— Тяжело, — качает головой Олдос.
— По-твоему, это тяжело? Подумай, сколько труда уходит у женщин! На прическу не меньше часа. Макияж. А ноги? Спорим, тебе в голову не придет брить ноги раз в несколько дней? Женщины гораздо больше следят за собой, чем мы, поэтому, если у тебя что не так, сразу заметят. А нытье привлечь женщину не поможет.
— Извини, ты прав. Что еще нужно делать?
Вздыхаю.
— В общем-то основы я перечислил. Дальше остается только быть собой и надеяться, что повезет. Если не повезет, строй из себя музыканта или кинозвезду. На барабане играть даже обезьяну научить можно. А что касается актерства — Марлоном Брандо быть не надо, просто продекламируй пару реплик звучным голосом. Всегда найдутся женщины, на которых подобные штучки производят впечатление.
— А как насчет философов?
В исторических хрониках не сохранилось ни одного описания вакханалии или оргии с участием Витгенштейна, Шопенгауэра и Деррида. Зато с Эрролом Флинном и Джином Симмонсом — сколько угодно. Впрочем, я и так уже дал Олдосу достаточно пищи для размышлений.
— Конечно-конечно, философ тоже подойдет. Только учти — редкий философ может похвастаться тем, что собрал стадион Мэдисон-сквер-Гарден.
Олдос на некоторое время погружается в раздумья, затем встает и шагает к двери. Олдос у нас — человек-загадка, определить его настроение практически невозможно.
— Пойду, а то Эбенезер искать начнет. Спасибо за советы.
— На здоровье.
Кажется, Олдос хотел прибавить что-то еще, но вместо этого просто открыл дверь и шагнул обратно в хаос. Если вернется с пистолетом и всех перестреляет, по крайней мере будет ясно, кого в этом винить.
В кабинете сразу становится очень тихо. Возникает нехорошее предчувствие — похоже, я ненароком разворошил осиное гнездо.
Глава 12
Когда спрашивают, какая у меня любимая книга, всегда теряюсь.
На самом деле у меня ее нет. Странно для человека, работающего как раз в этой области, не правда ли? Чаще всего отвечаю «Любовь во время холеры», и хотя я действительно обожаю эту книгу Маркеса, называю ее только для того, чтобы продемонстрировать, какой я интеллектуал. Знаю, главным шедевром Маркеса является «Сто лет одиночества», но на середине запутался в многочисленных членах семьи и дочитывал скорее из чувства долга, чем из интереса.
Я читал книги лауреатов престижных премий и классические произведения, но большинство из них не вызывают никаких эмоций или даже нагоняют скуку. Возможно, авторы этих книг демонстрируют мастерское владение языком, незаурядный интеллект и глубокое понимание концепции культурного страха. Но ничего не поделаешь — не вставляет, и все тут. Может, проблема в том, что в старших классах слишком часто приходилось заставлять себя читать подобную литературу. Даже среди подростков стыдно признаться, что не понимаешь Майкла Ондатже или Робертсона Дэвиса.
За классику я взялся рано. Началось все с иллюстрированной серии «Классика для детей», когда папа подарил мне «Машину времени». После этого я залпом проглотил все остальные книги серии — «Остров сокровищ», «Доктор Джекил и мистер Хайд», «Война миров», «Собака Баскервилей», «Три мушкетера». Комиксы про супергероев не читал — мне они казались глупыми. «Бэтмен» еще ничего, но «Супермен» — это же просто смешно. Он ведь парень сильный, верно? Тогда зачем напрягается и пыхтит, поднимая машину? Если ему трудно машину поднять, как же он тогда справляется с «Боингом-747» или авианосцем? Выходит, Супермен прикидывается, но зачем? Не хочет, чтобы обыкновенные люди на его фоне чувствовали себя совсем уж неполноценными?
Идем дальше. Супермен обладает множеством невероятных способностей, но работает почему-то простым репортером и ограничивается тем, что снимает машины с деревьев. Неужели ни разу не хотелось остановить какой-нибудь геноцид? Такая сила любому бы в голову ударила. Даже человеку с другой планеты. Если ты неуязвим и настолько мощен, что для тебя нет ничего невозможного, зачем соглашаться на дурацкую работу с неудобным графиком и низкой зарплатой, а свободное время проводить в пустом ледяном дворце на Северном полюсе? Любой на его месте сидел бы и в потолок плевал, пока рабы возводят для него огромный замок со всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами. Вот такой супергеройский комикс почитал бы с удовольствием.
В отличие от многих своих друзей не интересовался ни научной фантастикой, ни фэнтези в духе «Подземелий и драконов». «Властелина колец» осилил только после просмотра экранизаций Питера Джексона и пришел к выводу, что в фильмах история рассказана гораздо лучше, чем в книгах. Знаю, это культовое произведение со множеством поклонников по всему миру, но какое же оно нудное… События развиваются с черепашьей скоростью. От того момента, когда Фродо получает кольцо, и до того, как покидает Шир, проходит лет пять, не меньше. Про многих персонажей автор рассказывает слишком мало или вообще ничего — они просто появляются без предупреждения. Важные события описаны в виде флешбэков или вовсе вынесены в примечания, а главный злодей так и остается «за кадром». На самом деле книга учит вовсе не крепко дружить и любить природу. Главная мысль, которую я вынес, — держись подальше от людей, страдающих зависимостями. Покойной жене писателя Уильяма Берроуза этот совет очень бы пригодился.
Традиционно принято считать, что книга всегда лучше фильма, но «Властелин колец» не единственное исключение из этого правила. Роман «Крестный отец» в буквальном смысле слова невозможно читать. Кульминация книги — как любовница Сонни решает сделать операцию по уменьшению вагины. Зато экранизация — один из величайших фильмов мирового кинематографа. Книга «Достать коротышку» тоже не самое приятное чтение, зато смотрится с удовольствием. Сюжет «Челюстей» невразумительный и вялый — Хупер спит с женой Броди, а потом его съедает акула, которая в конце просто уплывает, и все. Зато из этой истории получился захватывающий фильм, классика триллера. «Заводной апельсин» — ни на что не похожее кино, заставляющее задуматься, зато книгу невозможно осилить без словаря и искреннего желания порадовать Энтони Берджесса.
Когда подрос, пристрастился к Стивену Кингу. Уж очень мне понравилось, как он описывает страшные события, происходящие со старшеклассниками. До сих пор считаю его отличным рассказчиком, даже несмотря на то, что иногда он растягивает на восемьсот страниц историю, из которой получился бы отличный рассказ. Осторожно пролистал Гарольда Роббинса, ища постельные сцены и с переменным успехом пытаясь почерпнуть что-то полезное для себя. Осознал собственную наивность, прочтя Харлана Эллисона, а взгляды на жизнь сформировались под влиянием Оруэлла и Менкена. Путешествовал по миру в компании злого Билла Брайсона и радостно погружался в злачное подполье солнечного штата в хитроумно изощренном романе Карла Хайасена.
Каких книг я избегал? Любых произведений с громоздкими, тяжеловесными названиями — например, «Удельный вес памяти» или «Духовное падение почтмейстера». Не читаю истории о переживаниях молодых горожан, пытающихся вернуться к нормальной жизни после когда-то пережитого сексуального или физического насилия, которое изменило их жизнь навсегда (таким образом, отпадает почти девяносто пять процентов канадской литературы). Не интересуюсь новоявленными голосами поколения, тоскливо ругающими нынешние времена. Книгами о скучных молодых женщинах, преследуемых сверхъестественными существами. И детективами, где убийства расследуют коты.
Книги были для меня доступом к запретному плоду. Пусть общество сколько угодно запрещает смотреть фильмы «до восемнадцати», но никто не мешает прочесть книгу, по которой снято кино. Начинал с вещей, которые интересуют всех мальчиков предподросткового возраста (секс и секретное оружие нового поколения), но вскоре круг занимающих меня тем расширился. Если хочется узнать, как функционирует фондовая биржа, отчего случаются ураганы или что именно не поделили палестинцы и израильтяне, прочти нужную книгу, и все тебе станет ясно.
Моя нелюбимая обязанность — давать покупателям рекомендации. Детей у меня нет, поэтому понятия не имею, что посоветовать восьмилетнему мальчику, которого интересуют одни машинки. Или восьмидесятилетнему дедушке, желающему приобрести что-нибудь о феодальной Японии. Нет, все романы Клавелла он уже прочел. Спасибо, внучек. А что сказать добросовестному учителю, который для урока на тему толерантности ищет книгу про то, как латиноамериканцы борются за свои права?
Сотрудники нашего магазина предпочитают самые разные книги. Данте обожает «В дороге». В возрасте восемнадцати лет он даже пытался повторить опыт героев книги и отправился автостопом в Сан-Франциско. Но добрался только до Виндзора. Чтобы вернуть совершеннолетнего сыночка домой, матушка заявила на него в полицию, обвинив в краже собственной сумочки. Добившись цели, заявление забрала. Себастьян любит юмор, особенно «Везунчика Джима». Олдос утверждает, что его любимая книга «Бытие и ничто» Сартра, но на самом деле под обложкой философского опуса прячет потрепанные страницы «Автостопом по галактике». Мина носит в рюкзаке подарочное издание «Под стеклянным колпаком» Сильвии Платт. Эбенезер уговаривает всех покупателей приобрести «Уловку 22». Уиллард называет своей любимой книгой «Голый завтрак», но на самом деле сердце его безраздельно отдано серии про охотника на вампиров по кличке Истребитель кровососов. Как только в магазин поступает новая книга, первый экземпляр забирает себе. Мать Тереза, естественно, называет Библию, но не менее нежные чувства испытывает к «Паутинке Шарлотты». Лолита, насколько знаю, читает только сердитые письма редакторам, которые сама же и пишет. А Мирослав даже дорожные знаки с трудом разбирает.
