— Что случилось? Я читал, а он мне помешал. Это невежливо. Кроме того, у меня не было желания разговаривать с хорьком. Я просто закрыл дверь. А он просто оказался на ее пути.
Все невольно рассмеялись, даже Гермиона.
— Что было на собрании старост? — спросил Гарри.
— Вещали про меры безопасности, как и зачем они усилены. Мы будем патрулировать коридоры каждую ночь, и больше никаких поблажек за нарушения не будет. А еще Малфой потерял статус старосты, из–за прошлогодних выходок с Амбридж.
— Это должно было случиться, — Гарри пожал плечами и продолжил читать.
— Гарри! Хватит уже читать, и давай повеселимся! — застонал Рон, а Джинни засмеялась.
— Дай мне пять минут, я заканчиваю главу, — сказал он, не отрываясь от книги. Рон закатил глаза и сказал Невиллу.
— И так все лето. Все читает и учится, а потом учится и читает.
— А вы проверяли его на Оборотное? — спросил Невилл.
Гермиона и Джинни опять засмеялись.
— Мы же здесь с ним находимся уже больше часа, или ты забыл? — серьезно спросила Луна.
— Я знаю, это была шутка, — смущенно буркнул Невилл.
— Я догадалась, — безмятежно сказала Луна, и принялась листать «Придиру».
Все смеялись еще больше. Гарри недовольно создал вокруг себя непроницаемую для звуков оболочку, Все уставился на него.
— Гермиона, что ты сделала с Гарри? Это заразно? — спросил Рон, отодвигаясь.
Она шутливо шлепнула его по руке.
Прошло еще десять минут, и Гарри закончил чтение. Он отодвинул книгу и наложил на нее заклинание.
— Как насчет шахмат? — спросил он в пространство.
Рон, коварно улыбаясь, полез в свой чемодан за доской и фигурами и через десять минут получил мат.
— Лучше бы ты читал дальше, — сокрушенно вздохнул Рон, под дружный смех.
— Спасибо за разрешение, — сказал Гарри, взял книгу и продолжил чтение.
— Очень смешно! — недовольно пропыхтел Рон.
* * *
Спустя несколько часов они были у входа в школу., И Гарри с некоторой нежностью осмотрел замок.
Когда они вошли в Большой зал, Гарри встал как вкопанный и с недоумением посмотрел на преподавательский стол.
— Чего ты? — спросили его.
Они проследили его взгляд и тоже застыли. Гарри смотрел на стол преподавателей, за которым сидела Тонкс и смотрела на них. Взгляд ее был несколько неуверенным или беспокойным.
— Это Тонкс? — тупо спросил Рон.
— Да, — ответил Гарри.
Он опустил взгляд и направился к Гриффиндорскому столу. На его лице не было никаких эмоций.
— Там еще одно место свободно, но вроде бы все преподаватели уже тут, — заметила Гермиона.
— Да и в правду, странно, — поддакнул Рон, когда они сели за стол.
Как всегда началось распределение первокурсников. Гарри не мог смотреть на Тонкс. Слишком явно читались ее чувства. Тонкс чувствовала себя счастливой, находясь здесь рядом с ним. А тревога ее была связана с тем, что она не знала, как он отнесется к ее появлению за столом преподавателей.
Гарри прислушался к себе. Да. Он счастлив, что она здесь. Он поднял на нее взгляд и улыбнулся. Девушка увидела его улыбку и вся засветилась от счастья. Не желая, чтобы другие увидели их обмен взглядами, Гарри заставил себя отвернуться. Первый ужин нового учебного года шел своим чередом.
После распределения был пир, в конце которого Дамблдор как обычно сделал несколько объявлений.
— Я приветствую всех в Хогвартсе. Настали темные времена, и темный Лорд Волдеморт воскрес! Поэтому безопасность должна быть превыше всего. Все студенты должны соблюдать правила. Наказания в этом году будут более строгими и без поблажек.
— Первокурсников и некоторых старшекурсников я еще раз предупреждаю, что Запретный Лес не место для прогулок. Мистер Филч вывесил на двери своего кабинета список запрещенных предметов, желающие могут ознакомиться. Я полагаю, что в него будут входить в основном продукция близнецов Уизли. Всем спокойной ночи, можете расходиться. Мистер Поттер, я прошу вас зайти после ужина в мой кабинет.
Гарри застонал, и его глаза снова вспыхнули от гнева.
— Теперь я точно потребую то, что мне принадлежит по праву.
— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросила Гермиона.
— Ну, в обычной ситуации я бы не стал этого делать, но он сам меня вынудил, я буду требовать то, что мое по праву!
— И что же это? — спросил Рон.
— Я как наследник Гриффиндора, имею право на отдельную комнату. Директор видимо забыл сообщить мне об этой привилегии!
Вначале Рон ревниво встрепенулся, но, спустя мгновение, он уже забыл это и улыбался.
— Ты же нас пригласишь? Я думаю, что ты заслужил это, особенно после того случая с тобой и Тонкс.
— Гарри, а тебе это нужно? — спросила Гермиона.
— Думаю, что да. Это даст мне больше свободы для учебы.
— Не произноси при мне это слово, — застонал Рон.
— Я должен идти, — сказал Гарри, улыбаясь. — Рон, помнишь, ты просил, что бы я повеселился? Я думаю, что теперь самое время это сделать!
Рон улыбнулся и кивнул.
Через десять минут он с Минервой Макгонагалл и директором сидел в его кабинете.
— О чем вы хотите поговорить, директор? — спросил Гарри вежливо.
— Не хочешь Лимонных долек? — спросил директор с блеском в глазах.
— Нет, спасибо. Я слежу за собой, — ответил он, холодно улыбаясь.
— Да, ты достаточно взбудоражил женское население школы своим внешним видом, — усмехнулся директор.
— А теперь к делу, мистер Поттер. Я хотел сообщить тебе, что квиддичный запрет отменен. Метла ждет тебя в спальне Гриффиндора.
— У меня есть два требования, — сказал Гарри ледяным тоном, — теперь, когда мне известно о моих предках, я хотел бы использовать то, что принадлежит мне.
— О чем вы, Поттер? — спросила Макгонагалл, встревожившись.
Гарри холодно смотрел на директора.
— Он имеет в виду наследство Гриффиндора, Минерва. Как у наследника у него есть право на одну четверть собственности, и он может воспользоваться ею, когда пожелает. Это право на отдельное проживание. Я покажу тебе комнату чуть позже. Какое твое второе требование?
— Мне нужно много времени для обучения боевой магии. Так что у меня не будет времени на квиддич. Я сожалею, профессор Макгонагалл, но я уверен, что Джинни будет подходящей заменой, тем более что она уже доказала это.
— Но… но… я хотела, сделать вас в этом году капитаном, — пробормотала Макгонагалл.
— Рон будет лучшим капитаном, чем я. Никто не знает больше чем он о квиддиче, тем более что он великолепный стратег и тактик.
— Я рассмотрю его кандидатуру. Должна признаться, ваше заявление повергло меня в шок, мистер Поттер.
— Это, конечно, сюрприз и для меня, Гарри. Я понимаю тебя, но ты не должен забывать об отдыхе и удовольствиях, — сказал Дамблдор печально.
«Если бы он знал, из–за чего у меня не хватает времени», — подумал про себя Гарри.
— Вы не хуже меня знаете, что для того, чтобы радоваться жизни, мне понадобится, как минимум, выжить в этой войне.
Дамблдор окинул его взглядом и кивнул.
— Ты прав, Гарри. Можем ли мы тебе, в чем–либо помочь? Может, Минерва может помочь тебе стать анимагом? Или что–то еще?
Гарри с тайным торжеством улыбнулся и ответил.
— В этом нет необходимости.
Учителя уставились на него.
— Гарри… ты хочешь сказать, что ты уже начал изучать анимагию? — спросил Дамблдор.
— Я? Я ничего такого не говорил. И вы не должны забывать, что не у всех есть этот дар, — заявил он.
— И у вас? — спросила Макгонагалл с сомнением.
— Я не могу рассказать вам больше. Извините, но если у меня будут вопросы по этой части, то я обращусь к вам, — вежливо поставил точку Гарри.
Она кивнула.
— А окклюменция? — спросил Дамблдор, его глаза вновь сверкнули и он посмотрел на ученика.
— Лучше поздно, чем никогда, не так ли? Вы игнорировали меня все лето, даже после прошлого года. Так что я помог сам себе. Я изучил эту науку, — тон Поттера стал гораздо холоднее.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— Можно ли мне проверить? — попросил Дамблдор.
— Конечно. Прошу вас!
Гарри не собирался скрывать свои способности, и он даже не использовал более изощренную защиту. Он просто сосредоточился на одной мысли.
Он почувствовал, как Дамблдор пытается проникнуть в его сознание, ударяет в защиту и отступает, не добившись ничего.
Дамблдор удовлетворенно хмыкнул.
— Что тут смешного? — спросила Макгонагалл.
— Ну, он, использовал очень подходящий мысленный образ — стена из стали с грозными шипами. Но самое забавное… это табличка на стене, на которой была надпись «Не входить! Убьет!»
Гарри тоже хмыкнул.
— А как у вас с аппарацией? — спросила МакГонагалл, готовая помочь своему любимому ученику, хоть чем–нибудь.
