— Ему повезло, что вы с ним пошли и проинструктировали перед беседой.
Андрей ещё уточнил некоторые детали по подобным задержаниям. Ему было очень интересно побеседовать со знающим человеком. А то ведь работает на побегушках, опыта никакого не получает.
— Но вообще, чтобы там клиент не наговорил, запросто поперёк любым доводам можно ставить то, что привлекая за ответственность за сбыт самогона нарушают две основополагающих принципа — принцип равенства граждан перед законом и принцип справедливости.
— К этому много чего привязать можно, всё зависит от того, под каким углом рассматривать частности.
— Конечно. И ещё… полиция в подобных случаях действует по своему усмотрению. Либо направляет материалы в административную комиссию, или в следственные органы.
— Вот тут-то адвокат и нужен! — Андрей даже взмахнул вилкой. — Но в подобных ситуациях об этом вряд ли задумываются.
— Полиции палку срубить надо. И правильно: пейте, что хотите, а реализовывать — это слишком. Но от Валеры им не палка нужна была.
— О-о! Конечно. Он же перепугался насмерть, в его комнате ведь убийство совершено!
— Я схему озвучил. Все вопросы были сняты. Не в присутствии Валерия, конечно.
— Слушайте! Так вот почему Валерия не привлекли в качестве подозреваемого в убийстве.
— И поэтому тоже.
— И этим хорошо. И следствию — просто отлично, у Кирилла нож в руке!
Марк улыбнулся — нож этот Кирилла и вытянет.
— Хорошо ты меня, Андрей, на Кирилла переключил. Кстати, после сегодняшней встречи определимся, когда квартиру эту обрабатывать пойдём. Нам по-любому надо попытаться найти убийцу.
— Я понял.
О деле Кирилла, о своих выводах, сделанных после изучения документов, Марк не говорил. Все намётки держал строго при себе. Это только его дело.
Закончив с обедом, мужчины отправились в СИЗО.
Когда машина свернула на Литейный, Марк подавил вздох. Вчера они здесь шли с Софьей. Он держал её за руку…
Достал телефон и отправил Софье SMS: «Скучаю. Жду вечера».
* * *
— Володь, до завтра. Увидимся.
Нина Даниловна нажала на кнопочку, закончив разговор. Увидимся. А вот будет ли с ними Софья — это вопрос. Решили, что Нина Даниловна расскажет племяннице об отце. И уже пусть девочка сама решает.
Тётя Софьи долго размышляла, как лучше обо всём рассказать. Она теперь не сомневалась, что сестра залезла в постель к Владимиру только чтобы сделать гадость ей. Хотя и то, что жених не сдержался, предав, Нина Даниловна не отметала. Но это её личные переживания. Софье же надо рассказать обо всём так, чтобы она и объективно приняла произошедшее, и не обозлилась ни на мать, ни на отца.
Конечно, непростая ситуация у Софьи с матерью. Очень эгоистично было со стороны Маши так привязать старшую дочь, сделав, практически, нянькой для младшей. Но и усугублять проблему нельзя — вся жизнь впереди…
А Володя… Он многое может дать Софье. Он очень нуждается в близком человеке. Да и… В том, что девочка характером совершенно не похожа на мать и бабушку, сыграло и отцовское…
Нина Даниловна очень надеялась, что и у неё получится правильно донести до племянницы новость об отце и что Софья воспримет это здраво.
А пока надо было вернуть себе душевное равновесие. Поэтому… Нина Даниловне решила заняться приготовлением завтрака. Сделает она, пожалуй, творожную запеканку. А Софьюшка проснётся, они и покушают и поговорят.
Софья, видимо, уснула вчера поздно. Она ждала звонка Марка. И, наверное, они допоздна проговорили. Как же удачно они оказались попутчиками! Нину Даниловну не покидала уверенность, что всё серьёзно у них. Ведь столько удивительных штрихов оказалось в… портрете их неожиданной любви.
* * *
…Софья улыбалась. Она была счастлива. У неё в жизни ещё не было любви, и теперь она будто погрузилась в это удивительное чувство с головой. И наслаждалась.
Вот мягкое, тёплое течение тётиной любви. А вот… горячая волна — Марк! Какой прекрасной, оказывается, может быть жизнь!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Тёть Нин, ты говорила, что со мной Владимир Артемьевич хочет познакомиться, — Софья с удовольствием принялась за запеканку. — Знаешь, мне как-то неловко самой день выбирать. И… кто он?
— Соф, а давай завтра?
— Хорошо.
— И… сейчас я тебе всё расскажу… Кто такой Владимир Артемьевич.
И Нина Даниловна рассказала, что однажды…
А Софья слушала и чувствовала, как неподалёку кружит рассказ матери. Софья как-то спросила, почему у неё нет папы. И Мария ответила, что рождение Софьи — случайность, итог любовного порыва. И не знает тот мужчина о её существовании, потому что Мария не стала вклиниваться в его налаженную жизнь. Родила для себя.
Да. Для себя.
— Так получилось тогда, всех эмоции захлестнули, вот в чём дело. Каждому из них чего-то не хватало, — такими словами Нина Даниловна закончила рассказ.
Софья смотрела на тётю — тогда она переживала… Потом сестра подбросила ей племянницу — и снова… счастьем будто подразнила. А сейчас Нина Даниловна взяла на себя рассказ об отце.
Да, Владимир Артемьевич не знал. Проще мужчинам в этом отношении. Интересно, а если бы знал?
Когда узнал — поехал в Москву. Но это сейчас, спустя столько одиноких лет.
А тётя Нина? Все эти годы одна, как разрушилось тогда…
— Тётя Нина, а как же ты?
У Нины Даниловны слёзы на глаза навернулись — Софья оказалась единственной, кто подумал о ней.
— Всё давно переболело. Да и кто знает, получилась бы у нас семья… И знаешь… Как-то одна из коллег сокрушалась — дочь пошла характером в свекровь. И главное — пример девочке не с кого было брать, свекровь жила в другом городе, виделись не часто. Но вот… никакое воспитание, никакой личный пример не помог, — Нина Даниловна пожала плечами. — Я ещё подумала: вот был бы наш ребёнок копией моей матери, что тогда?
Софья возражать не стала. Если тёте Нине так легче — пусть…
— А так… рубанули и всё, — Нина Даниловна вздохнула.
— Значит, ты не смогла бы его простить.
— Боюсь, что смогла бы.
— Простила.
— Простила. Но… Володя — он только извинился, позвонив. Мы не виделись до недавнего времени, до оглашения завещания моего отца.
— Получается, он не смог себя простить.
— Да, Софья.
Всё сложно. Ой, как…
Но будь Владимир Артемьевич плох, Нина Даниловна не стала бы говорить Софье о нём. Вернее, стала бы, но не так.
Но не только благодаря мнению тёти Нины, Софья на встречу согласилась. Просто ей очень хотелось узнать, каким человеком окажется её отец.
И потом — мать сказала, что не стала разрушать его налаженного существования, а получалось… Ох, лучше об этом не думать. Хотя…
Софья провела ладонями по лицу — она хотела изменить свою жизнь и вот… всё меняется по полной программе. Её желание услышано и исполнено.
Софья посмотрела на свою тётю. Она выглядела отрешённой. И необходимо было осторожно вернуть её в действительность. Да и самой прийти в себя.
— Тёть Нин, — племянница коснулась её руки, — поможешь мне платье выбрать?
Нина Даниловна мгновенно оживилась.
— Вы с Марком встречаетесь сегодня?
— Да, — в глазах Софьи вспыхнуло солнце. — Вечером, в десять.
Софья поняла, что верно выбрала тему, чтобы переключить тётю Нину, вытянуть из захватившей её отрешённости. Ведь есть счастливое настоящее!
— Правильно, девочка моя! А о встрече с Володей начнём завтра думать, — Нина Даниловна улыбнулась. — Давай для начала решим, какой длины нужно платье и тогда отправимся покупать!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
С длиной определились быстро — по колено. И для вечерней прогулки подходит, да и очень и очень выглядели ножки Софьи при такой длине юбки.
— Тёть Нин, а далеко пойдём?
— У нас Гостинка под боком! Подберём тебе суперплатье!
— Гостиный двор?
— Конечно!
— Мне так хочется белые туфли почему-то…
