— Будет ещё…
Нина Даниловна не переставала осторожно улыбаться — в глазах Софьи сияло счастье. И даже если племянница о чём-то задумывалась, улыбка не переставала играть на её губах.
Но вот Нина Даниловна заметила удивление.
— Соф, что?
— Так необычно… Дождя нет, а я счастлива.
* * *
Марк проводил Софью до калитки, ведущей во двор.
— Позвоню тебе вечером?
Софья кивнула. А тем более теперь она знала домашний телефон.
— Марк, хочешь, я дам тебе номер городского телефона. Ну… у тебя в отеле есть стационарный в номере?
— Есть, — Марк достал мобильный и записал. — Софья, я как определюсь с графиком, сходим погулять?
— С удовольствием, — прошептала она и слегка покраснела.
— Мы ещё с тобой в кондитерской не были…
Марк не отпускал её руку, бережно держал в своих ладонях. Софья была прелестна… С тех пор, как услышал её голос из динамика своего телефона, казалось, что дышать стал реже. Наверное потому, что боялся спугнуть удачу, так неожиданно взлохматившую его волосы своим лёгким дуновением.
Он осторожно сжал её ладонь — безумно хотелось склониться к руке и поцеловать каждый пальчик. Его переполняла нежность, но выплеснуться ей наружу нельзя было позволить.
Пришлось почувствовать, как будто скребнуло по сердцу, когда рука Софьи выскользнула, потому что были произнесены прощальные слова и она шагнула в открывшуюся калитку.
Марк смотрел ей вслед — Софья неторопливо шла по двору, и Марк словно гипнотизировал её своим взглядом — обернись; обернись, прелесть; обернись, чудо; обернись…
Не дойдя нескольких шагов до парадной, Софья остановилась и обернулась.
Легко взмахнула рукой.
Прелесть…
…Выйдя на набережную, Марк остановился и посмотрел на Спас. Невероятно. Невероятно!
Невероятно!!!
Дойдя до мостика, перешёл на чётную сторону. И улыбнулся — надо же, ещё какая-то логика проскальзывает.
Перейдя Невский, снова посмотрел на храм — благодарность не знала границ. И так хотелось с головой окунуться в ощущения, подаренные возникшим чувством, и в воспоминания о недавней прогулке. Но позволить себе подобное удовольствие Марк не мог.
Поэтому позвонил своему помощнику — документы, касающиеся дела были получены, и Андрей готов был привезти их Марку.
— Через час сможешь подъехать?
— Конечно.
— Я буду у парапета напротив отеля.
Он позволил себе целый час — Марк пошёл ещё медленнее. У него был час, чтобы насладиться думами о Софье, воспоминаниями об их прогулке.
Марк шёл, и в мыслях невольно появлялись строки одной из его любимых песен.
«Дождь прошедших дней в спину бьёт больней, по руке затекая в карман…» — вот его недавнее прошлое, из-за которого он не хотел ехать в Петербург.
— Где я был столько лет? — напел Марк.
Где? В обычной жизни, которую строил, строил, тянул, закусив удила, ведь ох как не просто выстроить основу. И когда всё начало складываться, а потом цементироваться, возник вопрос — для чего? Для него?
Годы шли, а он, по большому счёту, был одинок.
Вдруг…
«Как теперь отыскать мне себя… — получается, он отыскал, потому что нашёл её! — Вечер слит с дождём, все мы счастья ждём за намокшей стеной сентября».
Неужели Марку удалось миновать эту дождливую стену?
— Эх!
Ему так хотелось взять в руки гитару! Очень.
Марк легко шёл вдоль канала, смотрел на течение. И казалось, вспоминал каждый взгляд Софьи, нежную улыбку, каждое движение.
Он был в восхищении — даже подобного с ним не происходило!
Он перебирал в мыслях ласковые слова и просил ветер, коснувшись вод канала, донести его счастье до Софьи.
Он не думал, что… любовь такая…
Марк с сожалением остановился, дойдя до дома, в котором был отель. Опёрся о перила и… вздохнул…
… — Добрый вечер, Марк Анатольевич, — голос Андрея оторвал его от блаженства, в котором всё ещё нежился адвокат Кушманцев.
Всё. Действительность вернулась.
— Добрый, Андрей, — Марк ответил на рукопожатие.
— Марк Анатольевич, наш гид по крышам звонил.
— Валерий вспомнил что-то?
— Нет. Его повесткой вызвали. По его делу о незаконной реализации алкоголя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— И?
— Спросил, не сможете ли вы его сопровождать.
— А по времени у нас что?
— К Кириллу к четырнадцати часам, а Валерия ждут утром.
— Хорошо. Во сколько заедешь?
— Давайте в половине девятого.
Марк кивнул.
Андрей отдал ему папку с документами. И они простились.
Марк поднялся в номер.
Из документов ничего удивительного Марк не узнал. Всё по форме, факты ему от Андрея уже были известны.
Обвинение Кириллу было предъявлено на исходе вторых суток задержания. Следователь вынес постановление о привлечении Кирилла в качестве обвиняемого. Был допрос, но информации по нему — никакой. Было заявлено о привлечении адвоката Кушманцева — помог друг шефа, хоть и фырчал, получая привет из Москвы.
Всё, как обычно, неторопливо, дело-то не громкое. Наверняка, подобного у следователя было невпроворот — всё объяснимо.
Так. Заключение эксперта об орудии убийства — это связи Андрея сработали.
Ага! Заключение судмедэксперта! Возможно, с этим документом следователь ещё и не ознакомился.
Марк прочёл…
Вернулся к заключению об орудии убийства.
Шумно выдохнул. Закрыл глаза. Сжал пальцами переносицу.
— Вот так всё несложно?
Глава 11
Вот так всё несложно?
Софья пребывала в смятении. В ней столько мыслей бушевало, столько вопросов. Неужели? Неужели?! А как же? И?..
Она подошла к окну — канал волшебно поблёскивал золотистыми волнами. И будто покой и ясность вода излучала.
Софья смотрела на неспешное течение и постепенно ответы на вопросы раскрывались и успокаивали, будто обмахивали веером. Взмах — освежающая мысль, взмах — понимание, взмах — радость…
Счастье. К ней пришло счастье при солнце. Оказалось, что солнце может не только оставлять болезненные ожоги.
Марк так смотрел на неё… Его взгляды были как живительные лучи, он отогревал её, ласкал теплом. Возле него Софья начала понимать, что стороннего не нужно. Что… просто… Оказывается, всё очень просто.
Софья вызывала в мыслях его образ и трепетала — Марк был идеальным. Прекрасным.
Ей в нём всё нравилось. Очень!
И эта его лёгкая небритость. Конечно, это эффект, за которым надо ухаживать.
И руки… Пальцы красивые…
У Софьи память будто пульсировала — то одна черта внешности Марка возникала, то другая…. Взгляд… Взгляд… Взгляд…
От охватившего трепета она почувствовала лёгкий озноб, обхватила себя за плечи… Возникло ощущение, что слились мысли, чувства, окружающее… И только золотистые отблески воды в канале, словно вода пыталась что-то донести.
Конечно, она ощущала пустоту, хотелось, чтобы Марк был рядом. Хотя из сердца он не отлучался. И стало ясно, что Софья влюбилась — вот так, словно колесом её переехало…
Но только вот… Почему же душа её будто мечется? Почему… так несложно всё оказалось? Ведь…
Ведь всего полмесяца назад возле Софьи был другой мужчина. И она искренне считала, что всё у них серьёзно.
И тут будто веер сложился и хлестнул — больно.
…Когда Софья вырвалась из дома матери, начала как-то пытаться жить. Жить и думать о себе.
Устроилась на новую работу. Коллектив, состоящий из пяти дам-архивариусов пенсионного возраста, сменился на большую компанию.
Занялась своей внешностью. Поначалу хотела кардинальных изменений, но когда пошла в парикмахерскую, мастер её убедила не отрезать волосы. Софья тогда подумала, что отчего-то парикмахеры часто уговаривают оставить длину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Давайте я придам форму — вы и распущенными будете их носить, и в пучке, и косу при желании заплетёте!
— Хорошо, — вдруг согласилась Софья.
И мастер сделала шикарную стрижку на её длинные белокурые волосы. Теперь, глядя на себя в зеркало, Софья улыбалась. Наносила немного косметики и чувствовала, что держится теперь увереннее! Она потихоньку менялась, вслед за своей внешностью.
