно остановилась — он поймал её за талию.
— Ну, что ты, зачем, я не хочу в другой раз, — Денис наклонился к самому уху Лены. — Останься.
Его руки дали понять, что он не отпустит, и Лена, как замороженная, села на диван.
Он налил ей водки и втолкнул в руку стакан.
— Познакомься — это моя давняя знакомая — Валентина. Валя, это — Лена.
Женщины смотрели друг на друга открыто, но во взгляде Лены замерла неуверенность, а Валентины — насмешка и злоба.
Лена не стала пить, со страхом глядя на Дениса, который опрокинул в себя стакан и не зажмурился.
— Ты не меняешься, Дэн, — небрежно бросила его гостья, — вечно вокруг тебя бабы. Тебе не надоело?
Денис внимательно выслушал высказывание Вали и серьёзно произнёс: — Ты преувеличиваешь.
— Ты думаешь? — пьяно захохотала Валя. — А это, по-твоему, кто?
Она небрежно указала на Лену алым ноготком.
— Это — Лена, я тебе уже говорил. И вообще, думаю, что тебе уже хватит. Я вызываю такси.
Молодая женщина недобро усмехнулась, оглядывая Лену, продолжавшую сидеть молча, замирая от обидных слов и не в силах подняться и уйти, будто её пригвоздили к месту.
— На хрен такси, я остаюсь у тебя, ты же знаешь. Как всегда. А вот эту местную красавицу, — издевательски произнесла Валя, — проводи домой.
Денис встал, взял мобильный телефон с подоконника и позвонил, чтобы вызвать машину.
Пока он разговаривал, Лена подняла тяжёлый взгляд и увидела выражение перевёрнутых развратных глаз гостьи.
— Что смотришь? — еле слышно спросила Валя. — Пошла вон отсюда, ты помешала нам, не поняла? Дура совсем?
Лена слышала своё дыхание, отражавшееся внутри, как будто в огромном пустом доме. Поднявшись на ноги, она быстро и тихо вышла в коридор.
Пробежав до конца, вылетела на лестничный пролёт и, срывая дыхание, поднялась на второй этаж. Внизу она слышала громкий стук его шагов по коридору, наверное, хотел её вернуть.
Лена стояла за деревянной высокой дверью, вдыхая запах сухой штукатурки и пыли, жестоко давя в себе слёзы. Шатаясь, она ступила вглубь пустых комнат, не видя
